Внятно возразить Хозяйке они не смогли, поэтому согласились. Санька был всеми конечностями "за", да и Светка, осознав серьёзность своих проблем, прилипла к Ядвиге со всем девчоночьим энтузиазмом. Распорядок на неделе сложился следующий — днем Санька общался с Водяным и кухарил, благо, припасов, оказавшихся в заднем отсеке машины, было предостаточно. А Ядвига весь день возилась со Светкой, часами проводя с ней в медитации на мостках над водой или уходя надолго в лес. Иногда они занимались в доме, выгоняя оттуда Саньку. Уматывалась Светка до дрожи в коленках и красных глаз, хотя с виду была жутко довольная и загадочная, зато вечером засыпала как убитая. И тогда начиналось их с Ядвигой время. Мечты сбывались, открывая всё новые и новые горизонты. Санька под утро отрубался мёртвым сном, но почему-то всего через три-четыре часа просыпался бодрым, сна не было ни в одном глазу. А утром всё начиналось по-новой. Ядвига носилась как заводная, немного похудев и даже на взгляд серьёзно помолодев, и теперь выглядела лет на двадцать. На пятый день, мельком взглянув в зеркало, она удивленно приподняла брови и неожиданно стала серьезной.

— М-да, по-моему перебор. Дорвалась, дурочка…

И вечером оставила Саньку без сладкого, правда не совсем, но мечты сбылись не сразу, и не все. А на вопрос "Почему?" спросила:

— Сашенька, а скажи мне, ты знаешь, какой у тебя источник?

— В смысле? — не понял Санька.

— Ну, какой из них Кощеюшка тебе помогал активировать? Земля, вода, огонь, ну и так далее. Или несколько?

— Никакой мы не активировали. Учитель сказал, что рановато.

— …! — Ядвига резко вскочила с кровати. — Вот ведь древний идиот!

— Почему?!

— Ты, когда в горку стрелял — откуда силу черпал?

— Из астрала, как-то само получилось. В глазах потемнело и сила сама пошла.

— Хм, а может и не идиот, просто долбанутый экспериментатор! Он всегда таким был, мутил что-то, выдумывал, аспирант придурочный, а остальные за ним разгребали… Как потемнело-то? Каким цветом, оттенком?

— Вроде малиновым.

— Темным или светлым?

— Ярким.

— Хорошо! — Ядвига снова легла и придвинулась к нему, взяв за руку и положив ее себе на грудь. — Что чувствуешь?

— …? — Санька недоуменно заулыбался.

— Ну, какая она? Лучше чем была или хуже? Как изменилась?

— Ну, поменьше стала. Но всё равно ты классная!

— Я знаю, но где мой третий номер? И что сейчас знакомым говорить? Нет, макияжем-то я лицо подправлю, и, если что, сошлюсь на пластику. Но это жизнь, Сашенька. Так лишь от Жизни молодеют. А ещё там, в этом твоём луче, были огонь, воздух, земля и вода. И кровь. Вот так вот. Хорошо хоть смерть не зачерпнул с перепугу, ещё бы не так шарахнуло. И как ты со всем этим будешь разбираться — лично я не представляю.

— Что, всё так плохо? — забеспокоился Санька.

— Да нет, не то чтобы, но учиться тебе придется долго и упорно. Ладно, не заморачивайся раньше времени, давай лучше повторим вчерашний урок? Иди-ка вот сюда…

А ещё через три дня они спустили из ангара шикарный катер и неспешно отправились вниз по реке, где ждал их появления город.

На реке

В город, на платную лодочную стоянку они планировали прибыть ближе к полдню. А весь предыдущий день Ядвига мучила Светку какой-то хитрой задачкой на внутреннюю концентрацию и вымотала её до предела. Так, что уже в сумерках Светка, едва перекусив, шатаясь, сползла в каюту и моментально там задрыхла. Санька удивился.

— Зачем так упираться-то было в последний день? — Взяв Ядвигу за руку он притянул ее к себе.

— Надо, Сашенька, надо, — ведьма присела к нему, положила голову на плечо и шёпотом, едва слышным сквозь плеск воды, продолжила. — Такое упражнение надо делать под контролем, иначе возможно самоистощение. А так я её просто на грань вывела и ночью должен случиться прорыв. Не прозевать бы, а то шарахнет силой и катер мой ку-ку.

— Прорыв куда? — насторожился Санька.

