И форма его задницы. Она мне тоже понравилась.

В действительности, мне нравилась она прямо сейчас. Его мокрая одежда облегала его подтянутое тело.

— По крайней мере, ты снял ботинки.

— Не я, Жан-Поль снял их, перед тем как они сбросили меня.

— Благослови, Господь, Жан-Поля. Но бедный твой костюм, — застонала я.

— Да, не уверен, что он выжил. — Лукас поднял пиджак, с которого стекала вода, и мои глаза поймали отблеск на его пальце — обручальное кольцо. Не думая, я вытянула руку и провела большим пальцем по гладкой платине.

Мое горло неожиданно стянулось, мое зрение стало размытым из-за слез. Как нелепо — я не плакала даже на церемонии, и теперь готова разреветься?

— Эй. — Лукас опустил свою руку и обнял меня другой, притягивая ближе и прижимаясь своими губами к моему лбу. — Ты в порядке? Не злишься? Жених, брошенный в бассейн, вероятно, не был в свадебном списке.

Я фыркнула.

— Нет, глупенький. Я не злюсь. Я просто увидела твое кольцо и поняла, как счастлива. Церемония прошла так быстро, и у меня даже не было времени осознать это — я имею в виду, на самом деле осознать, что мы женаты. Женаты.

— Так и есть. — Его голос надломился, и он сжал меня крепче. — И я никогда не был так счастлив.

— Я тоже. — Рассмеявшись, я отстранилась от его мокрого тела. — Но если ты хочешь обнимать меня, может, сходишь переоденешься сначала.

Он изучал меня мгновение, и я могла увидеть, как в его глазах возрождается огонь.

— Я переоденусь, но, когда вернусь, мы со всеми попрощаемся. К черту час.

Черт. Я даже не сказала ему, что не надела нижнее белье.

— Правда?

— Да, я покончил с тем, чтобы делиться тобой, жена.

Ухмыльнувшись, я задалась вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем бабочки перестанут трепетать у меня в животе от того, что он меня так зовет.

— Я и не против. Я подожду здесь.

Я немного смешалась с толпой, болтая с гостями и танцуя с друзьями, пока не увидела, как ко мне по гравийной дорожке идет Лукас, с каждым его шагом мое желание нарастало. Он был одет в свободную белую рубашку, не застегнутую на верхние пуговицы, бежевые льняные штаны и выражение его лица гласило: «Попрощайся со всеми, принцесса, свадьба окончена». Он взял мою руку в свою и прошептал мне на ухо:

— Время пришло.

Я улыбнулась.

— Только дай мне пожелать доброй ночи моим родителями и Эрин с Коко.

Мы начали прощаться со всеми, обнялись, поцеловали всех, приняли пожелания от друзей и семьи и получили много пошлых шуток и подергивания бровями от Эрин, Коко и Ника. Еще раз поблагодарив Генри и Жан-Поля за то, что предложили их прекрасную виллу для свадьбы, мы покинули толпу и прошмыгнули в дом. Когда мы достигли основания большой каменной лестницы, Лукас потянул меня за руку.

— Дай мне секунду, — он поцеловал меня в щеку. — Я хочу взять кое-что с кухни, ведь я знаю, как только мы окажемся в нашей комнате, я не захочу покидать ее остаток ночи, — наклонившись ближе, он сказал: — И не позволю тебе выйти из моего поля зрения.

Я захихикала.

— Что ты собираешься сделать, связать меня?

Его глаза заблестели, пальцы сильнее сжались на моем предплечье.

— Не соблазняй меня.

Боже. На мгновение я развлекалась фантазией о том, как Лукас пристегивает меня наручниками к изголовью кровати в моем свадебном платье, хотя шелк был более в его стиле, чем металл. Но эта идея имела свою привлекательность. Я наблюдала, как он исчез в обеденной комнате, мои руки сжались в кулаки. Я не могла дождаться заполучить его голым — моего мужа. Моего мужа.

Как я могла думать о том, чтобы провести свою жизнь с кем-то другим? Иногда это изумляло меня — как близка я была к тому, чтобы потерять шанс быть с Лукасом. Что если бы я не села на тот самолет? Если бы не забрела в тот бар той ночью? Если бы он не работал за кого-то другого не в свою смену? Это было невероятно, насколько жизнь была открыта для случая, слепая удача неловких дураков — вот почему иметь план всегда было хорошей идеей.

