Позади Юкиэ, склонившейся над Юкой, и Харуки совершенно неподвижно стояла мертвенно-бледная Юко. Она вся дрожала. (Хотя было вполне возможно, что остальные четыре девочки находились в том же состоянии.)

«Ох, как же так... — лихорадочно думала Юко, — как это могло... все это ошибка... как же так... ты ведь только отхлебнула... неужели такой сильный яд... я не... это ошибка... я ее убила... по ошибке... это была ошибка... я не хотела... я только хотела избавиться от...»

— Ведь пищевым отравлением это быть не могло... верно? — дрожащим голосом спросила Юкиэ.

— Я... я только что пробовала, — откликнулась Тисато. — Ничего не случилось... это... это... должно быть...

— ...Яд? — закончила Харука.

Это слово проскочила словно искра. Все девочки (точнее, все, кроме Юко, но остальные четверо этого не понимали) уставились друг на друга.

Внезапно раздался стук. Сатоми Нода схватила узи и прицелилась в сидящих девочек. Остальные четыре девочки (на сей раз включая Юко) машинально стали пятиться, стараясь оказаться подальше от трупа Юки.

Сатоми дико заверещала. Глаза ее за очками расширились от страха.

— Кто?! Кто это сделал?! Кто отравил еду?! Кто здесь пытается нас убить?!

— Прекрати! — крикнула Юкиэ.

Юко заметила, как рука старосты тянется к пистолету, спрятанному под юбкой (браунингу «Хай Пауэр» калибра 9 мм. Это было оружие Юкиэ, и, как лидер группы, она его всегда носила при себе). Юкиэ уже собралась было двинуться вперед, но остановилась и отступила.

— Положи оружие, — велела она Сатоми. — Так нельзя.

— Очень даже можно. — Сатоми бешено замотала головой. Юко не верила своим глазам. Сатоми, которая всегда казалась такой спокойной, теперь потеряла самообладание. — В последнем объявлении было сказано, что нас осталось только четырнадцать. Игра подходит к концу. Так что наш враг наконец поднимает голову. — Затем Сатоми взглянула на Харуку и сказала: — Ведь это ты еду готовила.

Харука неистово замотала головой.

— Не я одна. Тисато тоже...

— Это ужасно! — воскликнула Тисато. — Я бы никогда ничего такого не сделала! А кроме того... — Она, похоже, немного поколебалась, но затем все же сказала: — У Сатоми и Юкиэ тоже была масса возможностей отравить пищу.

— ...Это верно, — согласилась Харука и, повернувшись к Сатоми, зашипела на нее: — Или ты уже слишком дергаться начинаешь?

— Харука! — попыталась остановить ее Юкиэ, но было уже слишком поздно. Сатоми совсем разнервничалась.

— Ты о чем?

— Да-да, все верно, — продолжила Харука. — Во-первых, ты всю ночь не спала. Я точно знаю. Когда я в середине ночи проснулась, ты была на ногах. Разве это не значит, что ты нам не доверяешь? Вот тебе доказательство!

— Пожалуйста, Харука, прекрати! — взмолилась Юкиэ, которая теперь тоже почти кричала. — Сатоми! Положи оружие!

— Ага, сейчас, размечталась. — Теперь Сатоми нацелила узи на Юкиэ. — Прекрати великого вождя из себя корчить. Вот, значит, какую сцену ты тут разыгрываешь, когда твой план всех отравить провалился? Так?

— Сатоми... — в отчаянии вымолвила Юкиэ.

Юко поднесла ладони ко рту и отступила. Она, казалось, была парализована от ужаса. Но она... хотела все рассказать... хотела выложить правду... иначе... иначе... могло случиться что-то ужасное.

Внезапно Тисато двинулась к боковому столику у стены справа от раковины. Там лежал пистолет чешской модели Ч3-75 (это оружие было в рюкзаке у Юки).

Раздался треск очереди. Тисато получила три пули в спину, ухватилась за край бокового столика, соскользнула и ничком упала на пол. Не имело смысла проверять... она была мертва.

— Сатоми! Что ты делаешь?! — хрипло закричала Юкиэ.

— Ничего такого! — Держа в руках дымящийся узи, Сатоми кричала на Юкиэ. — Она бросилась за пистолетом. Потому что была виновна.

— Ты все-таки это сделала! — воскликнула Харука. — Юкиэ! Стреляй! Стреляй в Сатоми!

Сатоми прицелилась в Харуку. Лицо ее потемнело. Казалось, она в любую секунду готова застрелить недавнюю подругу.

