— Неужели он так сказал?
— Именно так. Я спросила, почему он так уверен, что родится девочка. Оказалось, он всегда мечтал о дочке.
В этот момент Джулии казалось, что она сама любит Робина.
— Но, Джул, у меня было уже четырнадцать недель, — продолжала Талли. — Нужно было на что-то решиться. В течение следующей недели он сделал все необходимое, и мы уехали.
Она снова замолчала. И это молчание говорило Джулии больше, чем короткие, отрывочные объяснения Талли.
— Ничего, — мягко произнесла Джулия, — ничего.
Талли вздрогнула, поднялась и взяла на руки Бумеранга.
— По дороге в Топику я спросила его, женится ли он на мне, если я оставлю ребенка. И он сказал «Да».
— Так вы вернулись и поженились?
— Да. Вернулись и поженились. В прошлый День Благодарения.
«Прошлый День Благодарения! Так вот чем объясняется случайная встреча у «Дилана» Талли и моей матери», — подумала Джулия.
— А Джереми? Ты виделась с ним после?
Талли покачала головой.
— Конечно, нет. Думаю, он проработал до октября, а после уехал в Нью-Йорк.
Талли помолчала, щурясь на солнце.
— Он не заслуживает внимания! — сказала Джулия.
— Конечно, не заслуживает. И Робин тоже.
Талли что-то промычала.
— Талли, это избитая-избитая ситуация. Двое ребят и одна девушка. Вечный треугольник.
— Не думаю, — ответила Талли без всякого выражения. — Меня хватит только на одного! — Она тихонько укачивала Бумеранга, прижимая его к груди.
Талли дотронулась до руки подруги, пытаясь догадаться, о чем та думает.
— Подумаешь, большое дело — эта Калифорния. Честно!
— Да, конечно.
— А как у тебя с Робином? — осторожно спросила Джулия, страстно желая, чтобы с Робином все было в порядке. И еще ей очень хотелось, чтобы Робин пораньше пришел домой. Тогда она смогла бы увидеть свою старую подругу Талли в качестве жены Робина Де Марко.
— Что тут интересного? — спросила Талли.
Плечи Джулии опустились.
— Как твоя мама? — Она попыталась перевести разговор на другую тему, но увидев, как изменилась в лице Талли, воскликнула:
— Что? Умерла? Что случилось?
Талли развернула свое кресло и посмотрела на дом. Показывая на окно слева, она сказала:
— У Робина были грандиозные планы относительно моей матери. Грандиозные планы.
— Что это значит?
— Понимаешь, Робин считает, что если мы обеспечим ей хороший уход, то положение улучшится. Если она будет видеть от окружающих лишь доброту и заботу, которых была лишена всю жизнь, то придет в себя и станет хорошей бабушкой.
— Что ты говоришь? И что он сделал?
— Он забрал ее из Мэннингера. Помнишь, в 81-м я рассказывала тебе, он купил это чертово кольцо и пришел делать мне предложение Он хотел жениться на мне и купить этот дом, чтобы я могла привезти сюда мою мать. Можно сказать, что он сделал предложение через меня моей матушке.
— О нет! Он должен был знать, как ты к этому отнесешься. О чем он думал? Ты что, ничего не рассказывала ему? — возмутилась Джулия.
— Он все знал, — ответила Талли.
— О Боже! — только смогла вымолвить Джулия. Оглянувшись, Джулия мельком увидела выражение лица, с которым Талли смотрела на свой дом.
— Ну и как? Все было лучше, чем ты ожидала? — с надеждой спросила Джулия.
— Нет, Джули. Лучше не было.
Джулия подумала о Робине, о том, каким добрым становилось его лицо, его глаза, когда он смотрел на Талли еще в те времена, когда они учились в школе. Она не могла поверить, что Робин привез Хедду Мейкер на Техас-стрит из низости. Или из глупости.
Талли тронула Джулию за руку и перевела разговор.
— Расскажи мне, как ты путешествовала.
— О, неплохо. Даже здорово.
— Такая жизнь понравилась тебе больше, чем студенческая?
— Разумеется. Великолепная жизнь. Мы работали на открытом воздухе. Чувствовали себя отлично. Знаешь, как говорят, — когда тело здорово, то и голова ясная. Мы по-настоящему счастливы.
— Ага, — согласно кивнула Талли.
Джулии очень хотелось, чтобы Талли начала ее расспрашивать и тогда она рассказала бы о своей жизни.
