— Чушь! — сказал Малих. — Я обещаю, что не причиню этому человеку никакого вреда.

Женщина медленно поднялась по лестнице и исчезла за дверью. Малих пятясь, добрался до верхней ступеньки, не спуская с Гирланда колючего взгляда.

— Я ведь уже предупреждал вас, что в случае нашей следующей встречи буду вынужден избавиться от вас раз и навсегда. Место здесь как раз очень подходящее. Когда вас найдут, я буду уже очень далеко.

Гирланд почувствовал, как вся кровь отхлынула от его лица. Через несколько секунд он будет уже мертв.

— Что же вы еще хотите? — спросил он, стараясь сохранить твердость в голосе. — Женщина у вас и…

Шум мощного мотора заставил его замолчать, а Малиха насторожиться. Наверху, заглушая все другие звуки, загрохотали автоматы. Малих инстинктивно повернул голову в направлении двери, и Гирланд, не медля ни секунды, сильным ударом выбил пистолет из его рук. Малих со страшным ругательством повернулся к своему противнику, готовый вцепиться ему в глотку, но новая автоматная очередь разорвала воздух. Гигант нагнулся, чтобы подобрать оружие, но Гирланд ногой отпихнул его в глубь каюты. После третьей очереди с палубы джонки раздался душераздирающий предсмертный вопль. Вслед за этим мотор снова заработал на полную мощность, и было слышно, как катер удаляется. Малих выхватил кинжал и бросился на палубу. За ним по пятам бежал Гирланд.

Эрика Ольсен лежала на палубе, изрешеченная пулями. Вдалеке виднелся удаляющийся катер. Малих, взбешенный таким поворотом дела, резко повернулся к Гирланду, но, увидев блеск кинжала в руках противника, остановился.

— Ну что же, иди сюда, приятель! Мне доставит удовольствие зарезать тебя, как паршивую свинью!

Малих оценил ситуацию, потом посмотрел на труп Эрики.

— Она мертва! Мерзавцы!

Он перегнулся через борт джонки и посмотрел на свой катер. Вронский лежал на планшире, и рука его свешивалась в воду.

— И этот тоже, — с тяжким вздохом добавил Малих.

— Вот видите, Малих, пока мы выясняли отношения, китайцы чужими руками загребли весь жар. — Затем он тоже склонился над Эрикой. — Я спрашиваю себя, действительно ли она знала что-нибудь важное? Или просто блефовала, как и все остальные члены ее семейки.

— Не попадайся мне больше на дороге, — сказал Малих с неукротимой злобой. — Если я когда-нибудь доберусь до тебя!..

— Занимайся лучше китайцами, — насмешливо сказал Гирланд.

Малих ничего не ответил. Отвязав канат от джонки, он прыгнул в катер. Приподняв тело Вронского, он спихнул его в воду. Потом завел мотор и, ни разу не оглянувшись, направился прямо к Гонконгу.

Гирланд проводил взглядом быстроходный катер Малиха, потом проверил, на месте ли находится его моторка. После этого он попытался отыскать Хунг Яна, но эти поиски не увенчались успехом. Он нагнулся над водой, освещенной светом луны, и в глубине различил какую-то темную тень.

— А вот и могила Яна. Малих уложил его на месте и сбросил труп за борт, — сказал он себе.

Какое-то мгновение Гирланд размышлял, потом вернулся обратно в каюту, нашел чемодан Эрики и вывалил его содержимое на стол. Там не оказалось ничего интересного. Он вытащил кинжал и вспорол обшивку чемодана… — ничего! Может, она спрятала ее где-нибудь в каюте? Нет, конечно, нет! Черная жемчужина должна быть при ней! Или в чемодане, или в одежде.

Он снова поднялся на палубу и встал на колени возле трупа Эрики.

«Нет, — подумал он. — Я ни за что на свете не прикоснусь к ее телу. Да и к чему ей было лгать? У нее нет и никогда не было этой жемчужины. Вся эта история так или иначе означает для меня полное фиаско».

Потом он прыгнул в свою лодку, завел мотор и направился к порту Абердин. После долгого и монотонного путешествия в компании стаи акул он, наконец, добрался до берега. Привязав лодку, Гирланд направился к телефонной будке.

— Алло? Комиссариат полиции?

— Вас слушают, — ответил голос с шотландским акцентом.

— Сообщаю вам, что на одной из джонок в заливе совершено убийство. Эту джонку вы легко найдете, она без парусов и стоит особняком…

— Минуточку! — прервал его голос. — Кто говорит?

