Я рад, что нам пора уходить, потому что я смогу обнимать ее, пока мы возвращаемся на работу. Это так расслабляет. И она настолько маленькая, что это заставляет меня чувствовать себя великаном. Я ее личный плюшевый медведь.

Мне это нравится.

Я хочу, чтобы наши объятия были идеальными, и у нее не возникала потребность обнять кого-нибудь еще. Я хочу, чтобы она привязалась ко мне.

Боже, я превращаюсь в девчонку.

Я встаю и помогаю ей встать со стула. Как только она поднимается, я кладу свою руку ей на плечи. Это происходит настолько естественно, и она обнимает меня за талию.

Когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, я случайно бросаю взгляд на Сасси. Она смотрит на нас с нескрываемой болью на лице. Ее лоб напряжен, и губы дрожат. Мне жаль ее, но не настолько, чтобы извиниться.

Я никогда не относился к Сасси, как к Тине. У меня не было причин уважать ее. Я не уверен, что я готов уважать женщину, которая, не зная моего имени, сделала мне минет под столом в клубе. После этого она узнала, кто я, и от нее было трудно избавиться. Он приложила так много усилий, что я сдался. Сасси хороша в оральном сексе, вот почему я общался с ней. Теперь через четыре месяца встреч, я даже не скучаю по ней. На самом деле, в последнее время в моих фантазиях есть только одна звезда. И я только что пообедал вместе с ней.

Я отворачиваюсь от Сасси и вывожу Тину из ресторана. Мы идем в уютной тишине, Тина свободной рукой играет с воротником моего свитера.

Это одна из мелочей, которую я хотел бы, когда встречу свою единственную.

Всё так легко с ней. Все ее действия чувствуются естественными, а не показными.

Прежде, чем я замечаю, мы оказываемся перед «Сафирой». С рукой вокруг моей талии, она поворачивается ко мне, помещает другую руку тоже вокруг моей талии и крепко сжимает меня.

— Я чудесно провела время, — шепчет она. — Это было потрясающе. Спасибо.

Я смотрю вниз на ее милое лицо и улыбаюсь.

— Всегда пожалуйста, дорогая. Я тоже хорошо провел время. Мы скоро повторим это.

Она вздыхает и кладет голову мне на грудь.

— Я так люблю твои объятия. Ты такой теплый, и твои руки просто огромны.

Я хихикаю.

— Ты можешь оказаться в них, когда захочешь, крошка Тина.

Ее смех отдается теплом в моей груди.

— Спасибо, Ник-Дик.

Я собираюсь убить Макса.

Я произношу:

— Ну, я думаю, мне лучше идти. Мы заблокировали проход.

Она выпускает меня с недовольством, и я чувствую, как мой член напрягся. Я хочу целовать ее и сосать нижнюю губу.

Отлично, теперь ты твердый. Уходи. Быстро.

Я заправляю выбившуюся прядь ей за ухо.

— Поговорим скоро.

И я иду назад к «Белому Кролику».

Как только я оказываюсь в своем офисе, у меня появляется действительно глупая идея.

Я открываю окно для обмена мгновенными сообщениями и впечатаю. 

Я возвращаюсь на работу, пытаясь избежать глупых улыбок Нат и Мими. Кажется, что они шпионили за Ником и мной, пока мы обнимались.

Прошло около десяти минут, с тех пор как Ник ушел. И я уже скучаю по нему.

Когда я подхожу к прилавку, то слышу звук пришедшего сообщения.

Как только я читаю сообщение, я начинаю улыбаться, как ненормальная.

Ник123: Что вы, девочки, думаете о покере? 

Глава девятая

Трахни ее лицо

Каждый четверг — ночь покера с ребятами. Как только я послал Тине сообщение с просьбой прийти с девушками на ночь покера, я знал, что облажался. Парни оторвут мне яйца. Но я так отчаянно хочу увидеть Тину снова, что ищу любой повод. Когда я сказал ребятам, всё прошло примерно так, как я предполагал.

— Все собираются на ночь покера? — спрашиваю я с тревогой.

Макс щурит глаза и говорит:

— Да, я думаю. Дух не совсем уверен, что сможет. Так что будем я, ты и Ловкач.

— О, хорошо. Мы могли бы позвать несколько дополнительных игроков вместо него.

Макс спрашивает:

— И кто эти дополнительные игроки?

Я изо всех сил стараюсь казаться равнодушным.

