- Я забеременела. - Ее рука прошлась по моей щеке. - Мальчик мой, я родила сына от своего мужа, будучи под властью своего врага.

- Но... - Я недоуменно посмотрел на нее. - Это не просто тварь на службе императора?

- Ты еще не понял? - Она печально улыбнулась. - Это и есть он, это и есть тот самый Вечный, это его сила, его страх, его проклятие и его благословение, император не человек, а та мерзкая тварь, что словно паразит, пиявка присасывается к чужому телу, от чего лишь становясь сильней и удовлетворяя свои низменные потребности.

- Император? - Я недоуменно смотрел на нее.

- Не жди ответов. - Она достала платок, вытирая слезы. - За все эти годы мне не удалось выяснить всю подноготную историю этого проклятия. Знаю лишь одно, это подарок некромантов темного Дьеса, одной из благородных семей империи, что в незапамятные времена оказали какую-то услугу эльфам.

- Это ж сколько лет назад было? - Я попытался разворошить горы исторических событий, о которых мне было известно.

- Неизвестно. - Она покачала головой. - Возможно, это было даже раньше становления империи как государства, а уходит корнями в те времена, когда человечество было еще единым государством. Кто теперь скажет? И по большому счету, кому это теперь нужно? Факт остается фактом, пусть и не гласным, но известным среди верхов ближайших государств этой оконечности мира. Мы ничего не можем с ним сделать, что не говори, а это достойный противник, а потому вынуждены лишь огрызаться и время от времени отбиваться от его кровавых планов по захвату власти на всем Альверсте.

- Были прецеденты? - Признаться, истории я не слишком сильно уделял внимание. - Я думал, империя только с Финором бодается.

- Не только. - Она не весело улыбнулась. - Поганец за всю эту прорву лет успел напасть на каждого соседа, правда везде получил достойный отпор, и если его соседи с той стороны находятся в негласном альянсе, поддерживая друг друга в войне, то с этой стороны, увы, мы одни и нам поддержки ждать не приходиться. Тут даже, наоборот, с юга у нас большая головная боль в виде начинающихся халифатов, в которых королей, визирей и прочих местечковых повелителей миллионы и каждый с апломбом, каждый мнит себя пупом мира.

- И как же вы все эти годы останавливали его? - Ко мне вновь вернулся страх от осознания полноты картины.

- Как? - Она растрепала волосы у меня на голове. - Ты думаешь, Хенгельман просто так помиловали? Не одна она была в Финоре, кто практиковал некромантию, и не она одна получила работу в королевстве, а так же второй шанс начать жизнь с начала. Я сразу поняла, что здесь обычными способами не справиться, а значит нужно искать помощи. По крайней мере, то что породило эту тварь на свет, должно было ее и убить. Негласно, мне пришлось собрать у себя под боком, целую службу из специалистов запретного искусства, начиная от шаманов орочьего племени заканчивая все теми же некромантами и темными магами.

- Помогло? - Я попробовал представить себе масштабность этой картины.

- Не сразу. - Она кивнула. - Но мы научились находить его в чужих телах, мы смогли перекрыть этой твари вход во дворец, были даже моменты когда мы были близки к поимке, но нет, слишком он осторожен, уже без малого больше пятидесяти лет не было вестей о его выходе за пределы границ империи... Но, как ты видишь, он опять здесь.

Минутная пауза помогла ей немного прийти в себя.

- Весь вопрос в амулете-кольце Ульрих. - Де Кервье поднялась со своего места, подходя к окну. - Но, здесь и сейчас, мне вновь предстоит забыть свои чувства и мысли. Потому что, король не знает истинной истории своего появления на свет, и нам вновь грозит война. Долгая-долгая война, потому что, увы, нам пока не под силу загнать в бездну ту тварь, что опять пытается развязать кровопролитие.

Четыре дня до бала прошли как один миг, так и не дав результата. Четыре дня коту под хвост. Как там было? И вся королевская конница, и вся королевская рать не могут...не могут. В прочем я тоже не смог. Мы с людьми Ганса облазили чуть ли не весь дворец, перевернули с ног на голову бальный зал, но так и не смогли найти бомбу.

Я стоял перед зеркалом, у себя дома оправляя черный камзол украшенный вязью из золотой нити, словно галстук, примеряя воздушный отрез ткани платка, не зная толи повязать белый, толи сразу накинуть пойти во двор петлю на шею.

Провал, мой, охраны, разведки, в конце концов, всего Финора. Мы знали что это произойдет сегодня, мы знали где, но совершенно ничего не могли с этим поделать. Митсвел Первый уперся словно баран рогом не желая слушать доводы Гербельта и матери, слишком это по его мнению ущемляло его репутацию, а посему бал состоится, и эта кульминация безалаберности и глупости случится не далее как через пару часов.

" Ульрих" - Мрак по углам комнаты колыхнулся в легком волнении, донося до меня тихий голос Адель. - "Хозяин дома, просит сказать тебе, что он поможет".

"В чем?" - Я оторопел от подобной подачи со стороны загробного мира.

"Не знаю". - Тень растворилась, даря на прощание. - "Он наконец-то нашел, а потому он вернет долг, золото, он сказал, иди за золотом".

Тяжело вздохнув, я накинул плащ, взял перчатки и спустился во двор, где меня уже поджидал запряженный возок. Пора. Пора на бал, пора лицом к лицу встретить то кровавое безумие, что вот-вот должно было разразиться, стерев меня и жалкие остатки моей репутации на этом свете. Да, именно так я расценивал грядущее неизбежное, ибо сомнений и других толкований трагедии не будет. Это сейчас Гербельт лишь с прищуром смотрит в мою сторону, а де Кервье простилает длань защиты надо мной, но что будет дальше, если король умрет от моей смертельной забавы, даже представлять не стоит. Не стоит гадать и строить прогнозы, с вероятностью сто из ста я лишусь свободы и по прошествии энного времени жизни, так как большая игра и большая политика требует при любом из раскладов назначить виновных, наградить непричастных, а каждому по заслугам выдать слона, если ты конечно не верблюд.

Бабушке нужен будет козел отпущения и я не питал иллюзий о ее мыслях, о кандидате. Ибо сударыня без толики сомнений развалила напополам череп любимого мужа, так что козел, сегодня вырядившись в лучший свой наряд, трясется по улицам города, изредка поглядывая в окошко на серый зимний город из холодного камня и тысячи безразличных лиц и судеб. К какому-то мальчишке, что сейчас едет на свой первый и похоже последний в жизни бал, дабы засвидетельствовать публично свою глупость и бессилие перед судьбой, расписавшись в книге учета для неудачников.

Думаете, можно было бежать? Наверно можно, даже не так - нужно. Но не хочу. Тупо, банально не хочу, потому что тогда я убегу от всего, что уже достиг, от всего, во что вкладывал свое время и душу, предам память тех, кого уже нет, а так же тех, кто мне дорог, но кого я скорей всего уже никогда не увижу. От мыслей становилось черно на душе и тоскливо на сердце, город бурлил, дворец сиял огнями, собирая в своих стенах сияющую нарядами, драгоценностями и улыбками знать и высший свет короны.

Красиво, черт возьми, красиво... Статно, чинно, не спеша и с расстановкой, согласно иерархии, мы прибывающие к бальному залу выстраивались в переливающуюся богатством колону ступая по ковровой дорожке. Нас поправляли вышколенные лакеи согласно очередности и статуса, дабы особо рьяные графы не посмели проскочить вперед герцогов, а бароны стали стеной от именитых, но, как правило, голозадых рыцарей. Сами понимаете, удел рыцарей поле брани, их капитал это честь доблесть и отвага, так что, ничего удивительного в том нет, что их поставили замыкать шествие. Так сказать прикрывать тылы от возможного нападения весьма глупого и мифического, как девственница в притоне противника.

- Ваше приглашение. - Низко поклонился мне лакей, беря из моих рук пропуск на бал и передавая его глашатому, что уже во всю мощь своей глотки оповестил тех, кто был внутри. - Барон Ульрих фон Рингмар-Когдейр...в сопровождении господина Лера Сеньгоу Ло!