— У бита женщина по имени Эрика Ольсен, — продолжал Гирланд, игнорируя вопрос. — Ею интересуется ЦРУ. Предупредите американцев. Она была убита агентами Пекина.

— Действительно? — издевательски произнес голос полицейского. — И вы беспокоите нас так поздно, чтобы рассказать эту басню?

— Заткни лучше свою грязную шотландскую пасть, — оборвал его Гирланд. — И отправь одного из агентов на эту джонку, если ты дорожишь своей карьерой!

Он повесил трубку, остановил такси и поехал в центр. Часы показывали полночь, когда он снова очутился в отеле. В это время из него, смеясь, выходили две китаянки. Они сразу же принялись зазывать его, но он даже не повернул голову в их сторону. Поднявшись в свой номер, Гирланд принял душ и растянулся на койке. Пришло время обдумать свое положение.

«Эрика мертва, и это произошло по моей вине. Именно я привел к джонке Малиха и китайцев. Малих прибыл первым и отправил к акулам Яна. Потом появились китайцы. Судьба распорядилась так, что именно в этот момент Эрика вышла на палубу. Желтолицые сделали свое дело. Сообщник Малиха, остававшийся в катере, тоже был убит ими, хотя, возможно, они и не хотели его смерти. В любом случае, они свое дело сделали».

Жара мешала Гирланду уснуть. Он решил воспользоваться этим неудобством и закончить свои дела с Ольсенами. Телефонистка сказала, что соединения с Монте-Карло придется ждать часа два. Гирланд устроился в баре отеля, и после трех бокалов мартини к нему понемногу начал возвращаться оптимизм. Ресторан, к счастью, был еще открыт. Он спустился туда и заказал ужин. Поглощая его, он размышлял о своих нынешних неудачах и о неудачах предстоящих. Мысль о том, что ему снова придется бродить по улицам Парижа с фотоаппаратом в руках, была невыносима. А почему бы не остаться на некоторое время в Гонконге? Это ведь город самых неожиданных возможностей! И кто знает, может быть, здесь, наконец, он найдет применение своим способностям. В кармане у него было двадцать тысяч франков, полученных от Дорна, не говоря о билетах компании «Эр-Франс», которые можно было продать в любой момент.

Ресторан закрылся. Гирланд вернулся в бар, куда за ним через час зашел посыльный. Монте-Карло было на линии.

— Вы разыскали объект? — спросил Ольсен издалека.

— У меня для вас очень плохие новости, — Гирланд говорил медленно, тщательно выговаривая слова, не заботясь о том, что его информация может быть перехвачена. — Эрика мертва, китайцам все же удалось наложить на нее лапу…

— Черная жемчужина у вас? — с нетерпением спросил Ольсен.

Мимолетная улыбка тронула губы американца: молодая женщина действительно не солгала. Отец семейства интересовался только деньгами, смерть дочери его нисколько не опечалила.

— Нет. Ее у Эрики никогда и не было. Это была просто приманка, чтобы заманить в Гонконг Шарлотту. Эрике необходима была помощь, чтобы выбраться в Европу, и она выдумала эту историю.

Мгновение на линии царила тишина, потом Ольсен продолжил разговор:

— Вы лжете! Негодяй, жемчужина у вас, и вы просто хотите меня надуть!

— Почему вы не обвиняете меня в убийстве вашей дочери? Я уже сказал, что у нее никогда не было этой вещицы. Истина в том, что она очень много знала о работах Кунга, и китайцы заставили ее замолчать.

— И вы думаете, что я вам поверю, проклятый лжец?! Слушай меня внимательно… Или через три дня ты привезешь мне жемчужину, или я высылаю Дорну кассету. Ты понял?

— Понял! Но перестань ты, наконец, говорить о деньгах! Эрика умерла, понял!

— Что из того! Или жемчужина, или через три дня кассета будет у Дорна! — с этими словами он закончил разговор.

Гирланд всмотрелся в зеркальце, висевшее на стене, и скорчил грустную мину.

«На сей раз, Марк, дела действительно плохи! Ольсен не любит шутить!» — Гирланд вернулся в бар, где начал с того, что потребовал стакан виски. «У меня больше нет выбора, — подумал он. — Сама судьба вынуждает меня остаться в Гонконге. Если Дорн получит эту магнитофонную ленту, то подпрыгнет до потолка. Я и носа не смогу показать в Париже, пока эта буря не уляжется!»