Ты не поверишь, Пыш, мы съели несколько салатников тертой моркови с грецкими орехами, но на последней задаче засели, - взахлёб изложил похудевший Кро, - у маменьки получилось 19,5 см, а у меня только 19см.
Все задачи записаны в блокноте, Пыш, - сказала осунувшаяся Тетка, - у тебя светлая голова, мой мальчик! Вспомни, как в три годика ты правильно посчитал, сколько раз в сутки бьют часы с боем!
А на что играем, мэм?! – голосом Кро спросил поэт.
Я хочу деревянный круглый шахматный столик на львиных лапах, - затараторил бойко Кролик.
А я хочу набор фарфоровых баночек для дрожжей с автографами команды «Молодая сеньора», - радостно сообщила Че.
Львиные лапы произвели впечатление, и Пыш взялся за блокнот, на котором золотыми буквами было написано: «Мир – это воплощенная логика». Итак, задача, на которой засели Че и Кро: «На книжной полке стоят два тома: слева первый, справа второй – корешками к нам. Толщина первого тома 8 см. без обложки, толщина второго тома – 11 см. без обложки. Толщина каждой обложки – 0,25см. Книжный червь прогрыз норку от первой страницы первого тома до последней страницы второго тома. Какова длина норки, если иметь в виду, что норка строго прямая?»
Пышка вспотел в теплом Теткином халате и понял, что засел. Ему нужна была пауза. И он беззаботно спросил: «Интересно, кто спит на скамейке для булочек?» Тетка застегнула пуговицу на пижамке, взяла увесистую скалку, видимо, вместо жезла и прошествовала в прихожую. Любопытный Кролик, приподняв длинный – предлинный подол обеими руками, как это в старину делали фрейлины, засеменил следом. Процессию замыкал Пышка в красном халате с оттопыренным круглым карманом. Теткин взгляд примагнитился к крупному заголовку в газете, которой укрывался незванный гость. Заголовок сообщал: «Вчера в полдень состоялся матч между профессионалами из «Молодой сеньоры» и «Оборотнями в погонах». С первой минуты наметился решительный перевес в пользу «оборотней» со счетом 5:0; капитан полу…», остальное закрывало тень от вешалки. Тетка Че, пренебрегая лесной этикой, сдернула газету со спящего человека и умчалась с ней в кухню. Со скамейки поднялась прекрасная фея. Кролик с Пышкой зажмурились. А когда отрыли глаза, то увидели молодую очаровательную кошку – белую в черную крапинку. Она, сладко потягиваясь, произнесла хорошо поставленным голосом: «Простите за вторжение, я спасалась от непогоды и таможенников, и даже не заметила, как задремала в безопасности».
Загораживая светлый дверной проем, показалась Тетка, комкающая газету. И тут Че увидела в своей скромной прихожей фею, на которой было маленькое черное платье, как у Эдит Пиаф! Тетка отступила к креслу под оранжевым абажуром, сосчитала до пяти и потуже затянула ушки вязанной пуховой шапки.
- Меня зовут Береза, - охотно рассказывала прекрасная незнакомка, входя в хлебосольную кухню старой Че и пристально рассматривая Пышкин кушак, - я живу с отцом в Синем лесу и выступаю в мюзикле «Кошки».
Она сверкнула зелеными глазами, подведенными синей краской, как у фараонов. Пышка с Кроликом зажмурились. Тетка громко сглотнула.
Вообще-то, это мой сценический псевдоним, - рассказывала Береза, словно давала интервью, - а настоящее мое имя – «Адольфа». Так назвала меня моя матушка - тетя Мотя, с которой я решила повидаться в Волшебном лесу. Но я не пользуюсь этим именем из политических соображений.
Бедное дитя, - еле проговорила Тетка, - Мотю я знаю с ее рождения. Она долго выплевывала соску.
Да и кто не знал тетю Мотю (по паспорту Матильду Васильевну), весь лес покупал у нее вязаные салфетки и скатерти. Трагические события из жизни Матильды легли в основу сценария спектакля «Тили бом, тили бом, загорелся Кошкин дом». Тетку Черепаху как бывшую сценическую звезду приглашали неоднократно на роль курочки с ведром, которая должна заливать горящий дом. Но Тетка была не из тех, кто соглашался на вторые роли.
Береза вышла на середину кухни. И все увидели на ней мерцающие черные колготки с переливающимися кошками. Кошки, как на рекламе, улыбались и подмигивали при каждом движении ноги. Тетка почувствовала, что тяжело заболела.
Сколько же стоят такие колготки? – еле слышно спросила Че, облизав сухие губы.
Они стоят столько же, сколько стоит оранжевый «фольксваген – жук», что возле крыльца, - ответила, пританцовывая, Береза.
Под пуховой шапкой Тетки было только две мысли, и обе -апельсиновые. Первая: «От осинки родилась апельсинка». Вторая: «А не продать ли «машинку – апельсинку», и не купить ли колготки с кошками?»
Береза вернула присутствующих в объективную реальность.
В детстве моим учителем логики был профессор Войшило, - почти пропела очаровательная кошка, - перед тем, как заснуть я успела решить задачу про книжного червя. Условие этой задачи повторили в кухне не менее двадцати раз. У меня получилось 0,5 см.
Нет, нет, милое дитя, - заклокотала покровительственным тоном встрепенувшаяся Че, - Вы малознакомы с книжными червями! Эти обжоры не проедают таких маленьких норок!
