– Если хотите, то можете получить и лишнюю порцию пюре, – сказал Эрик.

– Да, я бы не отказался и от пюре. Спасибо.

Эрик добавил пюре ему в тарелку.

– Начинка получилась бесподобной, – сказал Айзек, накладывая еще одну ложку в тарелку мужчине.

– Да, но не такая вкусная, как пюре, – настаивал Эрик, накладывая еще пюре в тарелку.

Мужчина выглядел очень довольным, когда очередь сдвинулась и ему представилась возможность полить гору начинки и пюре подливкой.

В каждую следующую тарелку Айзек накладывал все больше и больше начинки. Эрик же внимательно следил, чтобы порция картофельного пюре всегда была больше порции начинки.

– Рок-звезда, и что ты пытаешься тут доказать? – едва заметно спросил Айзек.

– Ничего, Док.

Ребекка покачала головой.

– Вы не могли бы прекратить. Такими темпами у нас скоро закончится вся еда. Я знаю вы оба очень щедрые, но…

– Я щедрее его, – сказал Айзек.

– Нет! – возразил Эрик.

Команда журналистов продолжала снимать всех членов группы, которые общались с людьми, с которыми едва бы встретились в обычный день. Не смотря на постоянное присутствие Айзека, Эрик решил не обращать на него внимания, и вспомнить основную цель прихода сюда.

Это не было желание вернуть Ребекку, или произвести впечатление и добиться расположения Миссис Би. Не позависать с друзьями и не покрасоваться перед журналистами. Главной целью была помощь людям и сделать их жизнь чуточку лучше. Поэтому вместо того, чтобы соревноваться в порциях еды, Эрик решил пообщаться с людьми, пока они будут ждать, когда Трей перестанет задерживать стоящих в очереди.

У Эрика защемило в груди, когда перед ним появилась мама с двумя девочками. Они стояли с выпученными глазами, разглядывая высокого, худощавого парня со странной прической.

– А почему у тебя синие волосы? – спросила одна из девочек. На вид ей было не больше семи лет.

– Хотел, чтобы они совпадали с цветом твоих глаз.

– Но у меня карие глаза.

Эрик наклонился и взглянул на нее поближе. – Пожалуй, ты права. Думаешь, мне нужно перекрасить их в коричневый?

Она покачала головой.

– Мне нравятся синий. Я никогда не видела синих волос.

– Полагаю, ты не часто бываешь в Западном Голливуде.

Ребекка хрюкнула.

Девочка помладше продолжала смотреть на него, но, наверное, стеснялась или была напугана, чтобы поддержать беседу.

– А ты любишь синий цвет?

Она кивнула.

– Мне как раз пришло время их перекрасить. Как, по-вашему, какой мне выбрать цвет?

– Фиолетовый! – выкрикнула старшая девочка. Младшая согласно кивнула.

Эрик изобразил удивление.

– Фиолетовый? А разве это не девчачий цвет?

– Нет. Розовый – девчачий цвет, – настаивали девочки. – А фиолетовый – мальчиковый.

– Хорошо, пусть будет фиолетовый. Я надеюсь, вы меня не обманываете и не заставите покрасить волосы в девчачий цвет.

Младшая из девочек засмеялась.

– Розовый! Розовый! Ты должен покрасить волосы в розовый!

– А вот теперь я знаю, ты хочешь, чтобы я выглядел глупо.

– У тебя и без чужой помощи прекрасно это получается, – ворчал Айзек. Эрик отказался отвечать на его комментарий.

Мама девочек злобно посмотрела на Айзека, а потом мило улыбнулась Эрику.

– Спасибо, – тихо сказала она, помогая девочкам двигать их подносы с тарелками. Эрик заметил грустную улыбку Ребекки, когда она предлагала подливку двум маленьким девочкам. Он положил руку ей на поясницу, и Ребекка прижалась к его руке. Когда она посмотрела на него, Эрик не знал что сказать, сейчас он думал только о том, как сильно хотел ее поцеловать.

– Йоу, Эрик, – окликнул его Сед с другого конца стола. – Позови остальных, и приходите на пресс-конференцию.

Эрик знал, Сед сам мог прекрасно ответить на вопросы журналистов, но спорить не стал. В Седе было что-то такое, что заставляло Эрика беспрекословно его слушаться.

– Дэйва позови. И Ребекку тоже. – Особенно когда Сед говорил в таком тоне.

