— Что ты имеешь в виду под этим «и что»? Ремингтон, это жуткое дерьмо. Я не могу сказать, когда нечто подобное случится в следующий раз. Такой приступ уже был несколько месяцев назад. Когда я, наконец-то, более-менее пришла в себя, шел дождь, а я лежала на земле в каком-то поле непонятно где. Ремингтон, я проснулась, вышла из дома и убежала от ощущения, что меня словно засасывает в какую-то дыру.

Он спокойно смотрел на меня, заложив одну руку под голову.

— Ты закончила?

Он прищурил свои великолепные всезнающие глаза, и я почувствовала, что его взгляд будто сосредоточился на моих страхах. Не поймите меня неправильно, я уверена в себе и очень старалась оказаться там, где я есть на сегодняшний день.

Но подобные моменты застают меня врасплох, напоминая, что за внешним фасадом скрывается женщина, которая все еще пытается обрести опору под ногами. То, что Ремингтон так легко принял меня, особенно после того, как стал свидетелем одного из моих самых больших страхов, захватило меня врасплох.

Я выскользнула из кровати, отправилась в ванную, и, сняв одежду, заскочила в душ. Мне нужно немного пространства вдали от его отвлекающего взгляда, чтобы собраться с мыслями.

Почему я не рада тому, как все обернулось? Ремингтону не все равно, и он не показался мне шокированным после того, что увидел прошлой ночью. И тогда правда больно ударила меня. Я резко втянула воздух и прижалась лбом к стене душевой, пытаясь понять, какое влияние на меня оказывает то, что я чувствую. Я чувствовала себя счастливой, но в то же время была напугана тем, что решилась на такой шаг и полностью открылась перед этим мужчиной.

Я услышала, как дверь в душевую кабинку открылась, а затем закрылась позади меня. Прохладный воздух коснулся кожи, а затем к спине прижалось крепкое тело. Рукой Ремингтон обхватил меня за талию, отбросил волосы набок и поцеловал меня в плечо, прикусив кожу, от чего внизу живота стало жарко.

— У всех нас есть свои демоны, и периодически мы вынуждены танцевать в обнимку с ними. То, что у тебя есть неприятные воспоминания, не означает, что ты сломлена, — пробормотал он мне в кожу, в перерывах между словами целуя меня. — Это ничего не меняет в плане того, кто ты есть. Даже если ты сломлена, я воспользуюсь шансом и склею все части воедино, чтобы ты стала единым целым. Потому что ты заслуживаешь этого. Жизнь — это гигантский шар из сердечной боли, расставаний, хороших и плохих воспоминаний, примирений и влюбленностей. Она запутанная, но в то же время забавная.

Боже, что он творит со мной? Он говорит именно то, что нужно, и в подходящий момент. Он обезоруживает меня.

Ремингтон растопырил пальцы руки, лежащей на моем животе, и притянул меня к себе.

— Если ты хоть на секунду подумала, что я обеспокоен тем, что случилось прошлой ночью, то это не так. Я обожаю твою силу и волю двигаться вперед, даже после всего, что случилось с тобой.

Я больше не могла выносить этого, повернулась в его руках и жадно поцеловала его. Он толкнул меня к стене душевой, со страстью возвращая поцелуй и бормоча под нос нежности. Я впитывала слова, поцелуи и дыхание, которое он вливал в меня.

— Ноги, — пробормотал он мне в губы. — Обхвати меня ногами.

Я обхватила его ногами, и он просунул руку между нашими телами, поглаживая меня, перед тем как направить член к моей киске. Он наклонился вперед так, чтобы горячая вода стекала ему на спину. Я не могла отвести от него глаз, даже если бы захотела.

Он крепко поцеловал меня, затем резко вошел и я застонала. С его губ сорвался поток слов на французском, и он ударил кулаком по стене.

— Боже, ты ощущаешься божественно. Чего ты хочешь, Селена?

Я поерзала и застонала, остро нуждаясь в движениях. Обхватив его за шею, притянула к себе и начала покусывать его восхитительную кожу. Он задрожал, снова застонал и отстранился, чтобы снова ворваться в меня.

— Да. Вот так. Ремингтон! — воскликнула я, уткнувшись ему в плечо, пока он продолжал лишать меня возможности говорить и мыслить.

— Ты не идеальна, Селена. Я бы не сходил с ума по тебе, если бы ты была идеальна. Слышишь меня? — он вдалбливался в меня членом, чтобы доказать свою точку зрения.

