– Что-то не так? Ты злишься, потому что я чуть не рассказала твоему отцу о том, что тебя накачали наркотиками?

– Частично.

– О, Боже, прости меня. Расслабься хоть немного. Он не догадается. Он не имеет понятия, о чём я говорила.

– К счастью... – Если бы отец знал на самом деле, что это за алкогольные напитки, он запер бы меня дома, не позволяя выходить наружу.

– Сет такой... – Я заметила, как быстро она сменила тему разговора. – Господи, ты видела его?

– Да, видела. Сел, я не слепая.

Она сердито посмотрела на меня и скрестила руки на груди.

– Извини, но что такого он сделал, что ты ведёшь себя как стерва?

Я стала лупить по своей груше кулаками, не заботясь о ритме, в абсолютной прострации.

– Извини. – Я с трудом перевела дух. – Это всё Сет. Он действует мне на нервы.

– Да что такого он сделал?

– Он думает, что может пригласить меня на ужин, и я сразу соглашусь. А я не хочу идти.

Селена уставилась на меня во все глаза, с открытым ртом, будто я величайшая в мире идиотка.

– Так, ладно... – Она проскользнула между мной и грушей, сжав грудь, чтобы я её не задела. – Ты с ума сошла? Эй, привет?! Парень – ходячий секс. Ты должна пойти, если не ради себя, то ради меня!

Я вытерла пот со лба перчаткой, но ткань только размазала его, вместо того, чтобы впитать.

– Он как огромный леденец, а мы, девушки, всего лишь букашки, умирающие от желания попробовать его. Однажды леденец спускается вниз, во всей своей неотразимо-сладкой красоте и приглашает одну маленькую букашку попробовать его и взять столько сладкого, сколько она хочет, но букашка отказывается, и мы смотрим на неё, и думаем, что за чёрт …

– Ладно, – рассмеялась я, прерывая её историю. – Думаю, я всё поняла.

– Хорошо. Так что ты собираешься делать?

Я снова провела перчаткой по лбу и тяжело выдохнула.

– Ну, я не собираюсь спать с ним. Я знаю, что буду чувствовать.

Она завизжала, привлекая всеобщее внимание.

– Ты собираешься получить немного сладкого!

Я уже успела сменить миллион нарядов и ни один не подходил. Сет вот-вот будет здесь. Во-первых, я перемерила четыре платья макси, но решив, что они слишком безопасны, я переоделась в джинсы и свитер. Спустя несколько минут, у меня не осталось выбора кроме узких джинсов и пары чёрных шпилек. Я сняла сиреневый свитер и закинула его в шкаф. Пурпурный и все его оттенки плохо подходят к цвету моей кожи. Я достала чёрный кружевной топ из недр своего гардероба, проклиная себя за то, что так затянула со стиркой. Этот топ был без рукавов, с узкой горловиной. Плотная ткань прикрывала живот и грудь. На груди кружево немного задиралось и выглядело не очень красиво. Я улыбнулась своему отражению и пошла в ванную. Я высушила и выпрямила волосы и буквально секунду спустя услышала решительный стук в дверь. Я одернула джинсы и взбила волосы. Мои руки вспотели, и я почувствовала приступ тошноты. О, Боже. Что я делаю? Я взялась за ручку и открыла дверь. Сет опирался на перила, поигрывая ключами от машины. Я с облегчением вздохнула, когда увидела, что он был одет в повседневный чёрный свитер с закатанными до локтей рукавами. Он выглядел так восхитительно, что внутри у меня всё затрепетало. Сет одобрительно оглядел меня. Дуновение ветра донесло до меня его запах, полностью поглотивший меня. Он был приятно заманчивым – ничего похожего на спрей для тела, которым пользовался Блейд. Я нервно прочистила горло и вышла из дома, закрыв за собой дверь.

– Выглядишь прекрасно, – сказал он, улыбаясь мне.

Иисус. Мы ещё не ушли от моего дома, а я уже была готова кинуться в его объятия.

– Неужели тебе не понравилось платье, в которое я была одета пару дней назад? – поддразнила я его.

– Я вижу такие платья всё время.

Он взял меня под руку, и этот жест заставил моё сердце биться чаще.

– Иногда больше – не значит хуже.

