Изменить стиль страницы

Б о р и с. Глупо. Я хочу сказать тебе одно слово. Сказать?

О л я. Нет. Я и так знаю. Пойдем. Ну, вставай. И если думаешь плохо о нашей дружбе… Мы с тобой как были друзьями…

Б о р и с. Оля! В общем, не надо. Я все понимаю. Мы не дети.

О л я. Не веришь мне? Я тебе никогда не врала.

Б о р и с. К этой теме давай больше не возвращаться. Никогда. Пошли. А Василий что же не пошел провожать?

О л я. Я но взяла. Увидела тебя и… не взяла.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

Квартира Крайнова. Я ш е н ь к а,  К р а й н о в  и  В е р а  П е т р о в н а  играют в карты. Выпивают. Настроение у них — преотличное. Негромко играет радиола. Н ю с я  слушает музыку. Неожиданно, еле переводя дыхание, на пороге появляется  В а с и л и й. Он без шапки, взлохмаченные волосы припорошены снегом.

В а с и л и й. Семен… Павлович…

В комнате наступает тишина, только по-прежнему старается радиола. Все понимают — случилось что-то необычное. Опираясь на костыли, Крайнов шагает к Василию.

К р а й н о в. Что? Ну? (Костылем выключает радиолу.)

В а с и л и й. Беда…

К р а й н о в. Тихо, тихо! Нервы береги. (Женщинам.) Вы бы на минутку отсюда…

Вера Петровна сразу уходит, Нюся задерживается.

Ну? А ты? Живее!..

Нюся нехотя уходит.

(Василию.) Ну, влип, что ли?

В а с и л и й. Пропал я… И все пропало.

Я ш е н ь к а. Да ты не скули. По-людски можешь?

К р а й н о в (Яшеньке). Тихо, тихо. Давай, Вася, расскажи все по порядку.

В а с и л и й. Меня в милицию хотели забрать.

К р а й н о в. Как? Где?

В а с и л и й. На толчке.

К р а й н о в. Почему? Ну, давай, быстрее.

В а с и л и й. Там женщина милиционер. Она и раньше поглядывала. Продал, я одну шапку, другую, она ничего, а лотом уже последнюю достал, она подошла, постояла, затем взяла шапку, осмотрела и говорит: «Сами шьете?» — «Сам», — отвечаю. «А материал где добываете?» — «Мол, покупаем». Она и говорит: «Надо разобраться. Пойдемте со мной».

К р а й н о в (с беспокойством). Ну, ну?

Я ш е н ь к а. Неужто пошел? Дурья башка!

В а с и л и й. Не пошел. Тут нас окружили торговки. И одна шепчет: «Беги». Я еще раз сказал — дайте, мол, шайку. Не отдает. Тогда я побежал. Она за мной, сорвала с головы мою шапку, споткнулась и упала. Я на дорогу, прицепился к машине и удрал.

Я ш е н ь к а. Какой же черт тебя сюда нес?

В а с и л и й. А куда же мне деваться? И без шапки я…

Я ш е н ь к а. Наплевать! Надо было на вокзал, что ли, хоть в прорубь головой, только не сюда. Ты понимаешь, что может случиться?

К р а й н о в. Тихо, тихо, Яшенька. Спокойно! (Василию.) Она видела, куда ты ушел?

В а с и л и й. Нет, не видела. Я плутал, плутал, а потом уж пешком добрался сюда.

К р а й н о в (Яшеньке). В общем-то, уж не так страшно.

В а с и л и й. Главное — шапку у меня с головы стащила.

К р а й н о в. А, ерунда. Есть готовые, бери любую.

В а с и л и й. Там было мое письмо, я к тетке написал.

К р а й н о в. Ну? Адрес! Какой адрес? Обратный?

В а с и л и й. Никакого. До востребования. На меня.

К р а й н о в (облегченно вздыхает). Ну, слава тебе, господи. Обо мне не упоминаешь в письме?

В а с и л и й. Нет. Просто пишу, что учусь у одного скорняка шить шапки. Без фамилии.

Я ш е н ь к а. Черт тебя дернул.

К р а й н о в. Дело худо. Подложил ты мне свинью. В Подгорске не так уж много скорняков. Могут нагрянуть.

Я ш е н ь к а. И нагрянут. (Василию.) Пристукнуть бы тебя, гада!

