Луи поднес огонек к моей сигарете.

— Сдается мне, денек у тебя выдался долгий.

Я постарался не задеть длинной струей дыма его широкое мясистое лицо.

— С чего ты взял? Разве я не всегда так выгляжу?

— Почти всегда. У тебя не зенки, а огнестрельные раны.

— Ну вот, даже тебе они не нравятся. А посмотрел бы ты на них с моей стороны.

Должно быть, всему виной благовония. Чертов Эллис! Подумать только, он еще не хотел, чтобы я курил в его молельне!

Несколько минут мы с Луи сидели и потягивали спиртное. Я устал как собака. Когда стаканы опустели, Луи потушил свет и мы пошли придавить ухо. На этот раз «железная дева» досталась мне.

После удивительно благополучного сна и двойного «армагеддона» я засел за видеофон. Созвонился с Фицпатриком, узнал, что он еще ни от одной шкатулки не добился толку. Потом я звякнул Реган и договорился о встрече в баре «Империала». Она заметно очухалась после нашей недавней беседы и держалась с прежней самоуверенностью. Любопытно, радоваться мне по этому поводу или печалиться?

Я вернулся к стойке, расположился на табурете и развернул утренний выпуск «Бей-сити миррор». Было еще довольно рано, и я не особо спешил, а потому взялся разгадать ребус-другой. Глотнул «армагеддона» и нашел полосу с головоломками. Через двадцать минут, три сигареты и еще одну чашку кофе я злобно плюнул на все пять задачек. Не знаю, почему я так люблю головоломки. Никакого от них проку, разве что идиотом себя чувствуешь.

Я пошарил рассеянным взглядом по газетному листу. За ребусами следовала анаграмма. С анаграммами я никогда не связываюсь — слишком много мороки. Внезапно я вспомнил, что говорил Эллис об Элайдже Уитте, как тот свою фамилию переделал в псевдоним. Я достал из кармана покетбуки. Да, верно, автор «Открытого космоса» — У. Дж. Тэйлаит, если переставить буквы, получится «Элайджа Уитт». Во мне тотчас проснулось любопытство. Я достал вторую книжку — «Голово-ломки для развлечения и развития», раскрыл на странице с оглавлением. Найдя раздел, целиком посвященный анаграммам, я увидел, что Мэллой решил все до единой. Я просмотрел остальные разделы. Больше ни к одной задачке Мэллой не притрагивался.

Так-так. Если верить Эллису, Уитт и Мэллой были знакомы друг с другом. И оба увлекались анаграммами. Я перевернул переднюю обложку «Открытого космоса». Титульная страница была вырвана. На первой странице мой чувствительный палец обнаружил следы авторучки. Я одолжил у Луи карандаш, легонько поштриховал первую страницу. Показались буквы — одни складывались в слова, другие — в абракадабру, третьи гуляли сами по себе. Выделив их все до единой, я так и не получил вразумительного ответа, но стало ясно, что Мэллой пытался сделать анаграмму из названия книги.

С безрассудным оптимизмом я тоже решил попытать счастья на этой ниве, однако через несколько минут понял, что рожден совсем для другого.

Я отложил покетбуки и снова взялся за газету. На глаза попалось имя Лукаса Пернелла. Статья посвящалась истории коррупции в городе. И тут меня точно молнией ударило: «Бей-сити миррор» печатает головоломки! На что угодно готов поспорить, их стряпает компьютер. А еще я нутром чую: анаграмма фразы «Открытый космос шлет сигналы человеку», над которой бился Мэллой, — важный ключ! Наверняка! И как раз в редакции «Бей-сити миррор» у меня есть знакомый.

Я достал визитку Лукаса Пернелла и набрал номер. Через несколько минут журналист ответил.

— Только что прочел твою статейку в «Бей-сити». Недурно, недурно.

Если судить по голосу Пернелла, он был в равной мере польщен и обозлен.

— Мерфи, какого черта?

— Мы можем говорить? Я имею в виду — сейчас, по видеофону.

Пернелл подозрительно взглянул на меня.

— Это важно?

— Думаю, да.

Он посмотрел на часы.

— Ладно, давай встретимся. Там же, где в прошлый раз. Через полчаса.

Я добрался до «Сумерек», опередив Пернелла на пять минут. А по дороге придумал для него еще одно занятие. Я не знал, часто ли он общается с Мак-Мальденом, но надо было, по возможности конспиративно, связаться с Маком и выяснить, что ему известно об АНБ. А в частности, как Джексон Кросс намерен обойтись со мной.