Тетка вынула из карманчика пижамки золотые часики, и сокрушенно заявила: «Молодежь свела меня с ума! Пышка! Осталось 15 мин. до окончания подачи заявления игроков! Ты готов?!» Пышка списал все ответы у Кролика, а в последнем поставил 0,5 см. И все выбежали под ливень. Теткина машина была в плачевном состоянии.
Надо ловить! – крикнула Че, выбегая на шоссе.
Но что ловить в глухую полночь?
И вдруг, из-за поворота показалась большая красная пожарная машина. Тетка перекрыла дорогу, растопырив короткие ручки. Это была та бригада пожарных, которую не могли разбудить, когда горела вилла «Кошкин дом». Но сегодня они активно патрулировали Лес. Пышка с Кроликом, подсаживаемые снизу Теткой и Березой, с трудом забрались в высокую машину. Пожарка включила сирену и помчалась к Лесному радио. Промокшие до нитки Че и юная леди пошли мыть салатники.
Пыш и Кро вернулись через полчаса. Береза, уже в полосатом фартуке Кролика, успела испечь кексы с тмином. Когда Кро отжал над ведром розовую с уточками ночную рубашку, а Пышка – красный бархатный халат с оттопыренным карманом, то Че наконец – то услышала, что ее и Кролика пригласили поучаствовать в следующий понедельник в розыгрыше новогодних елок и китайских вышитых подушек. Пышка выиграл набор фарфоровых баночек для дрожжей с автографами всех футболистов команды «Молодая сеньора». Поэт торжественно преподнес его Тетке Черепахе, сказав очень серьезно голосом опереточного героя: «Позвольте, мэм, от всех нас …»
Потрясения минувшей ночи подкосили старую Че, и она лишилась чувств.
ЗНАКОМСТВО ЧЕТВЕРТОЕ,
в ходе которого выясняется, что Тетка Че не всегда проигрывала в логических задачах, и что одинокий ботинок снится к разлуке в близким другом…
Пышка проснулся еще до рассвета в Кофейной комнате помещичьего дома Тетки Черепахи. Пыш высунул голову из – под пухового, кофейного цвета, одеяла и сразу поймал на себе сотню взглядов. По периметру комнаты стояли и сидели фарфоровые куклы со всего света: в роскошных бальных туалетах, в подвенечных платьях и в национальных костюмах. Че помнила их всех по именам. Пышка выглянул в гостиную. Света в ней не было, но в углу горел камин. Мистер Паралличини храпел в Оливковой комнате; Тетка Че то вздыхала, то похрапывала под портретом Вивальди в Лиловой; в Розовой комнате сладко мурлыкала во сне Береза. В этой гармонии ночных звуков большого дома явно не хватало кроличьего «хры – хры – пиу». Пыш, подобравшись на цыпочках по холодному скрипучему полу к Лимонной комнате, приложил ухо к двери. Под пальмочкой у белого рояля шевельнулась зловещая тень, и перья пальмы нервно дрогнули. Пыш метнулся в Кофейную комнату к своим «девчонкам». «В этих старых больших домах – приведений, как одуванчиков на лужайке!» – подумал Пыш на бегу и юркнул под одеяло. Под одеялом началась отчаянная битва: любопытство сражалось со страхом. И уже через минуту Пышка снова выглянул в гостиную. В центре ее между двумя роялями: белым и черным, находилась высокая стеклянная полукруглая дверь во внутренний дворик. Она была приоткрыта, и ветерок играл пламенем в камине. Пыш закрыл дверь и остолбенел от неземного вида за ней. Огромный дом Тетки Черепахи имел форму квадрата, стороны которого были жилыми и хозяйственными помещениями, а середина – большим огородом. Нигде не было ни огонька. Левое крыло занимал приют для девочек – сирот, страдающих ожиреньем. «За мной, мои уточки!» - руководила сиротками старушка Че. В правом крыле размещались комнаты Теткиных родственников из разных банановых республик. Здесь же помещался зимний сад и комнаты прислуги. Заднюю сторону квадрата, где находился скотный двор, склад и погреб не было видно из – за предрассветного тумана. Весь огород, покрытый крупными листьями тыквы, блестел от ночного дождя. И среди этого блеска виднелись большие, средней величины и маленькие глянцевые шары – оранжевые, желтые, розовые и сизоватые тыквы. Среди них неожиданно возникла щупленькая фигурка Кролика. Кро был в синей пижамке и в белом ночном колпаке. Он поспешно подкатывал тыквы и расставлял их по кругу. Пышка насчитал всего десять плодов. Кролик воткнул в центре круга старую лыжную палку, сел на самую маленькую желтую тыквочку, протянул обе лапы к лыжной палке и начал что – то выкрикивать, глядя вверх. Сверху на палку упал луч мощного прожектора, словно приближался поезд. Внезапно на тыквах возникли кролики: все в синих пижамах и белых ночных колпаках, с вытянутыми к палке руками. Пышка, затаив дыхание, принялся их считать. Кроликов оказалось десять. Все они были одинакового роста, но разного возраста. Те, которые постарше – сидели на крупных тыквах, которые помладше – на средних, совсем молодые – на мелких. Кролики оживленно спорили, размахивая лапами. И вдруг, как по команде, протянули их к лыжной палке. Все кролики, кроме самого старшего, исчезли. Старший разбросал тыквы хаотично и направился к дому.