Несколько минут они сидели молча. Потом Талли сказала, что скоро придет Робин и ей надо приготовить обед.
— Ты готовишь? — удивилась Джулия. — Ну, теперь я действительно поражена.
— Да, за двадцать минут в микроволновой печке.
— Робин, должно быть, любит, когда ты ему готовишь
— Любит.
Талли поднялась.
— Когда он обычно возвращается?
— По-разному. Он часто задерживается.
Талли и Джулия медленно обошли дом с южной стороны и вышли к крыльцу. Талли, держа на руках Бумеранга, села в кресло-качалку на веранде. Джулия стояла перед ней.
— Я слышала, Шейки вышла замуж.
— Фрэнк хороший парень, — сказала Талли.
— Джек не приезжал на прошлое Рождество?
— Приезжал. Но у Шейки уже был Фрэнк.
— А-а… — протянула Джулия. — Так она отказала Джеку?
— Отказала? Нет. Она оставила Фрэнка и две недели провела с Джеком.
— А потом Джек уехал?
Талли кивнула.
— И Шейки вернулась к Фрэнку. Они решили пожениться.
— Понятно. Но что произошло на Рождество? — спросила Джулия.
— Откуда я знаю? — ответила Талли.
Джулия тряхнула головой. Ей как-то не верилось.
— Так Фрэнк из тех парней, что могут согласиться на такое?
— А кто не может? — вопросом на вопрос ответила Талли.
«Да, — думала Джулия, — Кто? Мы оставляем дорогих нам людей. Мы со всем соглашаемся. Живем в палатках и едим сырую кукурузу. Не видим наших матерей. Обходимся без душа. Теряем друзей, которые нужны нам как воздух. Всех друзей. И наши друзья идут своей дорогой».
Джулия откашлялась.
— Я давала о себе знать не так часто, как могла бы…
Талли не дала ей докончить.
— Ничего. Все в порядке. Я все понимаю. Правда.
— Ты все еще ходишь к Святому Марку? — поинтересовалась Джулия. — Моя мама видела тебя там.
— Да, хожу. Каждое воскресенье. Но обычно не к мессе. Там столько народу. Бумеранга это раздражает! Да и меня тоже. Я прихожу позже. Обычно я оставляю Буми с Робином и забегаю на несколько минут. Только иногда такая прогулка растягивается на полдня: я иду в церковь, а потом по магазинам или куда-нибудь еще.
Джулия снова откашлялась.
— Ладно. Я рада была снова увидеться с тобой, Талли. Правда рада.
Она наклонилась и поцеловала Талли и Бумеранга.
— Пока. Простите меня. Я постараюсь стать более обязательной.
— Не извиняйся, Джулия. Только появись как-нибудь опять.
Джулия погладила Бумеранга по головке.
— Не могу поверить, что ты мать, Талли. Не могу поверить, что это твой сын.
— Не ты одна не можешь в это поверить, — сказала Талли, лаская ножки Бумеранга. — Кстати, Джулия, а что это за Лаура?
Джулия уже собралась было уйти, но, обернувшись, встретилась глазами с подругой. Ее ресницы подозрительно блестели, и Джулия опустила голову. После всего, что было сказано, она не могла уйти просто так.
— Что тебя интересует?
— Кто она? — повторила свой вопрос Талли.
— Лаура, — объяснила Джулия, — моя подруга.
— Твоя подруга.
— Моя… компаньонка.
— Компаньонка. Понятно.
Талли дотянулась до руки Джулии, пожала ее и улыбнулась.
— Теперь я понимаю, почему ты никогда не знала, что делать с Томом.
Лицо Талли смягчилось, но улыбка медленно погасла.
— Вот смеялась бы Джен, если бы узнала.
— Она знала, Талли.
Талли замолчала.
— Знала? — переспросила она, наконец. — И смеялась?
— Смеялась и смеялась, — ответила Джулия, слова застревали у нее в горле.
«Удивительно, что Талли понимает все так же, как я…» — подумала Джулия.
Прощаясь, Джулия прижалась щекой к щеке Талли.
— Ты знаешь, мы снова должны расстаться, — сказала Джулия.
Талли не ответила.
Джулия кивнула в знак того, что понимает ее.
— Удачи тебе, Талли.
— Удачи и тебе, Джул,
— Знать бы, что это такое, — сказала Джулия. — Я думаю, что ты поступаешь абсолютно правильно, Талли Мейкер. Абсолютно правильно. Я считала так, еще когда училась в школе, и считаю так сейчас. У тебя правильный взгляд на вещи.