[Клавдий] уверял, будто нарочно притворялся глупцом при Гае [Калигуле], так как иначе не остался бы жив и не достиг бы своего положения, однако никого этим не убедил, так как немного спустя появилась книжка под заглавием «Вознесение дураков», в которой говорилось, что притворных глупцов не бывает.[1710]

Правителям (…) живется хуже всего: когда они обнаруживают заговоры, никто им не верит, покуда их не убьют.[1711]

Насколько Нерон потерял добродетели своих предков, настолько же он сохранил их пороки, словно родовое наследство.[1712]

Тиберий долго колебался, прежде чем принять верховную власть после смерти Августа. (…) Кто-то в лицо ему заявил, что иные медлят делать то, что обещали, а он медлит обещать то, что уже делает.[1713]

Цезарю подобает умереть стоя.

Хороший пастух снимает с овец шерсть, а не шкуру.

Кто не порицает клеветников, тот поощряет их.

Лиса меняет шкуру, но не нрав.

Смысл благодеяний прост: их только дарят; если что возвращается, то уже прибыль, не возвращается – нет убытка. Благодеяние оказано для благодеяния.[1714]

Вина не должна падать на наш век. И предки наши жаловались, и мы жалуемся, да и потомки наши будут жаловаться на то, что нравы развращены, что царит зло, что люди становятся все хуже и беззаконнее. Но все эти пороки остаются теми же (…), подобно тому как море далеко разливается во время прилива, а при отливе снова возвращается в берега.[1715]

Страх внушают не только самые отважные животные, но и самые неподвижные, благодаря своему вредоносному яду.[1716]

Поздно оказал благодеяние тот, кто оказал его просящему.[1717]

Не следует принимать благодеяний от всех. От кого же принимать? (…) От тех, кому мы сами желали бы их оказать.[1718]

В благодеяниях кредитора следует выбирать с большей тщательностью, чем в деньгах.[1719]

Кто принял благодеяние с благодарностью, тот (…) уплатил уже первый взнос за него.[1720]

Кто приносит благодарность, удаляя свидетелей, тот человек неблагодарный.[1721]

Некоторые знатные и благородные женщины считают свои годы не по числу консулов, а по числу мужей, и разводятся, чтобы выйти замуж, а выходят замуж, чтобы развестись.[1722]

Дело дошло уже до того, что ни одна женщина не имеет мужа для чего-либо иного, как только для возбуждения любовника.[1723]

Награда за высокие подвиги заключается в них самих.[1724]

Никто, обладая здравым умом, не боится богов, так как неразумно страшиться спасительного, и никто не любит тех, кого боится.[1725]

Бывает красноречивым даже тот, кто молчит, и храбрым даже тот, кто сидит сложа руки, или даже – у кого руки связаны.[1726]

Общественное мнение – (…) дурной истолкователь.[1727]

Лучше (…) помогать и злым ради добрых, чем лишать помощи добрых ради злых.[1728]

Луций Сулла уврачевал отечество средствами более тяжкими, чем были самые опасности.[1729]

Пусть каждый спросит себя: не жалуются ли все на чью-нибудь неблагодарность? Но не может быть того, чтобы все жаловались, если не надо жаловаться на всех. Следовательно, все неблагодарны.[1730]

«На этой стороне явное большинство». – Значит, именно эта сторона хуже. Не настолько хорошо обстоят дела с человечеством, чтобы большинство голосовало за лучшее: большая толпа приверженцев всегда верный признак худшего.[1731]

Когда я вспоминаю все свои речи, я завидую немым.[1732]

Всякая жестокость происходит от немощи.[1733]

Что я хочу извлечь из добродетели? Ее саму. (…) Она сама себе награда.[1734]

Не наука добродетели, а наука нищеты была главным делом его жизни. (О кинике Деметрии, который доходил до крайностей аскетизма).[1735]

Перестань корить философов богатством: никто не приговаривал мудрость к бедности.[1736]

Карман у него [мудреца] будет открытый, но не дырявый: из него много будет выниматься, но ничего не будет высыпаться.[1737]

Некоторые из мудрых мужей называли гнев кратковременным помешательством.[1738]

Что-что, а вредить все люди умеют неплохо.[1739]

Никакое лечение не может считаться жестоким, если его результат – выздоровление.[1740]

Любое чувство – столь же плохой исполнитель, сколь и распорядитель.[1741]

Всякое почти вожделение (…) мешает осуществлению того, к чему стремится.[1742]