— Да! О, мой Бог, Ремингтон, да! — я откинула голову назад, и его губы нашли мою шею, жадно целуя и покусывая. — Пожалуйста, трахни меня жестче! Боже, я обожаю, когда ты делаешь вот так.

Обхватив мои бедра и сжав их, он замедлил толчки.

Я застонала, в душевой были слышны только звуки нашего неровного дыхания.

— Почему ты остановился? Я чертовски нуждаюсь в тебе, Ремингтон.

— Ты слышала, что я сказал? — он мучительно медленно снова вошел в меня.

Я моргнула, глядя на него, и покрутила попкой. Мой охваченный желанием мозг был не в состоянии понять, что Ремингтон от меня хочет.

Он глухо застонал, выскользнул из меня и, потянувшись рукой, выключил воду. Затем открыл дверь душевой, и, поддерживая меня за задницу, чтобы я не соскользнула вниз по его телу, аккуратно ступил на каменный пол и направился к мраморному трюмо. Опустил меня вниз, и как только мои ноги коснулись пола, прорычал:

— Повернись.

Я подчинилась, кожу покалывало от близости его напряженного тела рядом с моей спиной. Боже, он выглядит сексуальным и недосягаемым.

— Расскажи мне, что ты хочешь сделать со мной, — я бросила на него взгляд через плечо и встретилась с мрачным, таинственным взглядом.

— Сначала мне нужно кое-что прояснить, даже если это будет означать, что мне придется жестко трахнуть тебя, чтобы донести свою точку зрения.

— Какую точку зрения?

— Ты не идеальна.

— К черту, Ремингтон, мы не можем обсудить это позже? — он воспользовался своим «доминирующим» взглядом. Когда я не ответила ему сразу же, он положил одну руку мне на плечо, другой вцепился в бедро и ворвался в меня одним резким движением. Задыхаясь от ощущений, я выкрикнула его имя.

— Ты не идеальна,— снова повторил он. — И все в тебе сводит меня с ума, — он вышел и снова глубоко вошел в меня. — Это понятно?

— Абсолютно, — сквозь зубы сказала я. Я близка к оргазму, но не смогу получить его, если он будет вот так меня мучить. — Я хочу кончить, Ремингтон. Я больше не могу терпеть.

Он прижался губами к моему уху, сжимая руками задницу, затем протянул руку и начал ласкать пальцем клитор.

— Обожаю, когда ты такая влажная для меня, Селена. Держись крепче, и приготовься выкрикивать мое имя, потому что я собираюсь трахнуть твою сладкую киску. Я овладею ею, ma belle. Вот так, — он обхватил меня одной рукой. Я задрожала от его слов, и между ног все запылало. — Руки на трюмо.

Я сделала, как он велел, желая, чтобы он овладел каждой частичкой меня. Впрочем, он итак владеет мной. Он провел рукой по моей пояснице и затем мягко надавил. Свободной рукой схватил меня за подбородок и потянул его вверх.

— Посмотри, какая ты красивая, Селена, — наши взгляды встретились в зеркале. — Смотри в зеркало.

Он убрал руку, вышел из меня и снова вошел, не отрывая от меня взгляда. Его челюсти крепко сжаты, словно ему больно, но в глазах отражаются совершенно другие чувства. В них столько эмоций, что мне страшно признать их, поэтому я сосредоточилась на том, какие чувства он вызывает во мне. Это изысканная пытка. Я попыталась отстраниться, но он сжал мои бедра, и в его глазах промелькнуло предупреждение.

— Держись крепче, Селена.

Я крепко вцепилась в поверхность трюмо, когда он начал яростно вдалбливаться в меня. Его рот приоткрылся от наслаждения. Звуки, срывающиеся с его губ, подстегивали меня. Просто увидев это выражение на его лице — смесь дикого голода и нежности — мои колени ослабли. Он обхватил меня рукой за талию и продолжил вдалбливаться в меня. Я была близка к оргазму.

— Даже не вздумай закрывать эти красивые глаза,— он прорычал эти слова, которые оказались моей погибелью. Я задрожала, меня накрыло волной оргазма, и Ремингтон кончил сразу после меня. Не в силах устоять на ногах, я наклонилась вперед, а он прижался ко мне, поцеловал в висок, в шею и проложил дорожку поцелуев по спине.