Виктор ФЕДОРЧУК

ДВЕ РОДИНЫ

Стихи

Санкт-Петербург

2015

ББК 84 Р7

Ф33

Федорчук В.Н. Две родины: Стихи. – СПб: Изд-во Политехн. ун-та, 2015. – 40 с.

В сборник включены два цикла стихотворений («Две родины», «Эволюция жизни»), а также отдельные стихи (разделы «Разговор с Создателем» и «Завещание»), написанные после 1998 г. и не включавшиеся в предыдущие сборники автора.

В.Н. Федорчук – автор стихотворных книг: «Брезозор. Стихи периода лёгкой смуты» (СПб, 1997), «Стекло. Стихи о частности» (СПб: Лицей, 1999), «Речка Устья. Стихотворный рассказ об одной русской местности» (СПб: СПбГПУ, 2003, 2008), «На берегу несинего моря. Поэма» (СПб: СПбГПУ, 2007), «После зимы. Стихи разных лет» (СПб: СПбГПУ, 2007), «Надежда была. Стихи 1988–2010 годов» (СПб: СПбГПУ, 2013).

Оригинал-макет и оформление Е.В. Ершовой

© Федорчук В.Н., 2015

© СПбГПУ, 2015

ДВЕ РОДИНЫ

Цикл стихотворений

Вступление

Две родины судьбою мне даны,

Какую предпочесть – не знаю:

Великий город на краю страны?

Деревню в среднерусском крае?

Две родины… Непросто их сравнить.

Они различны, но едины:

Ведь я – един, хоть и заметна нить,

Делящая судьбу посередине.

Две родины… Я говорил о них

Когда-то в двух почти невидных книгах,

Которые, как два снопа ржаных,

Лежат зачем-то в разных ригах.

И вот, робея, всё же я начну

О родине рассказ недлинный –

Не о стране (как мне узнать страну?!),

О частной родине –

Двоящейся,

Единой.

Триумфальные арки и площадь Искусств

Триумфальные арки

Я не любитель триумфальных арок

И монументов, славящих войну:

У всех побед военных слишком ярок

Цвет крови, пролитой за чью-нибудь вину.

Я чту людей, погибших за отчизну

(Кто – на войне, кто – от дурных властей),

Но жертв бессчетных вычисленные числа –

Препятствие для гордости моей.

Нужны для памяти и кладбища, и шпили;

Хранит мой город символы побед.

Мы два нашествия ужасных отразили,

Но шествий наших тоже виден след.

Что нам важнее в памяти сражений?

И только ли победы так важны?

Цена побед и опыт поражений

Пусть нам помогут избежать войны.

Победители

Городу Петербургу

Я знаю тех, кто время победил,

И овладел почти чужим пространством.

Они потратили запас душевных сил,

Не натворив безвременных могил,

Не совершив иного окаянства.

Победа им по-прежнему даёт

На ниве новой молодые всходы;

И победители идут вперёд,

Туда, где новый молодой народ

Готов принять их творчество свободно.

Мой город был убежищем для них,

Жилищем или пунктом пересадки.

Те люди – крылья, чтоб для дел простых

Нам не терять в житейских кладовых

Когда-то принятой божественной осанки.

Их в городе значительно видней,

Чем там, где горизонт земли просторней.

Создатели мелодий, книг, идей,

Картин, спектаклей, зданий, площадей

Мне помогали жить среди людей

Правдивей, легче и свободней.

Почёт и слава граду моему:

Его богатств я благодарный зритель.

Он победителей не гнал во тьму,

Он им собратом был, и потому

Мой город – тоже победитель.

2. На трибуне и вдали от неё

На трибуне

Те слова, что нам часто с трибун говорят,

Год за годом, и круг за кругом,

Понимаешь однажды: это – наряд,

Чтобы выглядеть искренним другом.

Это даже вчера уже было старо,

Это платье давно износилось:

Ведь про это когда-то сказал Фигарó,

Насмехаясь над властью и силой.

На трибунах не ведают даже того,

Что давно уже многим известно,

Но там делают вид, что с поста своего

Слышат голос правдиво-небесный.

Обещают с трибуны для родины всей

Жизнь такую, как в телевещании.

Правда, много придётся истратить людей,

Чтоб исполнить своё обещание.

Ну а если исполнить не выйдет никак,

Значит, враг помешал заграничный...

Коль трибуну другой оседлает простак,

То навряд ли он выше поднимет наш стяг,

Грабли старые пробуя лично.

Призрак

На трибуне и просто в народе,

Заражая умы и сердца,

Бродит призрак такой… что-то вроде

Чуть подвыпившего молодца.

Он к суровой борьбе призывает,

Говорит (хоть не сразу поймёшь)

О спасении отчего края,

Почему-то вдруг вынимая

Из-за пазухи финский нож.

Он о Силе, о Почве, о Славе,

О народной стихии шумит,

О могучей и вечной державе…

Громко так, будто жестью шершавой

Обшивает заброшенный скит.

Голос гонит к намеченной цели

И для призрака вечно живой:

Чтобы мы обеспечить сумели

Гибель тех, кто понять не посмели

Прелесть жизни в сугробах зимой.

Кто поверит, что призрак вещальный

От кого-то спасает страну,

Тот за родину примет начальство,

За успехи – простое бахвальство,

А за способ любить – лишь войну.

Да и нет

Пускай Россия будет шалой,

Разгульной, пьяной, заводной,

Усталой, бедной и отсталой,

Но лишь бы всё-таки живой.

Пускай живёт лихим обманом,

Не веря свету своему,

Пусть зарастёт глухим бурьяном,

Проросшим из безумных смут,

Пускай её оставят силы,

Пусть будет бредить в тяжком сне…

Да, и такой, моя Россия,

Ты всех краёв дороже мне.

Скажу – спасибо за науку…

Но если вдруг не мне, а внуку

К виску приставишь пистолет,

Тогда – не так!

Тогда – нет. Нет!

Мой круг

Мой круг прекрасней всех иных.

Не все они – мои друзья,

Но в годы трудные на них

Надеюсь часто я.

Подробней был бы мой рассказ,

Когда б стал молодым.

Отчизна там, где любят нас –

Поэтом сказано. Я с ним

Согласен. Жаль, что многих нет

Из тех, кто раньше жил.

Но и сегодня прошлый свет

Мне прибавляет сил.

Сегодня, как тогда, я рад,

Что жил среди таких людей,

Где не в почете маскарад,

Где прямо, честно говорят

О родине своей.

Кто был со мною, тот храним