В а с и л и й (Яшеньке). А ты чего все шипишь? Чего шипишь? Пристукнуть! А то вот я как развернусь — в стенку влипнешь. Или я хотел, чтобы так случилось?

К р а й н о в. Не время ссориться. Деньги с тобой?

В а с и л и й. Вот они, пожалуйста. (Достает из кармана деньги.)

К р а й н о в. Ни-ни! Оставь себе. И уходи. Сейчас! Незамедлительно!

В а с и л и й. А куда я пойду? Мне некуда.

К р а й н о в. Я понимаю. Но ты больше не должен здесь оставаться. Понял? И сам могу попасть, и Вера Петровна… В общем, Вася, найди выход из положения. И временно забудь мою фамилию, адрес и все, что было. Потом мы снова встретимся. Я тебя не оставлю. На, на доброе здоровье и удачу. (Пожимает Василию руку.)

Я ш е н ь к а. А у меня разговор с тобой, один на один. Выйди на минутку, Семен Павлович.

Крайнов уходит. Пауза.

Что насупился?

В а с и л и й. Давай говори, чего тебе…

Я ш е н ь к а. Будет одна заповедь.

В а с и л и й. Не нужны мне твои заповеди.

Я ш е н ь к а. Зато мне нужны. И еще, может, кому-нибудь. Уяснил? И ты не ерепенься… Если добра себе хочешь. Эту штучку видел? (Выхватывает из кармана пистолет и направляет его на Василия.) Видел эту штучку? Что молчишь? Отвечай! Видел, спрашиваю?!

В а с и л и й (глухо). Видел.

Я ш е н ь к а. Разговор у нас с тобой будет короткий. В случае, если до тебя доберутся, проглоти язык. На себя все возьми. А если хоть одним словом трепанешься обо мне, или о Семене Павловиче, или о Вере Петровне, так и знай — первая пуля в этой собачке твоя. И она найдет тебя везде. Меня не будет, другие… справятся. Словом — запомни, никого но впутывай. Вот такая заповедь! Понял ты меня? Ну, что молчишь, черт тебя возьми?!

В а с и л и й. Понял.

Я ш е н ь к а. Ну, вот и все. (Постукивает по дулу пистолета.) В случае чего — тут твоя смерть. Будь здоров! Двигайся. Куда пойдешь?

В а с и л и й. Куда-нибудь…

Я ш е н ь к а. А я все-таки интересуюсь. На завод к своим?!

В а с и л и й. Может, и к своим… Куда пойду — не твое дело… А ты — гад… (Идет на Яшеньку.) Гад ползучий. Я тебя понял.

Я ш е н ь к а (пятясь). Не подходи! Стрелять буду!

В а с и л и й. Стреляй!.. (Хватает Яшеньку за грудки.) Я из тебя душу вытрясу…

Яшенька пытается кричать, но боится и поэтому издает нечленораздельные звуки.

(Отшвыривает Яшеньку в сторону.) Подлюга… (Уходит.)

КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Комната в общежитии. Здесь  Б о р и с,  К о л я,  С е р г е й. Они одеты по-праздничному. Коля и Борис стоят среди комнаты, перед ними медленно, демонстрационным шагом проходит Сергей.

С е р г е й. Ну, как башмаки, сойдет, а?

Б о р и с. Нитки белеют.

К о л я. А кто будет приглядываться?

С е р г е й. Самому неловко.

К о л я. Сережка, валенки надень. Совсем новые!..

С е р г е й. Во Дворец культуры? Сам напяль, если хочешь.

К о л я. Я свои башмаки еще не размолотил, как ты… Слон и слон!..

Б о р и с (Сергею). Давай чернилами нитки вымажем.

С е р г е й. Так чернила-то синие.

Б о р и с. Вечером покажутся черными.

С е р г е й. Давай. Валяй.

Борис макает кусочек бумаги в чернильницу, закрашивает на башмаке Сергея белые стежки, отходит, оценивающе рассматривает свою работу.

Ну как?

К о л я. Сережка, твой башмак не узнать! Гляди ты, какой догадливый у нас Борис! Гений! Ему быть не бригадиром литейщиков, а каким-нибудь вождем. И умный и находчивый.

Б о р и с. Ты брось свое красноречие. Все равно ботинки Сережке — покупка первой очереди. Ну, давайте двигаться, а то девчонки, наверное, уже ждут.