— Тина, Нат, Мими и Лола.

Макс смотрит на меня целую минуту, прежде чем взрывается смехом. Он выпрямляется и говорит:

— Ты шутишь, правда?

Мне нужно подсластить сделку. Я выпаливаю:

— Тина сделает два вида кексов. Она сказала, что делает их для особых случаев, так что они будут отличными.

Брови Макса поднимаются, он гладит подбородок и говорит:

— Ладно, я согласен. Ловкач тоже будет не против. — Он коварно улыбается. — Духу скажешь сам.

Я бы предпочел любое дерьмо вместо этого!

Дух не любит перемен в жизни. Я набираю его и приветствую, я знаю, что уже облажался, будучи слишком позитивным. Я обычно говорю: «Хей», но сегодня я говорю: «Хей, брат, как дела?» Он понимает, что что-то не так из-за того, что я ляпнул. Он смеется и дразнит меня:

— Ты — подкаблучник.

Я возражаю:

— Я не могу быть подкаблучником. У меня даже нет девушки, что быть «под каблуком».

Выкуси, Дух! Ой, подожди...

Он смеется:

— Это даже хуже, братан.

Черт бы меня побрал, он совершенно прав.

Я в шоке, когда Дух соглашается без боя. Я опять использовал тактику с кексами Тины.

Я позвал Тину и девушек в восемь тридцать. Мы не едим заранее, потому что заказываем пиццу, едим и играем.

Уже 20:00. Макс заказал пиццу на девять, и я собираю наш большой покерный стол, который вмещает до десяти человек.

В течение следующих двадцати минут пришли парни, Нат, Лола и Мими.

Когда раздается звонок в дверь, я иду открывать, прежде чем кто-то сможет опередить меня. 

Вау, как такое возможно?

Я проверяю адрес снова. Конечно, я в нужном месте. И это большой, действительно большой дом. Настолько большой, что у него есть огромные, причудливые чугунные ворота. Кто-то был достаточно любезен, чтобы оставить их открытыми. Я двигаюсь дальше по подъездной дорожке и вижу автомобиль Мими. На стоянке перед домом могут влезть, по крайней мере, десять автомобилей. И это не считая парковки вдоль дороги.

Я попросила Мимс забрать Лолу и Нат, потому что я доделывала кексы и думала, что опоздаю. Лучше, чтобы опоздал только один человек, чем два.

Я паркую своего «навозного жука», беру контейнеры с выпечкой и иду к двери. Это классическая деревянная двойная дверь с красивой резьбой. Мой отец был бы в восторге, увидев ее. Я звоню и слышу колокольчики за дверью.

Бог мой, даже звук звонка приятный. Напоминание: сменить батарейки в звонке в «Сафире».

Входная дверь открывается, и Ник радостно улыбается:

— Эй, я уже начал думать, что ты не придешь.

Он прекрасно смотрится в джинсах, белой футболке с длинными рукавами и кроссовках.

Я улыбаюсь ему в ответ. Я двигаюсь вперед и неловко его обнимаю из-за контейнеров с кексами.

Я говорю ему:

— Я бы не подвела тебя, Ники.

Он принимает контейнеры из моих рук и говорит:

— Хорошо. Это было бы отстойно, если бы ты не пришла.

Теперь, когда он держит контейнеры, я оборачиваю обе руки вокруг его талии и прижимаюсь к нему, смотря вверх.

— Никогда.

Его лицо меняется. Я никогда раньше не видел это лицо таким. На нем написано почти... желание? Я не уверена.

Он прочищает горло, выпрямляется и поднимает контейнеры.

— Давай примемся за вкусняшки.

Он отходит назад и позволяет мне войти. Мы находимся в небольшой прихожей. И она удивительна.

Обе стены коридора полностью увешаны фотографиями в рамках. Не аккуратно и прямо, а вперемешку. Стена как коллаж. Похоже, все фотографии повесили в случайном порядке, но они сочетаются друг с другом идеально. Фотографии его папы, мамы, брата и сестер, Духа и Ловкача; за столом, во время игр; непринужденные, формальные; старые и новые. У фотографий Сиси свой собственный участок стены. Одна из ее фотографий трогает мое сердце. Макс держит младенца. К ребенку подсоединены множество проводков и трубок. Макс выглядит разбитым, глядя на ребенка с любовью. Как будто он сделает все, чтобы защитить ее, или умрет пытаясь. Мои глаза застилают слезы.