— Вам бы лучше спросить у него. Как долго он будет недосягаем?

— Ну, он появится примерно через пару часов, но спрашивать его не требуется. Вы его не узнаете, когда в следующий раз увидите его. Его особенно любят в нашем городе после того, как он нагрузится скотчем.

Тут к нам подъехала старомодная машина скорой помощи. В ней сидели два цветных санитара в белых халатах и седовласый старец, которому было около восьмидесяти лет. Самое малое семьдесят пять, решил я. Его физиономия напоминала печеное яблоко, ходил он, чуть волоча одну ногу.

— Это наш доктор, — сказал мне Андерсен, — доктор Стид. — Он пошел поздороваться со старичком.

Я подождал, пока помощник шерифа закончит разговор, потом Стид посмотрел на меня ясными, зондирующими глазками.

Я подошел к нему и пожал протянутую руку.

— Старина Фред Джексон, — заговорил он тоненьким, хрипловатым языком. — Плохо. Убит, ха? Это еще хуже. Билл рассказывал мне о вас, молодой человек. Мы будем рады вашей помощи… По правилам, нам надо вызвать полицию штата, но мы любим руководить нашим городком без помощи извне. Точнее сказать, без постороннего вмешательства. Надеемся на ваш опыт в подобных вопросах.

— Я готов сотрудничать с вами, сэр, но полицию штата необходимо поставить в известность. Это же убийство.

Он хитровато улыбнулся.

— Это я должен решить, молодой человек. Старику Фреду не для кого было жить. Он мог решить покончить с собой.

— А где же оружие? Его нет.

— Ну, посмотрим.

Стид сел в санитарную машину.

К этому времени обитатели Сирла собрались любопытной толпой, глазея на происходящее. Им было внове видеть санитарную машину перед офисом шерифа, плюс коронера, плюс какого-то незнакомца.

— Мы поедем в моей машине, — сказал Андерсен.

Мы уселись в старенький автомобиль и устремились следом за машиной скорой помощи по главной улице Сирла, а потом по шоссе.

— Есть ли у Джексона родственники? — поинтересовался я.

— У него есть внук, но никто не знает, где он. Кроме него у Джексона никого нет.

— Сообщал ли вам Джексон об исчезновении внука?

— Да, приблизительно два месяца назад. Он передал записку с почтальоном о том, что хочет поговорить с шерифом Мей зоной. Ну и шериф поехал к нему. Возвратившись, он сказал, что Джексон поднимает шум из-за ничего. Парнишке определенно надоело жить с Фредом, вот он и сбежал. Мейзон решил, что нет оснований беспокоить полицию штата. Им и без того хватает дел о пропаже людей.

— Вы сказали, что Фред передал записку шерифу через почтальона. Так Фред получает корреспонденцию?

— Наверное. Точно не знаю.

Он посмотрел на меня.

— Думаете, что это важно? Я хочу сказать, вы считаете, что получение им писем является указующим звеном?

— Возможно. Просто мне показалось необычным, чтобы такой отшельник, как Фред, получал от кого-нибудь письма.

— Я могу справиться у Джона, он наш почтальон.

— Сделайте это. Спешить не надо.

Мы уже ехали по узенькой аллее, ведущей к домику Джексона. Санитарная машина поднимала клубы пыли. Андерсену приходилось ехать на порядочном расстоянии от нее.

Когда он наконец остановился перед домом, двое санитаров доставали носилки из машины. Я прошел к дверям дома.

Доктор Стид стоял над останками Джексона. Черные мухи кружились над его шляпой. Зловоние в комнате было тошнотворным.

— Смотрите, молодой человек, — сказал доктор, указывая пальцами на пол возле ножек стула, на котором сидел Фред, — Кое-что вы не заметили.

НА ПОЛУ ДО ПОЛОВИНЫ ПОД СТУЛОМ ЛЕЖАЛ МАЛЕНЬКИЙ РЕВОЛЬВЕР 22 КАЛИБРА МАРКИ БЕРЕТТА.

— Именно так, как я и предполагал, — продолжал он. На его морщинистом, старом лице было торжествующее выражение. — Бедняга покончил с собой.

Он рассмеялся каркающим смешком.

— Молодой человек, впредь вам следует быть более внимательным. Это явное самоубийство, в этом не может быть сомнений.

