Немного углубилась в лес, потом еще. Везде тишина и покой. Только зайцы бегают да ежи. Еще иногда волки, но те стараются обходить меня издалека. Нападают только в крайнем случае и стаей.

Я глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. Ветер приятно шевелил шерсть. Запах листвы и свежести дурманил. Люблю лес. Особенно такой спокойный. Я поддалась волчьему порыву и упала на спину, катаясь по траве. Еще немного размяла лапы, взглянула в ночное небо. И чуть не завыла, завороженно глядя на низкую и полную луну. Но вовремя опомнилась.

Сегодня полнолуние, а я совсем забыла об этом. Фазы луны влияли на меня не больше, чем на любого другого человека, чуткого к перемене погоды или другим природным изменением. Разве что желание побегать по лесу, вот так, без причины, повыть усиливалось в разы. А с волчьими желаниями приходило и чувство одиночества. Может, прав был трактирщик, замуж пора. Нельзя же всю жизнь бегать от страха потерять любимого. Впрочем, сначала бегала не я, а от меня, когда мои возлюбленные открывали для себя мою «темную» сторону. Быстро так бежали, с криками, в ночь… Правда, наутро возвращались, только вот не одни, а в компании еще нескольких мужчин с вилами и топорами наперевес. И вот сколько раз пыталась им объяснить, что я не опаснее любого другого человека. Что не едят оборотни людей, и не нападают на селения, разве что какие-нибудь сумасшедшие! Ну так таких и среди обычных людей полно. Только вот слушать меня и вести переговоры с человеком, который в любую минуту может стать животным, от которого неизвестно чего ждать (да и какой вообще может быть у волка разум, только инстинкты, только голод, ага!) никто не желал, предпочитая не рисковать и на всякий случай прибить. Да и не любовь это была, видимо. Вон мама полюбила же папу, не сбежала. Но сколько бы раз я не пыталась начать все с начала, исход был один. Так что после нескольких одинаково неудачных попыток, я бросила это гиблое дело и старательно избегала любых нормальных отношений. Исключительно однодневные! Точнее одноночные. Да и те случались крайне редко. Не по мне это.

Конечно, как никто об оборотнях знали маги! Их еще в школе учат, что оборотень — можно сказать, ничем не примечательная личность с маленькой такой особенностью. И в целом они относились к нам спокойно, до первого преступления, естественно. Но и любовью не пылали, предпочитая брезгливо обходить. Видать, им там и особенности смены ипостаси в картинках показывали. Да и сама я к ним старалась не приближаться. Слишком мнят о себе много.

Были, конечно, и другие оборотни. Но проблема в том, что нас таких очень мало (и теперь я даже понимаю почему), и встретиться с другим представителем моей расы было огромной удачей. И даже если таковые были, то это были мои родственники, кровные! Потому как относительно поблизости обитали только мои дед с бабушкой, их дети (то есть мои дяди-тёти) и их дети (мои братья-сестры). Ну не в заморские страны же плыть в поисках судьбы, в самом деле?! Да и гарантии, что найдешь, никакой. А тут хоть все знакомое, родное. Вот и хотелось в такие ночи повыть погромче да пожалостливее.

Отогнав от себя грустные мысли, еще немного побегала, но, так и не найдя ничего достойного внимания, побежала назад. Вещи были под кустом, все в порядке. Отчего же так неспокойно?! Я оделась и вышла к своим.

Вроде все тихо. Каждый занимался своим делом, большая часть уже укладывалась на ночлег, кто-то еще болтал у костра. Только вот я слишком увлеклась прогулкой по лесу. Я подошла к костру и заглянула в уже пустой котелок. Ужина мне не досталось. В животе обидно заурчало. Хорошо хоть немного хлеба в сумке есть. Достала краюху и начала грустно ее жевать. Ладно, сама виновата. Дожевала, глотнула воды из фляжки и пошла к Ровану.

— Как ты тут? Помощь нужна?

— А, Гвен, да. Надо принести еще воды и снова промыть раны и перебинтовать, — парень выглядел замученным.

— Давай, я ими займусь, а ты пока поспи.