Но в этот момент Юкиэ все-таки положила руку на браунинг у себя под юбкой. После колебаний она, вероятно, решилась прострелить Сатоми руку.

Тогда Сатоми быстро перевела узи и выстрелила в Юкиэ.

Девочку отбросило назад. Кровь хлынула из ее груди, и она упала навзничь.

Харука лишь мгновение стояла неподвижно, а потом метнулась к браунингу, который при падении выронила Юкиэ. Оружие Сатоми настигло Харуку, разворотив ей чуть ли не целый бок вместе со школьной формой. Харука соскользнула на пол.

Теперь Сатоми прицелилась в Юко.

— А ты? — спросила она. — Ты ведь другая, правда?

Юко лишь молча дрожала и не сводила глаз с лица Сатоми.

Внезапно раздался хлопок. В левом виске Сатоми появилась дыра. Девочка раскрыла рот... и опустила взгляд на свою левую руку. Из дыры в виске хлынула кровь, заливая стекла ее очков в проволочной оправе и стекая дальше по лицу.

Шея Юко, точно какое-то механическое устройство, скованно повернулась, проследила за глазами Сатоми, и она увидела, что окровавленная Харука, собрав последние силы приподнялась с пола, держит браунинг.

Узи в руках у Сатоми выдал трескучую очередь. Неясно было, нажала она на спусковой крючок намеренно или сработал рефлекс. Пули пронзили тело Харуки, опрокидывая ее и отбрасывая назад.

Тело Сатоми медленно наклонилось и с глухим стуком упало на пол рядом с трупом Юки Накагавы.

Оставшись одна в комнате, Юко просто стояла и продолжала трястись. Тело ее почти онемело. С видом ребенка, случайно забредшего на выставку уродов, она все продолжала смотреть на пол, усеянный трупами пяти ее одноклассниц.

Осталось 9 учеников

63

Услышав, как что-то разбилось, Сюя подумал, что одна из неловких девочек, должно быть, уронила тарелку. Но когда разразился ожесточенный спор, он сел на кровати и тут же почувствовал острую боль в левом боку. Сюя застонал, но, пользуясь правой рукой, все же сумел выбраться из постели и босыми ногами встать на пол. Из всей школьной формы на нем теперь были только брюки. Жаркий спор продолжался. Сюе показалось, что он услышал крик Юкиэ.

Тогда Сюя подошел к двери и положил ладонь на дверную ручку. Ручка повернулась, но когда он толкнул... дверь не поддалась. Сквозь сантиметровую щель Сюе удалось разглядеть деревянную доску, диагонально приставленную к двери. Как Юкиэ его и предупредила, они соорудили импровизированный запор.

Снова ухватившись за дверную ручку, Сюя несколько раз энергично ее потряс, но дверь опять не поддалась. Тогда он просунул пальцы в щель, но доска, приставленная к двери, не сдвигалась.

Уже готовый сдаться, Сюя глубоко вздохнул — но тут вдруг услышал из щели слишком знакомый треск. Раздались крики.

Сюя побледнел. На них там напали... но даже если нет... все равно там было что-то не так!

Напрягая израненное тело и стараясь не шататься, Сюя поднял правую ногу и пнул дверь голой пяткой. Технике пинка его научил Хироки Сугимура. Однако дверь выдержала пинок, а Сюя потерял равновесие, рухнул на спину и застонал от жгучей боли в боку. Еще Сюя понял, что ему бы не мешало отлить, но с этим можно было подождать.

ТРА-ТА-ТА. Еще треск. А затем еще — ТРА-ТА-ТА.

Сюя повернулся к кровати, ухватился за нее и встал. Затем подтащил кровать к двери и повернул ее так, чтобы одна ее спинка упиралась в дверь, а сам, собрав все силы, толкнул ее. Дверь громко затрещала. Отлично. Еще толчок.

Бум. Выстрел. На сей раз единственный.

Кровать снова врезалась в деревянную дверь, и та с треском раскрылась в коридор. Правой рукой Сюя выдернул кровать из дверного прохода.

Теперь был ясно слышен напоминавший работу пишущей машинки треск автомата.

Сюя выбрался в коридор. Окна были наглухо заколочены досками, шторы опущены, а потому в неосвещенном коридоре царил полумрак. Слева находилась входная дверь, справа Сюя увидел еще три двери. Самая дальняя была слегка приоткрыта, и из нее в коридор просачивался свет.