Темчужинь, пробыв в густом лесу трое суток, повел под уздцы лошадь и хотел выйти из леса, как седло с лошади упало на землю; обернувшись, он увидел, что шлея на груди и подпруга попрежнему застегнуты, и сказал: «Седло может спасть, хоть подпруга и застегнута; но когда нагрудная шлея застегнута, то как можно седлу самому упасть? Верно, само небо останавливает меня». Он воротился и еще прожил три дня. Потом, когда хотел выйти, при выходе из густого леса упал большой белый камень, в виде юрты, и загородил путь. Темучжинь опять сказал: «Верно, небо останавливает меня». Он снова вернулся и еще провел три дня. Всего прожил он в лесу девять дней сряду, ничего не евши. Напоследок он сказал: «Неужели мне умереть таким образом без вести? Лучше выйти». Он взял нож, которым строгал стрелы, срезал им деревья, росшие подле заграждавшего выход камня, и ведя за собою лошадь, сошел с горы. Сторожившие тут люди Дайичиут тотчас схватили и увели его.

Тархутай Кирилтух, поймав Темучжиня, объявил повеление своему народу, чтобы в каждом стане Темучжиню жить сутки. Так переходил он из одного дома в другой до 16-го числа 4-й луны. В этот день Дайичиут устроили пир на берегу реки Онань. Когда по захождении солнца разошлись по домам, они приказали одному молодому и слабому парню стеречь Темучжиня. Темучжинь, видя, что все разошлись, ударил того парня краем своей колодки в голову и сшиб его с ног, а сам убежал; добежав до леса, что на берегу реки Онань, он внутри его прилег; но, опасаясь, что его здесь увидят, вошел в стремнину реки Онань и погрузился в воду телом, выставив наружу только лицо.

Караульный, потерявший узника, громким голосом кричал: «Пойманный человек бежал!» На крик его разошедшиеся Дайичиут снова собрались и при свете луны, ясном, как днем, стали искать Темучжиня повсюду в лесу по берегу Онань. Сорханыиира, из рода Сулдусунь, проходя для обыска близ того места реки, где лежал Темучжинь, заметил его и сказал ему: «Вот за такую-то сметливость твою братья Дайичиут ненавидят и преследуют тебя. Будь осторожен и лежи так; я не донесу на тебя». Сказав это, он прошел мимо.

Когда Дайичиут, обыскивая на возвратном пути, толковали между собою, Сорханьшира сказал им: «Вы потеряли человека днем; а теперь, в темную ночь, как искать? Воротимся на прежнее место и обыщем места еще не осмотренные и разойдемся; а завтра снова соберемся для обыска. Куда уйдет этот человек с колодкой?» Во время возвратного поиска Сорханьшира снова проходил прежним местом и сказал Темучжиню: «Теперь мы кончили обыск и возвращаемся; завтра опять придем искать тебя; теперь, когда мы разойдемся, ты уходи и сыщи свою мать и братьев; если встретишь кого-нибудь, не говори, что я видел тебя». Сказав это, он ушел.

Когда все разошлись, Темучжинь подумал про себя: «Намедни, когда приказано было стеречь меня по очереди в каждом становище, во время пребывания моего в доме Сорханьширы оба сына его, Чиньбо и Чилабунь, оказали ко мне сожаление: на ночь снимали с меня колодку и оставляли меня ночевать на свободе. Сегодня Сорханьшира заметил меня, однако ж не хотел сказать о том другим; не один раз был здесь и проходил мимо. Пойду к нему; наверно, он спасет меня». Вследствие того он пошел вниз по реке Онань искать Сорханьширу.

Алтань, Хучар и Сачабеки², посоветовавшись целым обществом, объявили Темучжиню: «Мы хотим провозгласить тебя царем. Когда ты будешь царем, то в битвах с многочисленными врагами мы будем передовыми, и если полоним прекрасных девиц и жен, да добрых коней, то будем отдавать их тебе. В облавах на зверей мы будем выступать прежде других и пойманных [нами] зверей будем отдавать тебе. Если мы в ратных боях преступим твои приказы или в спокойное время повредим делам твоим, то ты отними у нас жен и имущество и покинь нас в безлюдных пустынях». Так поклявшись, они провозгласили Темучжиня царем и нарекли его Чингисом.

