Спальни занимали весь второй этаж, внизу располагалась роскошная гостиная. В одном конце была по-современному оснащенная кухня, в другом — джакузи, а рядом — бассейн, который наполовину размещался в доме, а наполовину, когда была поднята массивная стеклянная стена, управляемая электроникой, выходил на улицу. Оттуда открывался великолепный вид на море и на соседний остров Формантера. Вокруг бассейна на деревянном настиле стояла плетеная мебель.

Все это само по себе было невероятно, а тут еще три девушки, которые пригласили друзей к себе (они познакомились прошлой ночью, когда Шафф и Грант продали им наркотики), предложили всемискупаться голышом. Шафф и Грант не могли поверить в свое счастье.

Скоро стало понятно, что девушки живут в таком дворце благодаря отцу Шинеад, мультимиллионеру из Ирландии, который в качестве подарка на ее двадцать первый день рождения оплатил ей каникулы. Из трех девушек Шинеад показалась Шаффу и Гранту наименее симпатичной, но именно она настояла на том, чтобы пригласить их. Было заметно, что ей нравится все делать по-своему, а две другие девушки, Дениз и Фиона, стараются с ней по возможности соглашаться.

Шинеад была из тех людей, которые требуют всеобщего внимания. Если на нее никто не смотрел, она или злилась, или старалась сделать что-нибудь, чтобы направить огни рампы на себя. Поэтому, несмотря на то что Шаффа тянуло к Дениз, а Гранта — к Фионе, две девушки сдержанно отвечали на ухаживания, боясь разозлить Шинеад.

Другой отличительной чертой Шинеад была ее необыкновенная жадность к наркотикам, буквально одержимость. Она принимала больше, чем все остальные, и любая попытка завести разговор прерывалась ее требованиями дать ей еще.

У Шаффа было немного бутирата, который Шинеад до этого никогда не пробовала. Она игнорировала его совет немного подождать после первых нескольких глотков. Насколько она переборщила, стало ясно через тридцать минут, когда Шинеад вырубилась в джакузи. Это позволило остальным разделиться на пары и разбрестись по комнатам, однако перед этим Шафф в очередной раз продемонстрировал свою предусмотрительность и вытащил из джакузи пробку, чтобы Шинеад не утонула.

Теперь Грант вышел из кухни на улицу. Он толком не спал, действие наркотиков закончилось, и он хотел быстро окунуться, чтобы прийти в себя. Шафф уже был там и энергично подпрыгивал на маленьком трамплине над бассейном.

— Так и думал, что ты здесь, — сказал Грант. Теперь можно не залезать на трамплины на пляже, — откликнулся Шафф. — Как у вас с Фионой?

— Да отлично. Она очень милая. А как ты?

— Дениз просто отпад. Ночка что надо. Шинеад еще не очухалась?

— Не думаю. — Он посмотрел на часы. — Сейчас половина восьмого, а отключилась она часа в три.

— Значит, скоро появится.

— Да. Фиона сказала, что пойдет ее проведать.

— Ну и вздорная девица эта Шинеад. — Шафф на мгновение перестал подпрыгивать, закашлялся и сплюнул на траву густой комок мокроты. — А жаль, — продолжил он, вытирая с верхней губыкапли слюны, — потому что сначала она не показалась мне такой уж ужасной, но чем чаще она открывала рот, тем менее привлекательной становилась. — Он опять принялся прыгать.

Из виллы появилась Дениз, одетая в саронг.

— Вот вы где, — сказала она, потирая глаза, заслезившиеся на солнце, — а я уже испугалась, что вы ушли.

— Ну что ты, детка. — Шафф сделал сальто, и Дениз наградила его восхищенным взглядом. — Если бы ты видела нашу квартиру, то поняла бы, что мы туда не торопимся.

— Вы сраные ублюдки!

Все трое повернулись и увидели Шинеад. За ней спешила взволнованная Фиона.

— Что случилось? — спросила Дениз.

— Что случилось? Я покажу тебе, что случилось, — ревела Шинеад. — Смотри…

Когда она подошла ближе, все увидели на ее бедре багровый ожог.

— Как это случилось? — удивился Грант.

— Кто из вас выпустил воду из джакузи?

— Я, — смело ответил Шафф, он уже просто стоял на трамплине. — Ты напилась бутика и вырубилась. Я выпустил воду, чтобы ты не захлебнулась.

