Салинас стоял, сложив на груди руки, с довольным видом профессора, принимающего экзамен у самой блестящей своей студентки.

— Доктор Шелтон, вы перечислили все факторы, на которых основано ваше предположение о том, что мистер Ариас был убит? — спросил он.

— Пожалуй, нет. — Шелтон взглянула на Кэролайн и едва заметно кивнула. — Мисс Мастерс совершенно права: не существует строгих правил самоубийства. Но по собственному опыту я знаю, что люди чаще всего стреляются из трех позиций: стоя, сидя в кресле или лежа на постели. В данном же случай, судя по тому, куда было отброшено оружие, а также по траектории пулевого отверстия, создается впечатление, что мистер Ариас стрелял в себя, лежа на полу и слегка приподняв голову. В моей практике такого еще не было. Я вынуждена возвратиться к траектории пулевого отверстия — она, как и положение тела, необычная, если не сказать странная. Если мистер Ариас сам вложил пистолет в ротовую полость, разумно было бы предположить, что дуло должно быть обращено чуть вверх, в направлении мозга. Оно же, напротив, было обращено книзу, в сторону горла. Для этого мистеру Ариасу пришлось бы лечь на спину, приподнять голову, занести пистолет выше уровня носа и, вывернув кисть и, отведя в сторону локоть — чтобы направить револьвер дулом вниз, — нажать на курок. Возможно, большим пальцем.

Паже понимал, что показания Шелтон становятся все более опасными. Однако Кэролайн ничего не могла поделать — ей оставалось лишь терпеливо слушать и ждать своего часа.

Виктор подошел к своему столу и достал из ящика небольшой черный револьвер с биркой.

— Ваша честь, этот револьвер приложен к делу как вещественное доказательство номер пять. С позволения суда я хотел бы, чтобы доктор Шелтон идентифицировала его.

— Мы можем взглянуть на оружие? — спросила Кэролайн.

Не произнося ни слова, Салинас положил «Смит энд Вессон» перед ней на стол. Это был небольшой, видавший виды револьвер с рифленой ручкой, на которой была выбита монограмма «S&W»; на внутренней стороне ручки находилась защелка предохранителя.

— Забавно, — заметил Паже, — что он такой древний.

— Адвокат? — поторопил их обвинитель.

Кэролайн кивнула; Салинас забрал револьвер и протянул его Шелтон.

— Доктор Шелтон, вы подтверждаете, что этот револьвер и является орудием убийства?

Шелтон внимательно разглядывала оружие, держа его за дуло.

— Несомненно, это тот самый револьвер, — ответила она.

Виктор с неожиданным проворством выхватил «Смит энд Вессон» у нее из рук и распластался на полу, слегка приподняв голову.

— По-вашему мнению, мистер Ариас в момент смерти находился приблизительно в таком положении?

Кэролайн вскочила с места.

— Ваша честь, уж не намерен ли мистер Салинас провести здесь спиритический сеанс? Иначе я отказываюсь понимать, что это доказывает.

Однако внимание присяжных было приковано к Салинасу. Тот, не вставая с пола, обратился к Джереду Лернеру, который, казалось, был немного озадачен происходящим.

— Я просто пытаюсь сделать более наглядными показания доктора Шелтон относительно тех ухищрений, на которые пришлось бы пойти мистеру Ариасу, если предположить, что он действительно покончил с собой. Надеюсь, мне не придется оставаться долго в таком рискованном положении, иначе я растяну шейную мышцу.

В зале послышался сдавленный смешок.

— Хорошо, — произнес Лернер, не скрывавший, что происходящее начинает казаться ему забавным. — Продолжайте.

Однако Паже понимал, что дальнейшее будет вовсе не таким забавным. Медленно поднеся револьвер ко рту, Салинас лицемерно спросил:

— Револьвер был направлен под таким углом?

Шелтон опустила на него взгляд, и в глазах ее мелькнуло выражение безотчетного омерзения.

— Нет, — резко ответила она. — Поднимите его повыше уровня носа и направьте дулом вниз.

Обвинитель выполнил ее указания, в результате чего запястье у него оказалось неловко вывернуто, локоть откинут в сторону, большой палец лежал на курке. Словом, выглядел он довольно нелепо.

