— И эти Призраки… появились везде? — спросил Андрей. Мальчишка старался быть невозмутимым, но его голос дрогнул.

— Нет. Лишь в Тайлане им удалось прорваться к поверхности, — и, к счастью, в этом единственном месте нашлась сила, способная их задержать, — ответила «Товия», явно имея в виду себя.

— Но если Мроо напали на файа, — зачем мы сражались с ними? — вновь спросил Андрей.

— Им нет разницы, кого убивать, — на сей раз мальчишке ответила Хьютай. — Они начали с файа лишь потому, что те более опасны для них. А потом они бы добрались и до вас, — до каждого, если бы не смогли убить всех сразу.

Андрей промолчал. Он слышал уже много рассказов про Мроо, — но страшная сказка вдруг стала реальностью.

— Их… можно победить? — очень тихо спросил он.

— У Мроо много врагов, таких сильных, как мы, и намного более могучих, — наконец, осторожно ответила Хьютай. — Но хватит ли у них сил, — я не знаю.

Остаток полета прошел в хмуром молчании. Анмай понимал, что их положение очень шатко: если Мроо пришлют сюда всего пару матоидов, то прикончат их всех, — а такого рода знание не добавляло радости. Наконец, «Товия» завибрировала, потом застыла. Их ненадолго прижало к полу во время торможения.

— Мы достигли «Эрии», — сообщила машина.

— Мы можем как-то попасть туда? — спросил Анмай.

— Можно полететь на скиммере. Он герметичен и оснащен небольшими ионными двигателями для маневров в пустоте, — ответила «Товия».

— Я полечу с вами, — сказал Андрей, и это был уже не вопрос.

Вэру кивнул.

— Пошли, Ярослав, — тихо сказал Анмай.

Ярослав удивленно смотрел на файа. Теперь он знал, кто стоит перед ним, — Дайталайа, Дивная Пара, которой (по их собственным словам) его народ, в числе прочих, обязан жизнью, — правда, поверить в это он не мог. Серый, с накладными карманами комбинезон Анмая, — одежда Воинов, — вызывал слишком знакомые, и совсем не приятные ассоциации. Несмотря на серьезное и хмурое лицо Анмай казался почти мальчишкой. Голова его была непокрыта, густая грива черных волос скрывала уши, падала на шею, — это тоже не добавляло ему серьезности. И внезапный насмешливый блеск в больших, широко расставленных серых глазах… А Хьютай…

Ярослав смутился, поняв, что смотрит на её ноги, — длинные, стройные, сильные, прикрытые лишь короткими серыми шортами, обтянувшими широкие бедра. Массивный стальной пояс плотно облегал тонкую талию Хьютай. Самое узкое место её стана приходилось на уровень пупка, как у всех файа. Нечто белое, пушистое, свободное скрывало остальное, — кроме высокой стройной шеи и сильных рук. Густейшая черная грива плащом покрывала её спину, шевелясь при каждом движении, как живая, обрамляя страстное, целеустремленное лицо. Чистые, большие и длинные, немного раскосые глаза, широко открытые, внимательно смотрели из-под густых черных бровей. Тонкий прямой нос, полные, плотно сжатые губы твердого рта… Было что-то жгучее и суровое, и, в то же время, вдохновенное в её красоте. Гибкая сильная Хьютай была лишь на полголовы ниже Анмая, и они были похожи, — словно брат и сестра. Всякий, увидевший их вместе, сказал бы, что они хорошо подходят друг другу.

— Пойдем, — повторил Анмай. Ярослав был похож на образ с какой-то рутенской картины, — рослый, сильный мальчишка в потрепанной военной форме, с оружием в руках, с суровым и твердым лицом, стоявший над окровавленным телом Мечтателя-Владыки, файа высшего ранга. Айту напряженно смотрел на пару, но молчал.

— А если нет? — вдруг спросил Ярослав.

Белые зубы Вэру блеснули в улыбке, — совсем не дружелюбной.

— Я уйду и… — кто-то совсем невежливо отпихнул его, оборвав речь на полуслове.

— Ярослав! — на грудь к совершенно ошалевшему мальчишке бросился его вроде бы погибший брат. Ярослав вяло отбивался от этого урагана, краем глаза заметив стоявшую рядом с Хьютай Светлану. Не так давно он бросил брата именно из-за любви к этой рабыне. Бросил почти на верную смерть, — и за это решение ему пришлось заплатить сполна. Но брат всё равно пришел к нему, — затем, чтобы вытащить его отсюда, — и теперь мальчишке было стыдно. Он поклялся себе, что никогда больше не бросит брата, а Светлана… что ж, она стала рабыней не по своей воле, — зато по своей воле перестала ей быть. Так что…

Ярослав засмеялся, — невольно и зная, что его смех звучит сейчас дико, — но испуг, а потом облегчение были слишком сильны. Он и не представлял, что будет так тосковать по Андрею.