— В астрал, куда же ещё. У искусниц с инициацией свои заморочки. Если вы, мужики, с духом бодаетесь кто кого, и от стресса в астрал сами выходите, то у женщин инициация происходит во сне, после морального и физического истощения. Сила из Астрала сама приходит к ним и восстанавливает равновесие. Важно остановиться именно на грани, тогда всё пройдёт плавно и относительно безболезненно. Спонтанная инициация для девочек опасна и в возрасте созревания может произойти в любой момент — наложится одно на другое, к примеру болезнь на женские дела или горе какое, и как бабахнет. А никого знающего в этот момент рядом не будет. Вот я и провожу, как положено.

— А откуда ты всё знаешь? Ты же ведьма, а не искусница? — На ушко спросил ее Санька.

— Со СнЕжинкой дружна была, она и рассказывала.

— Какая СнежИнка?

— Не СнежИнка, а именно СнЕжинка. Это та девчонка, одна из шести аспирантов, коллега твоего Учителя и внучка их погибшего профессора. Мы с ней долго дружили, да и потом несколько веков подряд она в гости захаживала.

— А почему СнЕжинка?

— Потому, что Искусница Льда. Источники у нее такие были — воздух и вода, так же как и у деда её. Правда у того ещё смерть присутствовала, но так, самым краешком, процентов на десять. Ну, не дошло ещё, кто такие?

— Блин!

— Не блин, а Дед Мороз со Снегурочкой. Добрый такой был дедушка, как что не по его, так сразу хрясь посохом. Ребят своих гонял — только шерсть летела. Да и внучке характер достался — такой бы воину. Ведь у неё с Вулканом серьезно было, когда они оба враз сгинули — и дед, и мужчина любимый. Как она тогда не сломалась — не знаю. Кощеюшка меня к ней сразу притащил, так я её сколько жалела, да причитала, лишь бы она тоже плакать начала, да горе свое выплакала. Так и выли с ней потом недели три в два голоса. Ничего, вроде выплакалась и всё приняла.

— А оставшиеся четверо кто были? Ведь тоже наверное в легендах засветились?

— Ну, Ворон у них один примерным был, зубрила и заучка, поэтому нигде и не отмечен. Зато последняя троица, куда и Вулкан входил — эти да, отметились, да не как попало. А всё потому, что соображали на троих частенько. Они в основном на севере работали, там и куролесили. Кутили однажды в каком-то фьорде с местными, а потом вдруг вспомнили, что у жизнюков на факультете как раз экватор отмечают. А девчонки там, говорят, о-го-го. Жизнь из них так и плещёт. Ты, Сашенька, как туда попадешь — не теряйся, — тихонько хихикнула Ядвига. — Вот ребята и двинули туда с перепою. И собутыльников своих, всех, кто ещё на ногах стоял, с собой прихватили — "не бросать же пацанов". Поутру-то конечно очухались, а "пацаны" все уже молодые да красивые, у кого руки не было — отросла, у кого не стоял — так не уложишь. Пришлось возвращать всех обратно как есть, и быстро, пока Карающие не нагрянули. Вот "пацаны" домой вернулись — и давай байки травить. Гурии… Валхалла… И Тор там с ними был, и Локи, а третий, который с глазом подбитым, тот стало быть сам Один. И они вместе с ними квасили да гурий того, ублажали. Самое главное, что доказательства были на лицо — все красавцами стали, молодыми да здоровыми. Смеху, помню, было. Так и прилипли к ним клички — жизнючки как прознали, так всё им и припомнили. Вот и ходят они до сих пор, наверное, как Локи и Один, если по пьянке не пришиб никто. А Тор — увы. Нет уже Вулкана.

— Во-он оно как… — протянул Санька.

— Вот так. И про житьё-бытьё искусниц подружка мне много чего рассказала, поэтому, что знаю, то Светланке твоей и даю. Авось пригодится. Тихо! — Ядвига отстранилась. Из каюты послышался приглушенный стон. — Началось! Сиди тут и в каюту не лезь, мужику там не место. А лучше кыш в ментал, и чтоб тебя не слышно было, а то зачерпнёт от тебя силы и собьётся. За нас не волнуйся, снаружи Водяной присмотрит.

— А тебе она не повредит? — заволновался Санька.

— Нет. Женщина с ней рядом должна быть, взрослая и сильная, да в ментале опытная. В идеале мать, но можно и так. Это как рождение дочери.