Эрик позвал остальных и Дэйва. Они сели за длинный стол. Трей сел поудобней, закинув ноги на стол, пока остальным пришлось ютиться. Дэйв подъехал на коляске и остановился рядом с Седом. Не хватало только Ребекки. Эрик решил сходить за ней.

– Сед хотел, чтобы мы все присутствовали на пресс-конференции.

– А я там зачем?

Эрик пожал плечами.

– Не знаю. Сказал, чтобы ты была обязательно.

Она отдала половник одному из добровольцев, и вытерла руки о брюки. Эрик заметил у нее на попе след от муки в форме руки, гадая, принадлежит ли он Айзеку. Эрик мечтал, чтобы это были его собственные отпечатки, а не чьи-то другие.

– Ты куда? – спросил Айзек.

– Скоро вернусь, – успокоила его Ребекка, и пошла к группе.

Эрик шел за ней, поэтому не мог взять ее за руку. Он очень хотел это сделать, но это опять привлечет внимание Миссис Би.

– Хорошо, теперь все в сборе. Можем начинать, – сказал Сед журналистке.

Журналистка задала вопрос в микрофон.

– Вы уже давно не давали интервью. Как видно руки Трея в полном порядке. – В подтверждение Трей поиграл пальцами. – Седрик, а как ваши голосовые связки?

– Все прекрасно, – сказал он.

Хотя это было не так. Отоларинголог Седа постоянно напоминает ему кричать как можно меньше. На концертах это незаметно, Сед кричит тише, позволяя звукорежиссерам усилить звучание его голоса. Ребекка неплохо над этим потрудилась. Эрик переключил взгляд на нее. Она выглядела слегка шокированной, сидя рядом с ними на интервью.

– Многие ваши фанаты расстроились, услышав в новом сингле меньше крика, но больше пения. Так пение это решение или необходимость?

И то и другое, но Сед решил в этом не признаваться.

– Понимаете, в новом альбоме мы решили показать, что выросли как музыканты, – ответил Сед. – Когда я только начинал, я кричал, ведь это у меня получалось лучше всего. А когда мои вокальные данные улучшились, мне захотелось чаще это использовать, но фанаты привыкли к моей фирменному крику.

– В новом альбоме вас ждет немало изменений, – сказал Брайан. – Остается надеяться, любовь наших фанатов останется неизменной, не смотря на смену стиля нашей музыки.

– Означает ли это, что фанатов ждут еще несколько сюрпризов? – спросил журналистка.

– Можете в этом не сомневаться, – ответил Эрик.

– Вы главный композитор в группе, так? – спросил Эрика журналистка.

– Я больше аранжировщик, – сказал Эрик. – Брайан пишет гитарные парни. Сед – слова. Я собираю все по кусочкам, добавляю ударные, и в новом альбоме Джейс пишет партию баса.

– А что делает Трей?

– Я отлично выгляжу перед камерами, – сказал Трей. Все засмеялись. – И вы совсем ничего не пишите? – поинтересовался журналистка.

– Брайан пишет все гитарные партии, – подтвердил Трей – Мне никогда не написать нечто столь же удивительное. Я просто помогаю.

– Трей написала слова к двум нашим песням, – вмешался Сед.

– Да, я написал слова к нашей единственной балладе «Прощание не навсегда», – подтвердил Трей. – И я написал слова к одной из наших новых песен.

– Это «Прекрати»?

– Нет, эту написал Сед. Моя песня еще не закончена, возможно, она не войдет в новый альбом, так что мне не хотелось бы пока о ней распространяться.

– Она войдет в новый альбом, – сказал Сед. Он сжал предплечье Трея, подбадривая его без слов.

Эрик решил эта песня о пережитой Треем зависимости и помощи Седа в ее излечении.

– Как она называется? – спросила она. Эрик мог поклясться, она ловила каждое слово Трея.

– «Поздно».

– Как время?

Трей мотнул головой, вцепившись руками в джинсы. Сед похлопал его по спине.

– Это отличная песня, – сказал Сед.

Трей слегка улыбнулся, не поднимая головы. Журналистка поняла намек и сменила тему.

– Вы добавили несколько новых инструментов. Сед скажите, Вы и дальше продолжите использовать скрипку?

– Скрипка заменяла мои крики, в период, когда у меня были проблемы со связками. Но в нескольких песнях из нового альбома, партии были написаны именно для нее, – усмехнулся Сед.