Пернелл закинул в кабинку шляпу и пальто и нырнул следом.

— Что, еще одного плохого парня ухайдокал?

Я придвинул к нему по столу пачку «Лаки страйк». Журналист вытащил сигарету и нагнулся к моей спичке, когда я раскурил потухший окурок. Затем привалился лопатками к спинке скамьи и выпустил дым через ноздри.

— Ну, в чем проблема?

Я бросил погасшую спичку в пепельницу.

— Бурбон?

На физиономии Пернелла мелькнуло нечто наподобие циничной улыбки.

— Неплохо бы.

Я жестом заказал официантке два бурбона. Было еще довольно рано, но я решил, что час коктейля — понятие растяжимое.

— Ну так… выкладывай.

Я курил сигарету и ждал, когда принесут напитки.

— Тебя еще интересует Киллер Черная Стрела?

Прижимая стакан к губам, Пернелл кивнул.

— А в чем дело? Что-нибудь раскопал?

— Раскопал. Даже, может, на целую статейку хватит.

Журналист достал из кармана поношенного спортивного пиджака блокнот и авторучку. Открыл блокнот, лизнул шарик авторучки и выжидающе посмотрел на меня.

— Приступим?

Я раздавил окурок в пепельнице.

— Погоди. Мне нужны две услуги. Это сделка.

Пернелл подозрительно заглянул мне в зрачки.

— А почем я знаю, что твоя информашка — не лабуда?

Я улыбнулся.

— Помнишь самый лучший секс в твоей жизни? Так вот, это еще круче.

Журналист осклабился и осушил стакан.

— Что ты от меня хочешь?

Я достал из кармана книгу «Открытый космос шлет сигнал человеку».

— Читал когда-нибудь?

— Еще бы. Для уфоманов это вроде Библии.

Похоже, эту книжицу читали все, кроме меня.

— У меня есть основания полагать, что некий умник сделал из названия анаграмму. Мне нужен компьютер, способный перебрать все возможные варианты анаграмм.

Журналист пожал плечами.

— Ну, это как раз несложно. Есть у меня приятель, он на ребусах, кроссвордах и анаграммах собаку съел. И конечно, не откажется пособить. Договорюсь с ним, а потом звякну тебе. Что еще?

— Мне надо связаться с Мак-Мальденом.

Пернелл оторопело посмотрел на меня.

— Ну так действуй, разве я мешаю?

Я наклонился вперед и сказал, понизив голос:

— Пернелл, у меня не сложились отношения с одной влиятельной спецслужбой. Мой офис под колпаком, точно знаю, а Мак подозревает, что его разговоры прослушиваются. Я уже два дня не ночевал у себя в номере. Надо связаться с Маком — не слышал ли он чего нового.

Пернелл долго размышлял над моими словами.

— По правде сказать, вторая просьба мне не шибко нравится. Давай так: ты выкладываешь часть того, что откопал, а я решаю, стоит ли овчинка выделки.

Выглядело это вполне логично, да и выбирать не приходилось. Я рассказал Пернеллу о том, как выследил Киллера Черная Стрела, как поднялся за ним на крышу. Но об Эмили и шкатулке даже словом не обмолвился.

Когда я умолк, он взглянул на меня как на десятитысячедолларовую проститутку, только что сказавшую: «Время вышло, красавчик».

— Ну, и что было дальше? Ты выяснил, кто этот тип?

Я закурил сигарету.

— Так что, звоним Мальдену?

Видимо, Пернелл счел дальнейшее сопротивление бесполезным. Он полез в карман пиджака и достал целлулоидный видеофон. Нажал кнопку быстрого набора.

Через несколько секунд я услышал знакомый скрежет Мака:

— Чего надо?

Пернелл прикрыл микрофон пальцем.

— О чем спросить?

— Поинтересуйся, нет ли каких новостей о его старом друге, который на последнюю встречу приходил с женщиной и сигаретами.

Пернелл изложил мою просьбу.

До Мака дошло не сразу — он, видимо, забыл о том разговоре. Добрую минуту бедолага насиловал мозги, а потом проворчал:

— А, ты про того никчемного полудурка… Я его уже давно не видел, но если наткнешься, передай, что сборщики налогов на него плюнули. Они тут сперва дерьмом исходили, а потом кто-то, похоже, оплатил его счет. Почему — не спрашивай. Знаю только, что сейчас вроде все спокойно.