Когда Лукас вышел из-за угла и улыбнулся мне, я составила план на ночь:

1. Подняться в нашу комнату.

2. Соблазнить мужа нижним бельем.

3. Заниматься сексом.

Да, этого уже было довольно много.

Иногда простота хороша.

— Готова? — он нес бутылку шампанского и два бокала, но предложил мне свою руку, чтобы подняться по лестнице. — Ранее я попросил их принести лед в нашу спальню. Но если его там нет, я не буду переживать.

— Я тоже. — Скользнув одной рукой под его локоть, я держала свое платье другой, когда мы поднимались. — Сейчас мне на все плевать, кроме того чтобы остаться с тобой наедине. — На секунду я склонила свою голову ему на плечо. — Такое чувство, что это было так давно.

— Так и есть. Слишком долго. — Мы достигли вершины лестницы и двинулись по коридору к своей спальне. — Но мы все наверстаем.

Мне тоже нравился этот план.

Лукас открыл дверь нашей спальни и остановился, пропуская меня первой. Я сразу заметила свечи — ранее их не было, но сейчас были десятки свечей цвета слоновой кости разнообразной формы и высоты на каждой плоской поверхности комнаты. Я ахнула от того, как комната переливалась в мягком, теплом свете.

— О боже мой, так красиво, — прошептала я, разворачиваясь, чтобы осмотреть все.

Лукас закрыл дверь за нами и поставил бокал на комод.

— Я рад, что тебе нравится.

— Мне очень нравится. Спасибо. — Я прошла в ванную и увидела, что свечи расставлены и на поверхности раковины и ванной. Ммм, у меня были приятные воспоминания о нахождении в этой ванной с Лукасом. Немного громкие воспоминания — мой голос действительно становился громче от этих плиток.

— Милый, — сказала я, смотря на окно за мной. Оно все еще было открыто. — Думаешь, мы должны закрыть окно?

Ухмылка растянулась на его губах, когда он убрал фольгу с верхней части бутылки и начал раскручивать проволоку.

— Чтобы мы не нарушили тишину?

Мои щеки покраснели.

— Гм. Я точно не тихая. Ты знаешь это.

— Я каждый день благодарю за это Господа. — Затем он развернул бутылку и начал вытаскивать пробку, она вылетела с громким хлопком, и он закричал: — О боже мой, я люблю Париж!

Я застонала, как я была смущена, что на самом деле выкрикнула это во время секса в нашу первую ночь с Лукасом.

— Иисус, ты когда-нибудь перестанешь мне это припоминать?

Его щеки тряслись от смеха, когда он сказал:

— Никогда.

Я тоже улыбнулась, когда пошла к окну, закрыла его и задернула шторы.

— Я правда люблю Париж, и ты это знаешь. Можем мы провести там пару дней, прежде чем поедем домой?

— Мы можем сделать все, что ты захочешь. — Он протянул мне бокал, полный золотистых пузырьков. — Ты хочешь Париж? Ты получишь Париж. Ты хочешь на пляж в Турцию? Ты получишь пляж в Турции. Ты хочешь проехать на верблюдах в Марокко? Ты получишь верблюдов в Марокко.

Я ухмыльнулась.

— Я хочу все это. Но слишком истощена от всей этой свадебной суеты, и поэтому не хочу большое путешествие. Париж с тобой — рай для меня.

— Тогда Париж.

— И давай делать то, что мы делали, когда познакомились.

— Ты имеешь в виду постоянный секс? Мне это подходит.

— Нет! Я имею в виду, да, конечно, но также посещать места, как Пер-Лашез или музей Родена. Ты снова будешь моим гидом, — сказала я счастливо, — а в моей голове будут грязные мысли о тебе.

— У меня тоже очень много грязных мыслишек о тебе, поверь мне.

— И вот почему нам так хорошо вместе, — я чокнулась с ним своим бокалом. — Муженек. — Мы выпили, пузырьки щекотали мой язык и горло.

— Муж. — Лукас покачал головой. — Я все еще не могу к этому привыкнуть.

— И я, — призналась я. — Но мне нравится говорить это. — Наши глаза встретились, между нами разгоралось желание. Мое платье ощущалось тяжелым и горячим. — Думаешь, здесь не будет слишком жарко с закрытым окном? — На вилле не было системы кондиционирования.