Понимая, что я являюсь неофициальным наблюдателем, я держал язык за зубами, хотя твердо знал, что револьвера под стулом не было, когда я выходил из домика, чтобы доложить о своей находке шерифу. В этом я мог бы присягнуть.

Когда Андерсен и я возвращались назад, следуя за санитарной машиной с трупом Фреда Джексона, тот сказал мне с упреком:

— Извините меня, мистер Уоллес, но меня поражает, что вы не видели оружия, Я на самом деле решил, что нам придется расследовать дело об убийстве.

— Выше голову, — ответил я, доставая пачку сигарет. — ; Не исключено, что вы должны будете этим заняться.

Я закурил и внимательно посмотрел на своего разочарованного собеседника.

— Доктор Стид говорит, что это, несомненно, самоубийство.

— Это ОН говорит.

— Вы так не считаете?

— Все может случиться в этом безумном мире. Старый Фред завтракал. Потом он перестал жевать и решил застрелиться. Быстренько пустил себе пулю в лоб и спрятал револьвер. После того, как я нашел его мертвым и уехал, он достал револьвер из тайника и положил его себе под стул, ну и снова стал покойником. Как я сказал, чего только не случается в этом безумном мире!

Несколько минут он молча вел машину, потом сказал:

— Вы, должно быть, разыгрываете меня, мистер Уоллес.

— Револьвера там НЕ БЫЛО, когда я нашел Джексона. Это попахивает историей с фиговым листком.

— С фиговым листком? Не понимаю.

— Послушайте, Билл, вы серьезно хотите работать в агентстве Парнелла?

— Серьезно!

Голос у него зазвучал громче:

— Да, я готов отдать бог знает что за то, чтобы выбраться отсюда и стать одним из оперативников полковника.

— О’кей, вы работаете заодно со мной, а я работаю заодно с вами, — сказал я, стряхивая пепел в окно машины. — Соответствующая рекомендация от меня сыграет важную роль. Полковник постоянно выискивает сообразительного лояльного человека с полицейской подготовкой. И коли таковой появляется, то находят ему место.

— Вы можете положиться на меня, мистер Уоллес, — с подкупающей искренностью воскликнул он. — Просто скажите, что вам нужно. Даю слово, я вас не подведу.

— Прекрасно. Я только что сказал, что фиговое дело. Мы, оперативники Парнелла, так говорим, когда речь идет о прикрытии чего-то или кого-то. С тех пор как Адам вкусил от запретного плода, он стал использовать фиговый листок для прикрытия своих аксессуаров. Соображаете? Фиговый листок, то есть прикрытие. Маскировка. Ширма.

— Так вы считаете смерть Джексона фиговым делом?

— Я уверен, что это так. Это убийство, Билл. Не ошибись. Вот что могло случиться: убийца мог находиться где-то поблизости, когда я приехал. Когда я ушел из домика, он мог возвратиться и подбросить револьвер. Я не уверен в правильности такого предположения, но это возможно. Мне кажется более правдоподобным, что револьвер подбросил доктор Стид. Он знает, что в этом случае, коли Джексон убит, положено вызвать полицию штата, а это было бы концом для шерифа Мейзона. Поэтому, как я считаю, когда вы сообщили ему по телефону, что Джексон убит, он схватил беретту, опередил нас, сунул его под стул и тем самым обеспечил Мейзона фиговым листком.

— Доктор Стид никогда не пойдет на такой обман! — возмутился тот.

— Вы молоды, Билл. Такие вещи случаются. Старые друзья хранят друг другу верность. С какой стати Стиду волноваться из-за убийства такого старика, как Джексон, а? А ведь из-за этого убийства у его друга Мейзона непременно будут неприятности. Версия о самоубийстве не требует вмешательства полиции штата. Да и потом, данное убийство — меня не касается. Моя задача разыскать внука его. Джексон поручил агентству сделать это. Но учтите, Билл, если вы действительно хотите работать в агентстве, я жду, что вы будете работать заодно со мной.

— Господи! Я потрясен, откровенно говоря, но вы можете вполне на меня положиться, мистер Уоллес.

— В таком случае единственное, что от вас требуется, это чтобы вы держали свой рот на запоре, а глаза и уши открытыми, — заявил я суровым тоном, глядя на его молодое взволнованное лицо. — Я вас насторожил, но ничего не говорите доктору Стиду, пусть он действует по своему разумению.