Однако турецкий главнокомандующий генерал Омер-паша и его англо-французские советники не сумели правильно организовать наступление. Вместо того чтобы сосредоточить войска на направлении главного удара, они, желая повсюду сохранить превосходство в силах, также растянули Румелийскую армию турок на широком фронте и этим намного ослабили силу ее удара.

Турецкие войска начали военные действия с нападения на русские заставы, стараясь разведать силы русской армии. Затем большой отряд турок переправился через Дунай у самой границы Валахии с Сербией, где не было русских войск, и беспрепятственно занял город Калафат, превратив его в укрепленный лагерь. Чтобы не допустить такой же переправы и на другом фланге, Горчаков приказал двинуть вверх по Дунаю русскую речную флотилию. 23 октября турки попытались преградить дорогу судам флотилии артиллерийским огнем из крепости Исакча, но потерпели неудачу. Меткими ответными выстрелами русские артиллеристы подбили большую часть вражеских орудий и подожгли лагерь турецких войск. Дунайская флотилия выполнила, таким образом, поставленную перед ней задачу, прикрыв левый фланг расположения русских войск.

Тогда главные силы Омер-паши начали наступление в центре, в направлении на столицу Валахии — Бухарест. 2 ноября 10-тысячный турецкий отряд переправился через Дунай и занял сильно укрепленную позицию у села Ольтеница. Эта позиция должна была послужить опорным пунктом для дальнейших действий. Чтобы выбить из нее врага, нужно было сосредоточить здесь превосходящие силы и тщательно подготовить атаку. Однако командир ближайшего русского отряда генерал Данненберг, не проведя должной разведки, решил сбросить турок в Дунай собственными силами, хотя в его распоряжении было всего около 6 тысяч человек — почти вдвое меньше, чем у противника.

4 ноября, после непродолжительной артиллерийской подготовки, русские двинулись на штурм. Они пошли в атаку массивными батальонными колоннами — так, как это предписывалось уставами, — и понесли тяжелые потери от огня турецких войск. Тем не менее, благодаря стойкости русских воинов, передовые шеренги наступавших достигли вала турецких укреплений, вызвав панику среди их защитников. Многие русские солдаты и офицеры оставались в строю, получив по нескольку ран. Только сигнал отбоя, данный по приказу Данненберга, растерявшегося при известии о больших потерях, спас турок от разгрома. Русские батальоны вынуждены были отойти на исходные позиции. Но и противнику исход боя не принес существенных результатов. Через несколько дней, опасаясь новой атаки русских, к которым подошли резервы, Омер-паша поспешил отвести остатки своего отряда обратно за Дунай.

Такой же неудачной оказалась попытка наступления турецких войск в районе Калафата. Сначала они попробовали принудить к отступлению русские отряды, стянутые к Калафату, высадив десант у них в тылу. 15 ноября свыше двух тысяч турок переправились через Дунай у села Турно, угрожая русским обходом с тыла. Однако подоспевшие к месту высадки десанта казачьи сотни подполковника Шапошникова, заманив противника в засаду, стремительно обрушились на него со всех сторон. Турки в панике бежали к своим лодкам, хотя их силы по крайней мере впятеро превосходили силы казаков.

После этого турецкое командование приняло решение прорвать цепь русских отрядов у Калафата с фронта.

30 ноября у села Расту турецкий кавалерийский полк атаковал стоявшую в дозоре казачью сотню, под командованием хорунжего Крохина. Отступая, Крохин дал знать о нападении противника соседним дозорам.

Дунайский театр военных действий.

Вскоре находившаяся поблизости казачья сотня под командованием есаула Афанасьева скрытно подошла к противнику сзади и внезапно атаковала его. Тогда Крохин повернул на врага и своих казаков. Турецкий кавалерийский полк был разбит.

Бои под Турно и Расту продемонстрировали высокие боевые качества казачьей конницы, которой сравнительно мало коснулась мертвящая регламентация николаевских уставов. Тактика этой конницы, опиравшейся в своих действиях на богатый военный опыт нескольких столетий, оказалась в новых условиях боя наиболее передовой, ей впоследствии стала подражать вся кавалерия в целом.