— Вот так? — спросил он тоном, выдававшим недоумение.

— Да. Приблизительно так.

Салинас, по-прежнему пребывая в той же неудобной позе, изрек:

— Но вы считаете, что все произошло несколько иначе. Не могли бы вы показать мне, что же случилось на самом деле?

Эксперт неуверенно подошла к Виктору и опустилась рядом с ним на колени. Присяжные как один проводили ее изумленными взглядами.

Не отводя глаз от его лица, Шелтон открыла ему рот и правой рукой вложила туда дуло.

Салинас наблюдал за ее движениями, широко распахнув глаза.

— Вот так, — тихо произнесла Шелтон и нажала курок.

Раздался щелчок. На скамье присяжных Луиза Марин отшатнулась в сторону. Салинас точно завороженный вперил взгляд куда-то в одну точку. В этот момент Паже понял, что, гипотетический до сих пор, факт убийства Рикардо Ариаса обрел реальность.

Шелтон медленно отняла от него державшую револьвер руку. На лице Салинаса было все то же застывшее выражение немого изумления и страха.

— Кстати, — изрек он наконец, — вам не показалось, что в глазах мистера Ариаса было нечто странное?

Элизабет Шелтон пристально посмотрела на него и в тон ответила:

— Верно. Практически у всех самоубийц, которых мне довелось видеть, глаза были закрыты.

Луиза Марин не отрываясь смотрела на эксперта. Тут Паже осенило: она, должно быть, видела тело отца — и глаза у него были закрыты.

— Прошу прощения, обвинитель, — вмешался Джеред Лернер. — Может быть, вы уже подниметесь с пола?

— Да. — Салинас, казалось, был немного уязвлен словами судьи. — Благодарю вас, Ваша честь.

Элизабет повернулась, чтобы пройти на свое место.

— Она буквально обожает Виктора, — сухо заметила Кэролайн.

Шелтон с нарочито невозмутимым видом ждала, когда Салинас задаст очередной вопрос.

— Доктор Шелтон, по результатам медицинской экспертизы сложилось ли у вас определенное мнение относительно последовательности событий, приведших к гибели мистера Ариаса?

Эксперт посмотрела на Паже; на какое-то мгновение их взгляды встретились, затем она вновь повернулась к присяжным.

— Разумеется, — твердо ответила женщина. — Результаты экспертизы подтверждают мой вывод о том, что мистеру Ариасу был нанесен удар в лицо, в результате чего он потерял равновесие и упал на кофейный столик, при этом повредив себе голову. От полученных травм лица и головы мистер Ариас потерял сознание. — Шелтон выдержала паузу и более ровным тоном продолжала: — Далее данные экспертизы говорят о том, что, пока он лежал на полу, некто вложил ему в рот револьвер и дважды нажал на курок. Однако баллистической экспертизой было установлено, что патроны хранили во влажном месте, и первый раз револьвер дал осечку. И наконец, данные экспертизы свидетельствуют, что перед роковым выстрелом мистер Ариас пришел в сознание. Таким образом, в последние мгновения жизни он понимал, что во рту у него дуло пистолета… — Последняя фраза повисла в воздухе. Шелтон взяла стоявший перед ней стакан с водой, отпила немного, затем продолжала: — Я не знаю, что там произошло на самом деле. Однако мои выводы основаны на данных медицинской экспертизы — травмы носа, головы, ушиб ноги; частицы ткани на кофейном столике; брызги крови и пороховой след на том же столике, а также на лице мистера Ариаса; необъяснимое отсутствие этих факторов на руках мистера Ариаса; необычный угол пулевого отверстия; странное положение головы и, наконец, — здесь голос ее упал почти до шепота, — выражение животного ужаса в глазах, с которым он встретил свою смерть. — Она скрестила руки на груди. — Возможно, я не обратила внимания на какую-то деталь. Но версия о самоубийстве не находит подтверждения в данных медицинской экспертизы. В этом я целиком уверена. — Она снова помолчала. — Короче говоря, мистер Салинас, этого человека убили.

Словно желая подбодрить Паже, Кэролайн под столом незаметно похлопала его по колену.