— Где Димка? — спросил он, наконец, вывернувшись из объятий брата.

— Дмитрий Хазин мертв, и его смерть была достойной, — церемонно ответила Хьютай.

Ярослав вздрогнул. Он знал, что всё так кончиться, но слышать это было… тяжело.

— Анмай вытащил тебя из Аромары? — это был не вопрос.

Андрей кивнул. А ведь хрен я бы тебя бросил, — с внезапной злостью на себя подумал мальчишка, — если бы не знал, что эта парочка вытащит тебя оттуда.

— Его мы тоже заберем? — Хьютай показала на Мечтателя.

Анмай посмотрел на Айту.

— Он — это я, но таким я себе не нравлюсь. Но…

— Нет, — сказал Ярослав. — Он умрет. Сейчас.

— Зачем? Для нас он — уже не враг.

Ярослав повернулся к нему, и Анмай вдруг подумал, что убить его, наверное, можно, но вот остановить, — никогда.

— Хочешь сказку? Жила-была на свете добрая королева, и все подданные искренне и неустанно хвалили её за её бесконечную доброту… потому что если доброй королеве казалось, что кто-то из её подданых фальшивит, она очень огорчалась, и беднягу тут же сажали на кол. Как-то раз лакей споткнулся и облил вином её платье. Добрая королева очень ценила руки своих прачек, а потому позвала палача. Она велела ему взять самую тупую и ржавую пилу во всем королевстве и отпилить злосчастному лакею сначала руки, потом ноги, а после и голову. «Помилуйте, ваше величество! — воскликнул он. — Я служил вам двадцать лет!» «Прости, я погорячилась, — ответила добрая королева, — и конечно же, я тебя помилую. Эй, палач! Голову оставь!»

Анмай удивленно смотрел на него.

— И что это значит?

— Это значит, мать твою, что чертов Мечтатель следил за тем, чтобы нас убивали не сразу, а понемногу, такой вот он добрый. А по делам и плата, — Ярослав достал из кобуры табельный «Витязь» и выстрелил Айту в голову.

Примерно минуту в зале висела тишина. Андрей и Светлана были не слишком-то довольны, а Хьютай злилась уже откровенно, — она тоже была не из тех, кто понимает слово «нет».

— Не думаю, что нужно было… — начала она, но Ярослав довольно грубо оборвал её:

— Хватит болтовни, пошли!

К его удивлению, возражений не последовало.

— Анмай Айту просил передать тебе… — вспомнил мальчишка.

— Я знаю. Я слушал ваш разговор, — Вэру прикоснулся к весму, — когда шел сюда.

Когда они поднимались на лифте, а потом шли по бесконечным коридорам к шлюзу, все молчали. Никто не попадался им по пути. Вэру поражало беспредельное презрение Ярослава к Мечтателю, — он вел себя так, словно его вообще никогда не было. Для него он уже не существовал, но Анмай запомнил долгий прощальный взгляд Айту, — в нем был только бесконечный стыд.

Ярослав подошел к шлюзу, — как ни странно, тому самому, через который он и Димка попали внутрь «Эрии». За ним, во взорванном коридоре, начинался вакуум, но Вэру это не интересовало, и мальчишке оставалось лишь идти за ним. В огромном туннеле царил мрак, лишь в далеком разломе ворот яростно горели звёзды, — но в нем легко можно было дышать. Прямо перед ними стояла небольшая овальная машина с поднятым прозрачным куполом, незнакомая Ярославу. Едва они сели в неё, купол захлопнулся, что-то вздохнуло, на мгновение их окружил туман, затем машина поднялась, и стремительно помчалась к сияющим звездам.

Анмай сидел на месте пилота, но даже и не думал прикасаться к приборам. Тем не менее, машина легла набок, ловко проскользнув между погнутыми створами ворот. Вокруг мелькнули сумрачные, неузнаваемо искореженные развалины ангара, — его стены раздались, превратились в нагромождения фантастических стальных торосов, в нем вырос невероятный каменный лес. Среди руин суетились ещё какие-то машины. Ярослав не успел их разглядеть, — скиммер вырвался наружу, и его ослепил яростный солнечный свет. Едва его глаза сузились, он осмотрелся.