Я взяла ведерко, дошла до ближайшего родника. Многие уже спали, так что, чуть зайдя в лес, я спокойно использовала волчьи глаза. С ними дошла я быстро. Набрала воду и также быстро вернулась. Рован уже дремал возле раненых. Я осторожно присела рядом и аккуратно по очереди промыла всем раны, потом перебинтовала, найденными в сумке у мага бинтами. По запаху там же нашла нужные бутылочки с зельем и накапала по паре капель солдатам прямо в рот. Больше и не нужно. По себе знаю. И сама пользовалась, приходилось, и других лечила.

Когда закончила с солдатами, умылась сама и промыла наконец свои ссадины. Затягивались они быстро. Завтра уже буду в порядке.

Когда я вылезла из повозки, Ириен еще беседовал о чем-то с Калимом. Белобрысый заметил меня и жестом показал подойти. Я нехотя подошла.

— Гвен, ты спишь со мной.

— ЧТО?!

— Ну, рядом, в смысле. Я думаю, выбрать тебя в качестве моего телохранителя было верным решением. Сегодня ты оправдала мое доверие. А работа телохранителя, как ты знаешь, с наступлением ночи не заканчивается.

— Калииим! — я умоляюще посмотрела на командира. Но он только развел руками, мол: «Извини, ничем помочь не могу. Приказ господина». Сил спорить не было, так что я просто достала из вьюка одеяло и поплелась за Ириеном.

Дойдя до пункта назначения, Ириен залез в палатку. Я осталась снаружи.

— И угораздило же меня так влипнуть. Спать возле входа в палатку этого выскочки. Прямо как собака какая в ногах хозяина. Вот же гаденыш! Припомню я ему, все припомню, — бурчала я себе под нос, расстилая одеяло на земле.

Края палатки приподнялись, и показалась голова этого белобрысого.

— Если тебе так неприятно, то можешь залезать ко мне, будем спать вместе! Учти, я сверху, — Ириен премерзко улыбался.

— Ах ты… — я на секунду замолчала, подбирая ругательное, но не слишком обидное для заказчика слово, которое можно было бы сказать ему в лицо. Но так и не нашла. — Не дождешься!

Я улеглась на одеяло спиной к мужчине и продолжила бурчать.

— Как знаешь. А я бы не отказался. Все-таки у меня не было девушки уже целую неделю! Так что я даже согласен на тебя, — я чуть не зарычала, — впрочем, так еще лучше, когда лица твоего не вижу. Ты лежи-лежи, я тут тоже рядом полежу… в палатке. Впрочем, если представить, что этого куска тряпки между нами вовсе и нет, то можно подумать, что мы все-таки спим вместе. Или не спим… Ммм… — мечтательно протянул Ириен.

Я заскрипела зубами. Хотелось развернуться и врезать этому самодовольному хаму по его слащавой физиономии. Еле сдержалась и сделала вид, что сплю. Но уже через минуту услышала за спиной копошение, постанывание и почувствовала запах… Может, все остальное я бы и проигнорировала, но запах вывел меня из равновесия. Я резко подскочила и завалилась в палатку.

— А ну, дай сюда! Я тоже хочу! — я наплевала на вежливость и вырвала из рук Ириена копченую куриную ножку и жадно впилась в нее зубами. Недавно сжеванного хлеба было катастрофически мало, и сейчас мой живот просто не выдержал такого издевательства всего в шаге от него.

Мужчина сначала опешил от такой наглости, а потом расхохотался, глядя на жадно жующую меня. Отломил себе вторую ножку и начал жевать ее, снова постанывая от удовольствия.

Когда первый голод был немного утолен, я спросила:

— Ириен, а где ты взял курицу? — я отломила себе крылышко.

— На рынке купил, в Поморье.

Я чуть не подавилась.

— Так мы же там были два дня назад! Это что, она у тебя в сумке все это время лежала, на жаре? — я принюхалась, — хм, странно, нормальная, хорошая курица… Ничего не понимаю, — я задумчиво таращилась на кусок в моих руках, будто надеясь, что он сейчас заговорит и все мне расскажет. Но заговорила не курица.

— Так она магией запечатана была. Чтоб не портилась и запах не источала. А то бы уже давно отобрали всякие… — Ириен выразительно посмотрел на меня.

— Сам виноват, — буркнула я. Ириен лукаво улыбнулся. — Так ты это специально! Вот… — я скрипнула зубами.

— По-другому ты ко мне в палатку идти не хотела, — блондин виновато развел руками и вдруг стал серьезным.