— Идиот чертов — почему ты не выключил подсветку?

— О чем ты?

Шинеад раздраженно зашипела, и вмешалась фиона.

— Ну, дело в том, что когда Шинеад заснула, ее нога лежала на лампочке подсветки. Она спала так крепко, что ничего не почувствовала. Когда вода вытекла, лампочка раскалилась и обожгла… довольно сильно, судя по всему.

— Моя жизнь в опасности, — захныкала Шинеад. — У меня ожоги третьей степени.

— Я полила ей ногу холодной водой, — продолжила Фиона, — но думаю, придется отвезти ее в больницу.

— Я соберу вещи. Отвезете меня немедленно, — приказала Шинеад, ни к кому конкретно не обращаясь, и захромала в дом.

Остальные в молчании провожали ее взглядами. Шафф начал хихикать первым.

— Шшш, перестань, — прошептала Дениз, правда, не особенно сердито.

— А чего ты ждала? — запротестовал Шафф. — Она сама виновата, нечего было жадничать. Я думал, что оказываю ей услугу.

— Наверно, нужно помочь ей собрать вещи, — сказала Фиона. — Потом мы отвезем ее в больницу.

— Мы поедем с вами, если хотите, — сказал Шафф.

— Как это мило, — ответила Дениз. — Судя по всему, день сегодня будет чудный. Вы уверены, что хотите провести его в больнице? — Да на хуй это. Она будет там сто лет. Я имел в виду, что мы можем завезти Шинеад, а потом отправиться на пляж.

Дениз и Фиона переглянулись и пожали плечами.

— Тогда мы возьмем полотенца…

Коннор осторожно вытащил руку из-под головы спящей Марины, встал с кровати и пошлепал из ее комнаты на кухню. Было всего полвосьмого утра, вторник. На этой неделе он мог уже влиться в ряды преуспевающих бизнесменов, а вместо этого любовался морем и наблюдал, как пробуждается очередной замечательный день. Но сейчас он думал о другом.

Он был огорчен тем, что его боксерские трусы по-прежнему на нем. Еще больше его удручал тот факт, что на Марине была футболка, лифчик, трусики (вероятно) и шорты, несмотря на духоту и жару в комнате.

Если бы парой часов ранее она легла в постель в одних сексуальных трусиках, он расценил бы это как зеленый свет; трусики и футболка без лифчика — означали бы, вероятно, желтый; комплект из трусиков и лифчика плюс футболка — желтый/красный, но ложиться, предварительно нацепив больше одежды, чем было на ней днем… сомнений в том, какой это означает свет, не возникало.

Правда, Коннор все равно некоторое время лежал в ожидании, прислушиваясь к любым изменениям дыхания, молясь, чтобы она вздохнула, повернулась и оплела свою ногу вокруг его. Но нет, они даже не поцеловались, даже не обменялись парой игривых замечаний.

С другой стороны, Марина никогда не принадлежала к тем, кто легко расстается со своей честью. Раз она не кинулась в объятия к тому, с кем у нее когда-то были серьезные отношения, можно было предположить, что она вообще вела строгий образ жизни с тех пор, как они расстались.

Он взял из холодильника бутылку с водой. Выглянув в коридор, заметил, что дверь в комнату Холли закрыта. Он не слышал, как она вернулась. Интересно, Дэкс с ней?

Коннор глотнул воды и бездумно уставился на фотографию, прикнопленную к стене, с Холли и другими девочками на вечеринке «Вспышка». Казалось, что это было очень давно. Холли, конечно, замечательная девушка, но определенно не для него.

С другой стороны, Марина, без всякого сомнения, была создана для него, даже если лежала в постели закутанной до ушей. Он шагнул обратно в спальню. Как он может винить ее в том, что она не переспала с ним после первого за семь лет совместного ужина? Она, очевидно, просто хотела убедиться в серьезности его намерений. Он ждал этого семь лет. Если говорить о Большом Приключении — так и вовсе всю жизнь. Можно потерпеть еще пару дней.

Люк только заснул, когда его разбудил звук подъезжающей к дому машины. На часах было без четверти восемь. Он работал допоздна, потому что хозяин бара «Раффлз», Карлос, был недоволен результатами открытия сезона и основной удар обрушился на Люка.