Он помог мне спуститься по лестнице, и мне пришлось контролировать свой пульс, чувствуя его прикосновение. Сет удивил меня тем, что вёл меня под руку, и я задумалась, во что он играет? Он не встречается с девушками, и для парня, который беспокоится о том, что я не могу отделять чувства от секса, он слишком старается, чтобы залезть мне под кожу. Он открыл дверь машины передо мной, и я села внутрь. Сет закрыл дверь, запрыгнул на водительское сиденье и отъехал от моего дома.

Дорога до ресторана была короткой, и я поёжилась, когда мы завернули на парковку ресторана «Сальса». Мне с трудом удалось удерживать вежливую улыбку на лице. Я никогда не хотела снова есть мексиканские блюда, никогда.

Я вылезла из машины, и мы вошли в ресторан рука об руку. Мы сразу же расположились в отдалённом месте, в задней части ресторана, подальше от оценивающих взглядов. Казалось, многие знают Сета, и пялящиеся взгляды нервировали меня. Я положила чёрный клатч на стол рядом с собой, когда молодая официантка приняла наш заказ. Сет заказал большую порцию тако с измельчённым мясом, салат и порцию мексиканской картошки фри для нас обоих. Когда официантка отошла, всё его внимание переместилось ко мне, пока я играла с вилкой, крутя её пальцами и притворяясь, что меня не беспокоит его заинтересованный взгляд. Сет, казалось, был немного взволнован, он дышал довольно быстро и каждые несколько минут прикусывал внутреннюю часть нижней губы.

– Ты, вероятно, думаешь, почему я пригласил тебя на ужин? – спросил он наконец.

Официантка вернулась и поставила перед нами два бокала, наполнив их водой. Сет откинулся на спинку кресла, чувствуя себя как дома, и медленно водил указательным пальцем по ободу бокала. Я кивнула головой.

– Я делаю это для тебя.

Я нервно схватила свой бокал и поднесла его ко рту. К сожалению, холодная вода не потушила пожар, бушевавший внутри.

– Для меня?

– Такое ощущение, что у тебя была тяжёлая неделя , и, возможно, я тоже приложил к этому руку.

– Точно, – ответила я. Я, правда, не хотела, чтобы мой голос звучал как у стервы, но ничего не могла с собой поделать. То, что мне пришлось вернуться в этот ресторан, заставляло меня нервничать. Сет немного наклонился ко мне.

– Послушай, ты не можешь продолжать дуться на меня из-за того, что я не переспал с тобой. И прежде, чем твои девчачьи мозги насочиняют кучу причин, скажу, что ты – не уродина, ты не жирная, и это не потому, что ты была так доступна.

Я нахмурилась, и в уголке его рта мелькнула улыбка, но он вновь стал серьёзным.

– Если бы у нас что-то было, я практически уверен, что ты не смогла бы справиться со мной – ты даже не знаешь меня и сама видишь, как я бешу тебя. Я совершенно никчёмный. Я упрямый, эгоистичный, испорченный и немного гордец. Я веду себя так, будто мне ни до чего нет дела, и большую часть времени так и есть, но есть небольшая часть меня, заботливая, и по какой-то причине... ты попадаешь именно в эту часть. Не спрашивай меня, почему, потому что я совершенно не имею понятия, и это приводит меня в исступление.

Он откинулся на спинку стула и вытащил коробок с зубочистками. Он покусывал зубочистку, пока думал. Прежде чем заговорить, Сет нахмурил брови.

– У меня не может быть ничего хорошего... потому что я не заслуживаю хорошего.

Я нахмурилась немного, но продолжала смотреть на него, не отрываясь. Итак, это всё из-за него, не из-за меня? И почему я попала именно в эту часть? С того места, где я сидела, он выглядел таким беззащитным и юным.

– Я продолжаю искать встреч с тобой, потому что не могу иначе , и, как я и говорил раньше, я могу причинить тебе боль, поэтому именно ты должна сказать мне, чтобы я держался подальше от тебя, потому что моя сопротивляемость иссякает. – Он прищурился. – Если ты не оттолкнёшь меня и решишь впустить в свою жизнь... Помнишь, я не встречаюсь с девушками и не испытываю чувств. Если тебе будет больно, в этом виновата будешь только ты. Не я.