Таким образом рассуждая, молодой человек внезапно встречает небольшое существо, лет... но лета ничего не значат... нежное, чувствительное, полное жизни и красоты. Забыта высокая цель существования! С этого мгновения не тайну создания разгадывает юноша, а сердце чудной своей встречи. С каждым ударом пульса, с каждым словом, с каждым взглядом, шагом и вздохом она увеличивается в глазах и понятиях юноши до бесконечности и, наконец, обращается во Вселенную, а всяВселенная, постепенно уменьшаясь, принимает на себя вид ее. Какой переворот!
CCCXIX
Твой друг с тобой, моя Лавиния106!
С тобой! но ты -
Таишь следы Какой-то грусти и уныния?
Любовь моя!
Ужели я
Покину рай мой и Италию?
Как честный грек,
Я твой навек!
Не убивай себя печалию!
Ainsi parloit Enee, les larme aux yeux: cependant sa flotte voguoit a pleines voiles...
Eneide {*}.
{* Так говорил Эней со слезами на глазах: в это время его флот уплывал на всех парусах. Энеида (франц.).}
CCCXX
Я не могу скрыть от вас, мои читательницы, что человеческое сердце имеет совершенное подобие с земным шаром. Так же, как и на Земле, на нем есть полюсы, а потому-то, разложив его по методеМеркатора107 на плоскость, мы увидим, что оно имеет поясы жара и холода и что сердечные крайности, так же как и земные, никуда не годятся. Из сего что заключаете вы? То, что тогда только хорошо жить в чьем-нибудь сердце, когда занимаем в нем пояс умеренный, в котором не задушат вас ни объятия, ни проклятия.
Кажется мне, что это справедливо?
(Все молчат.)
Глупо было бы думать в нынешнем веке, что молчание есть знак со* гласил.
CСCXXI
Может быть, спросят меня: что я видел в Копо?
Что видел я, не помню, право:
Как на круженье колеса,
Смотрел я прямо, влево, вправо,
Ничто не бросилось в глаза!
Там, как в созвездье Козерога,
На небе, очень много звезд,
Изрядных женщин было много
И куча зреющих невест.
Скучно было мне ездить одному, без знатока в красавицах ясских. К счастию, попадается мне навстречу товарищ. - Покажи мне всех, расскажи мне все!
"Хорошо", - отвечал он. Но память его была уже потеряна в рядах экипажей. Долго еще ездили мы взад и вперед, как вдруг товарищ мой вскрикнул:
Ах, вот Елена молодая!
Соперница сирийских роз!
Я
Не та ль, которую увез
Парис у грека Менелая?
Он
Ах нет!.. блуждающий огонь,
Арабский своенравный конь!..
Во всем чудна, во всем примерна,
Нежна, как вздох {*}, быстра, как серна,
{* Товарищ сказал: как вздох любви; но
любовь его не уместилась в стихе (прим. автора).}
Досадна так, как звук не тронь!
CCCXXII
Commeun ver, qui devient chrysallide, aurelie,
nymphe, et enfin papillon.
Em. Swedenborg {*}
{* Подобно козявке, пресуществляющейся в яичко, гусеницу, куколку и наконец - в бабочку. Эм. Сведенборг108 (франц.).}
Точно так же... но... Время идет ни тише, ни скорее. Чувства, вспыхнув от радости, что встретили спокойствие и негу, оживленные новостию жизни ясской, вскоре пришли в обыкновенное свое положение. Опять отражались в них то временное довольствие, то беспокойная грусть. Все чего-то недоставало им; обманываясь желаниями, они видели одну только скуку в исполнении желаний. Однажды, отягченный думами, спустился я с террасы загородного сада Михайлаки Стурдзы109, обошел кругом пруд, перебрался по легкому мостику на островок, скрывавший акациями пасмурную беседку...
CCCXXIII
Amore (solo sedente a pie dell'albero)
...Che bella avventura! che vergogna! cue
ridicolo!...
Le Grazie. Corned, del S. Saint Foix {*}.
{* Любовь (одиноко сидящая у подножия древа).
...Какое прекрасное приключение! какой позор! как смешно!..
Грации. Комед. С. Сен-Фуа. (итал.)}
CCCXXIV
Δός μοὶ χαρτί κονσύλι καί μελάνι! {*}
{* Дайте мне клочок бумаги и чернилы! (новогреч.).}
(Нубия)
Вообразите себе, друзья мои, что, засидевшись дома, вы вдруг подумаете: "Пройдусь для моциону", и велите седлать своего коня.
- Куда? - спрашивают вас.
- Так! - отвечаете вы.
Во время подобной прогулки вы Странник; впечатления ваши легки и непостоянны.
CCXXV
Мой конь устал, устал и я!
П РРРР/УУУУУ - молвил Странник вдруг и спешил.
Довольно, милые друзья,
Своею скачкой вас потешил.
Конец третьей части
ПРИМЕЧАНИЯ
Первую часть романа Вельтман передал в цензурный комитет в начале января 1831 г. О предстоящем выходе произведения из печати еще ранее сообщил "Московский телеграф". Публикуя в No 20 за 1830 г. фрагмент романа под заголовком "Отрывок из рукописи: Странник, или Путешествие по географическим картам", издатель писал в примечании: "Мы просили любезного автора познакомить предварительно сего сочинением читающую публику через Телеграф. Он подарил нас описанием Кишинева. Мысль прекрасная и новая: автор путешествует, сидя в кабинете и только разложа перед собой географическую карту. Читатели могут сами судить об исполнении. Рукопись г-на Вельтмана скоро поступит в печать". В данном номере журнала были помещены главы XXXV-L "Странника"). Текст предварял эпиграф: