– То есть, она думает, что мы с тобой больше, чем друзья? – догадался Марат. Леся смущенно кивнула.

– Это, конечно, не так, – поспешно уверила она, – но что нужно Людмиле, чтобы меня в чем-то неподобающем заподозрить? Не волнуйся, ничего страшного не случится, главное, ты держись от неё подальше, ладно?

– Как скажешь, – усмехнулся парень. Алексия все ещё отставала на пару шагов, так что после этой темы разговор как-то не вязался, оба были полностью погружены в свои мысли.

Но далеко они так не ушли. Перед взглядом Марата мир закрутился, потом сузился до одной крошечной точки и мгновенно взорвался эмоциональной, бьющей красками картиной, до того посещавшей парня только в его снах. Медленно погружаясь в какую-то тянущую жидкость, словно в болото, он сквозь волны напряжения и отчаяния различил на озерном дне бьющуюся в оковах фигуру. Это была девушка – и она кричала ему, звала на помощь, будто ей ежесекундно причиняли боль, и только Марат – он один! – может ей помочь. И парень рванулся вперед, позабыв глотнуть воздуха.

***

Собрание Инициативных Личностей и Активистов (как саркастически называла его Баданя) проходило на этот раз в скромных Гошиных апартаментах, оборудованных по последнему слову двадцатого века. В обстановке присутствовало только крайне необходимое: старый скрипучий диван с облезлой обивкой, стыдливо прикрытый дивандеком, огромный, в полкомнаты шифоньер, забитый красками, кистями, лаками и прочими расходниками, а также тумбочка на шатающихся ножках и водруженный на неё старый телевизор.

Пульт от этого доисторического монстра давно уже был неисправен и за ненадобностью валялся, где попало. Богдан, тучный шкафообразный мужчина с проглядывающей на затылке лысиной, не поленился его найти и принялся чинить, пока потягивались остальные.

Впрочем, мрачное упорство, с которым Богдан давил на кнопки в одному ему известном порядке, не предвещало ничего хорошего. В конце концов, отчаявшись дозваться технического чуда, мужчина грохнул несчастный пульт об пол и вынул из кармана мобильник, популярную модель прошлого тысячелетия типа «кирпич с антенной». Телефон отчаянно пикнул в умелых руках, и изображение пошло.

– Ребята! – крикнул шебутной Николка, самый молодой член закрытого общества. Он только неделю назад присоединился к этой странной компании и был как никогда полон нездорового энтузиазма. – Шухер, все сюда!

Господа как раз встретили своего последнего опоздуна и полным составом расселись по местам, а из кухни выглянула заинтересованная хозяйская голова.

В воздухе витало невротическое предвкушение, опасливое напряжение, замешанное на неизвестности, слышался учащенный стук сердца. Только Николка пылал здоровым любопытством. Его в детали пока никто не посвящал.

– Ну что там? – закусила губу Дарья, единственная среди них женщина. – Почему нет звука?

– Пульт сломался, – пробасил Богдан и пожал квадратными плечами. – Я и телевизор-то через телефон включил, иначе не работал.

– Ничего, Богдаша, ничего! Он у меня всегда такой упрямый, – успокоил хозяин, нервно хмыкнул и прищурился в сторону взволнованной дамы. – С ним надо бы поласковей, пусть, вот, Баданя попробует!

– Да ни фига! – категорично отрубила Дарья и упомянутую фигуру всем продемонстрировала. – Во-первых, техника не по моей части, а во-вторых… Чтоб я лезла с нежностями к пульту? Не дождётесь!

– Баданя, ну ты же женщина, – справедливо заметил Гоша.

– К тому же проще один раз пульт поцеловать, чем оставшееся время пользоваться Богдановой мобилкой, – напомнил практичный Стёпа. – А ты готова жертвовать редкой техникой или всё-таки прекратишь ломаться?

Под давлением превалирующей мужской части компании Дарья, брезгливо поджав губки, двумя пальчиками подняла с пола прямоугольную коробочку, отряхнула демонстративно. Раздался тихий, но отчетливый «Чмок!», после чего комнату сотряс дружный мужской же хохот.

– Ты бы понежнее с ним, поласковее, Баданя, – простонал сквозь смех Степан. – Может и заработал бы!

– Шуточки у вас дурные, – Дарья обидчиво надула губки и уселась в самый дальний уголок длинного дивана.

На неё ещё бросали весёлые взгляды, но они уже не так раздражали, всё-таки столько времени вместе, да и собрались здесь в кои-то веки не без причины.

– Эй, ребята!.. – Николка возбуждённо подпрыгнул.

– И дамы, – ворчливо напомнила о себе Дарья.

– Да без разницы! Смотрите, тут телек какую-то парочку показывает!

– И не боятся же по лесу ночью гулять, – неодобрительно покачал головой Гоша.

– Молодежь, мозгов же нет, – невозмутимо пожал плечами Стёпа с видом старца, познавшего дзен. – Этот парень, я заметил, вообще любит ночные прогулки.

– А чего ему-то бояться, – фыркнула Дарья и отодвинулась от телевизора подальше, чтобы закурить. – С таким спутником я бы тоже не боялась хоть к черту на рога сбежать.

– В смысле?

– Говорю, иметь в друзьях оборотня выгодно. Ночами гулять не страшно, и потискать можно. Двойная польза.

– Оборотень? – изменился в лице Степан. Гоша тоже изрядно побледнел. Богдан и Николка как несведущие ждали объяснений, а Дарья, как ни в чем не бывало, подтвердила:

– Ага, он самый, а ты что, не заметил? Мне так шерстью и тянет, еще с первого раза.

– И ты молчала! – завопил хозяин, замахиваясь на прохиндейку кухонным полотенцем. Дарья так и прыснула с дивана, спрятавшись за широкой Николкиной спиной. – Ты знала, что он волк, и ты – молчала?! Да ты хоть знаешь, что произойдёт, если наша девочка успеет до него добраться?

– Что за девочка? И что произойдёт? – недоумённо переспросил Николка; он ещё не до конца разобрался в хитросплетениях их фантастически интересной жизни, но жаждал к ней приобщиться.

– Да ничего не будет, чего вы взъелись все, – раздраженно откликнулась Баданя.

– А ты молчи, невежда темная! – одернул ее Гоша. – Ты не изучала этот мир как мы со Степой и не была там с Богданом, ты вообще о ремесле знаешь только то, что его можно использовать себе на благо! Это с Николки взятки гладки, а ты должна была учиться!

– Как будто мне института было мало…

– Мало, Баданя! В институтах про оборотней не рассказывают! Но тебе ж гулянки твои важнее, да?

– Не лезь в мою жизнь!..

– Дашка, ты неправа, – спокойный Стёпин голос разрядил до предела накалившуюся обстановку и избавил Николку от необходимости искать временного убежища в шифоньере. Только Богдан молча уставился в телевизор и сверлил бредущую в потемках мужскую фигуру мрачным взглядом. – Если бы ты знала то, что знаем мы, не промолчала бы. И знала, что если девчонка выйдет на оборотня, нам придется совсем туго, а ведьмина месть и без того штука неприятная.

***

Когда Марат восстановил дыхание и открыл глаза в реальности, первым, что он увидел, оказалось взволнованное Лесино лицо.

– Маратик, Бог мой, ты очнулся! Ты весь бледный, как на погост собрался, я так испугалась! Может, ты заболел или…

– Со мной все в порядке, – громко и четко произнес Марат, зная, что иначе подруга может окончательно разволноваться, поднять шум и закатить истерику.

Девушка подавилась комком сочувствий и сконфуженно отодвинулась от «больного».

– Прости, я просто в самом деле испугалась за тебя. Ты упал в обморок, а я не знала, что делать… Ты уверен, что с тобой все в порядке?

– Уверен, уверен, – поднявшись с холодной земли, Марат протянул подруге руку. – Вставай уже. А то такими темпами ты заработаешь не только простуду, но ещё и суровый выговор от Людмилы.

– Да ругаться она и так уже будет, – тяжко вздохнула Леся, принимая дружескую помощь. – Так что, какая теперь разница – все равно нагоняй получу… Хоть прямо сейчас пойти и утопиться, чтоб не мучиться, вон, Русалочий пруд неподалеку, далеко идти не придется.