В то время Чжамуха³ был тоже у найманей⁴. Таян⁵ спросил его: «Кто эти, преследующие наших, как волки, когда они гонятся за стадом овец до самой овчарни?» Чжамуха отвечал: «Это четыре пса моего Темучжиня, вскормленные человечьим мясом; он привязал их на железную цепь; у этих псов медные лбы, высеченные зубы, шилообразные языки, железные сердца. Вместо конской плетки у них кривые сабли. Они пьют росу, ездят по ветру; в боях пожирают человеческое мясо. Теперь они спущены с цепи; у них текут слюни; они радуются. Эти четыре пса: Чжэбе, Хубилай, Чжэлме и Субеэтай⁶». Таян сказал: «Коли так, то'подальше от этих презренных людей». Он отступил и, поднявшись по горе, остановился.

Потом он опять спросил: «Кто эти следующие затем отряды, похожие на жеребят, когда они, насосавшись молока, резвятся и бегают кругом своей матки?» Чжамуха отвечал: «Это два рода: Уруут и Манхут, которые убивают всех мужчин с копьем и мечом и снимают с них платье». Таян сказал: «Так удалимся еще подальше от этих презренных людей»; и он приказал еще подняться на гору и, остановившись, опять спросил Чжамуху: «Кто это позади, как голодный коршун, порывающийся вперед?» Чжамуха отвечал: «Это мой Темучжинь аньда⁷, одетый с ног до головы в железную броню; он прилетел сюда, словно голодный коршун. Видишь ли его? Вы говорили прежде, что только дада⁸ появится, так от него, как от барашка, не останется и копыт с кожей. Посмотри же теперь». Таян только проговорил: «Страшно!» и приказал еще подняться на гору. Он опять спросил: «Кто это позади со множеством ратников?» Чжамуха отвечал: «Это сын матери Хоэлунь, воспитанный человечьим мясом. Тело его в три человеческих роста; он съедает зараз трехгодовалого барана; одет в три железные брони и приехал на трех сильных быках. Он проглотит целого человека с луком и стрелами так, что тот не засядет у него в горле; съест целого человека, да еще не сыт. Когда он разгневается, то стрелою Анхуа⁹, через гору, пронзит десять или двадцать человек; когда с ним станут драться, он метнет стрелу Коибур и, хоть через широкую степь, пронзает человека вместе с латами. Из большого лука он попадает за 900 шагов, из малого лука — за 500 шагов. Он не похож на обыкновенных людей, словно большой удав. Называется он Чжочихасар». Таян сказал: «Если так, то вместе поднимаемся на высокую гору». Потом опять спросил: «Кто тот, что позади всех?». Чжамуха отвечал: «Это самый младший сын Хоэлунь по имени Отчигинь. Он ленив; любит рано ложиться и поздно вставать; но в дружине ратников он никогда не опаздывал». Тогда Таян поднялся на вершину горы.

Когда Чингис собрал под свою власть народы разных улусов, то в год тигра[63] на вершине реки Онань он водрузил знамя с девятью белыми хвостами и воссел царем. Доблестного витязя Мухали он пожаловал князем; Чжэбе он повелел преследовать Бучулука²; управил³ народами дада; кроме царских зятьев, пожаловал тысячниками 95 человек, трудившихся вместе с ним в созидании царства. Чингис сказал: «Раздав должности царским зятьям и 95 тысячникам, я награжу еще тех из них, которые отличались особенными заслугами». Он велел Шигихутуху⁴ позвать Бборчу, Мухали⁵ и других. Шигихутуху сказал: «Заслуги Боорчу и Мухали больше чьих, что еще хочешь наградить их? Я, с малолетства принятый к тебе в дом, до полного возраста не отлучался от тебя: мои заслуги меньше чьих заслуг? Теперь чем ты наградишь меня?» Чингис сказал ему: «Ты сделался моим шестым братом и имеешь право на удел, равный уделам братьев. Избавляю тебя от наказания за 9 преступлений⁶. Теперь, когда я только что утвердил за собою все народы, ты будь моими ушами и очами. Никто да не противится тому, что ты скажешь. Тебе поручаю судить и карать по делам воровства и обманов; кто заслужит смерть, того казни смертью; кто заслужит наказание, с того взыскивай; дела по разделу имения у народа ты решай. Решенные дела записывай на черные дщицы, дабы после другие не изменяли..