Поражения турецких войск в боях под Турно и Расту привели к тому, что командир Калафатского отряда турок генерал Ахмет-паша почти целый месяц не решался возобновить наступление, подтягивая к себе всё новые резервы, пока, наконец, не довел свои силы до 20 тысяч человек. Примерно в это же время он получил точные сведения и о силах русских. Против него стояли лагерями в 25–30 км друг от друга три русских пехотных полка, усиленные кавалерией и артиллерией, численностью до 2 тысяч человек каждый. Таким образом, перед 20-тысячным турецким отрядом открывалась возможность разбить один за другим вдесятеро слабейшие отряды русских и открыть себе дорогу в тыл главных сил Горчакова, расположенных у Бухареста.

31 декабря Ахмет-паша попытался разгромить силами своей конницы Тобольский пехотный полк, стоявший в селе Четати (к северу от Калафата). Турецкая конница внезапной атакой ворвалась в село, но попала под перекрестный огонь стрелков, рассыпавшихся за плетнями. Затем передние ряды атаковавших были встречены картечью замаскированных орудий, и стремительная контратака тобольцев обратила противника в беспорядочное бегство.

6 января 1854 г. турки повторили нападение силами всего своего отряда. Свыше трех часов подряд отбивали тобольцы натиск противника, укрывшись за валом, которым было обнесено село, а когда туркам удалось обойти их с тыла, командир русского полка полковник Баумгартен организовал отход с боем на более выгодную позицию за околицей, выбив оттуда вражескую конницу. На этой позиции русские оборонялись с прежним упорством. Был случай, когда две роты тобольцев бросились в штыки на три турецких кавалерийских полка и с помощью эскадрона гусаров и сотни казаков обратили вспять несущуюся на них лавину. После напряженного пятичасового боя силы оборонявшихся стали подходить к концу: две трети солдат и офицеров вышли из строя, боеприпасы оказались на исходе. Однако героический полк продолжал стоять насмерть, штыками отбиваясь от наседавшего врага.

Стойкость и боевое мастерство тобольцев позволили им продержаться до подхода подкреплений. На помощь товарищам, пройдя свыше 30 км напрямик — по пашням и лугам, — подоспел Одесский егерский полк и, отвлекая противника на себя, с хода бросился в атаку на турок. Атака егерей потерпела неудачу, но тобольцы, благодаря самоотверженности их боевых товарищей, были спасены.

Вскоре турецкие дозоры донесли Ахмет-паше о появлении и третьего русского полка, грозившего отрезать путь к Калафату. При известии об этом турки обратились в беспорядочное бегство. Достаточно было свежему русскому полку атаковать деморализованного противника, и отряд Ахмет-паши перестал бы существовать. Но командир полка, бездарный генерал Анреп, бывший вместе с тем начальником всего русского отряда под Калафатом, предпочел выжидать «прояснения обстановки», до тех пор пока остатки турецкого отряда не скрылись в своем лагере.

После поражения у Четати турецкое командование на время прекратило активные боевые действия в районе Дуная, ожидая поддержки со стороны вооруженных сил Англии и Франции. Что же касается самого боя при Четати, то он в течение целого полустолетия продолжал рассматриваться в военной литературе как классический образец обороны селения.

Еще более неблагоприятно складывалась вначале для России обстановка в Закавказье.

Здесь почти все русские войска была растянуты цепью застав вокруг горных районов, занятых отрядами Шамиля и его наместников, так что на русско-турецкой границе оставались только небольшие гарнизоны древних, полуразвалившихся крепостей Ахалцых, Ахалкалаки, Александрополь и Эривань — всего около 5 тыс. человек. Перебросить им на помощь сколько-нибудь значительное количество войск с кордонной линии представлялось невозможным, так как это открыло бы дорогу Шамилю. Подкрепления же из центральной России могли прибыть сюда лишь через несколько месяцев.