Пьяных я видела в основном в деревне, когда в детстве папа возил меня показывать деревенской родне, и с тех пор вынесла отвращение к виду и запаху этих существ. В городе с ними приходилось встречаться реже, мы жили в «чистом» районе, а потом и вовсе переехали в предместье для зажиточных граждан. Для меня пьянство было атрибутом нищей, убогой, малокультурной жизни.

Наверное поэтому я не отдала свою невинность на первых курсах, хотя гуляла и выпивала вместе со всеми. Просто когда очередной студент дозревал до того, чтобы ко мне пристать, я уже чувствовала отвращение к этой пьяной роже, даром что сама была немногим лучше.

Альф купил меня тем, что он не пил. Совершенно. Вместо вина на нашем столе всегда стоял сок или морс, что меня очень устраивало. Лоренцо, кстати, тоже не злоупотреблял, подобно моему отцу выпивал бокал красного за обедом. Мне он сказал, что магам лучше вином не увлекаться: они в пьяном виде плохо себя контролируют и могут случайно полгорода спалить или причинить вред себе и обществу другим способом.

И тут целая толпа пьяных магов! Ну хорошо, не толпа, всего три. Но ведь это не первокурсники, это магистры! Ректор, кажется, вообще архимаг! А нажрались как работники со скотобойни в день получки. Если они потеряют самоконтроль, тут не полгорода, тут полстраны можно будет с карты стирать.

А еще они нарушают порядок. Сейчас белый день, у них работа еще не закончилась, но по виду они квасят уже не первый час, да еще делают это на рабочем месте. И где! Не в подсобке какой‑нибудь, а прямо в кабинете ректора. Вот что имел в виду Зорко, когда сказал, что к ректору я пойду потом. Он хотел сказать завтра, когда этот обалдуй магический проспится.

А я, как дура, пошла представляться. Решила сделать все как положено. В забюрократизированной стране захотела быть самой законопослушной. Вот и нарвалась. Обозвали шлюхой ни за что, ни про что.

Иррациональная обида уже готова была пролиться слезами, но я загнала их обратно. Я не буду плакать. Не доставлю никому удовольствия видеть меня сломленной и униженной.

Гордо подняла голову, толкнула дверь, вышла на улицу и остановилась на крыльце. Кажется, я пришла из вон того корпуса?

Я сделала несколько шагов по лестнице и в этот момент дверь за моей спиной хлопнула. Кто‑то вышел вслед за мной. А мне неинтересно! Не обернусь и смотреть не стану! Мне надо в общежитие, туда, где в убогой квартирке меня поджидает мой домовой.

Я постаралась переключиться на бытовые темы. Завтра… О, завтра я спрошу Зорко, как мне поехать в город и где там лучше всего закупаться. Питаться в местной столовой — верный способ нажить себе язву. К тому же мне нужно молоко для Пина, вряд ли на территории школы можно найти свежее. Да, домовой обещал подготовить список покупок… Мне обещали, что финансово я не пострадаю, но если придется делать ремонт…Можно ли будет стрясти компенсацию с этой пьяни?

— Эй, вы! — раздался голос у меня за спиной, — Вы, девушка, как вас там?!

Воздушная петля обвила мою талию и заставила остановиться. Игнорировать того, кто вышел за мной следом, стало невозможно. Я обернулась.

Почему я полагала, что это будет ректор? Наивная. Передо мной стоял черноволосый маг. Кажется, он что‑то с собой сделал, потому что больше не казался пьяным. Не качался, да и взгляд больше не был мутным. Держался настолько уверенно, что я засомневалась: а его ли спихнула со стола и уронила на пол?

— Марта Аспен. Могу повторить по буквам, если вам так будет легче запомнить.

— Не надо, я запомню. Конрад ар Герион, архимаг, специалист по защитной магии. Не злитесь, Марта. Мы не хотели вас обидеть.

Он внимательно разглядывал меня, настолько внимательно, что мне стало не по себе. Хотя можно подумать что до этого я чувствовала себя комфортно. Но его взгляд… Так приглашенные специалисты разглядывают редкий артефакт.

Я передернула плечами и, сосредоточившись, ответила на его реплику:

— Однако обидели.

— Ну простите. Мы тут с коллегами выпили немного и, если честно, не очень соображали что да как.

Ага, немного. Если это немного, то я императрица. Нажрались как свиньи, лыка не вязали, хорошо еще, что существуют протрезвляющие заклинания. Но говорить этого я не стала, предпочла послушать, что он мне скажет.

— А вы ведьма?

Достали! Заколебали!

— Да что все ко мне привязались сегодня: ведьма, ведьма! Не ведьма я! Ни капельки!

У этого типа, Конрада, было смуглое, но бледное узкое лицо, а на нем красивые, как нарисованные брови. Пожалуй, они одни и совпадали с канонами мужской красоты, все остальное на его лице было резким и неправильным. Сейчас эти брови вдруг заломились под углом и поехали вверх, к волосам. Чему он так удивляется?

— Но вы не маг, Марта, я же вижу ауру! Если вы не маг и не ведьма, тогда как?

— А то, что я обычный человек, вам в голову не приходит?

Он резко махнул рукой, отметая эту гипотезу.

— Бред. В Школе магии будет преподавать обычный человек? Да еще теорию магии? Не может такого быть.

Марта, успокойся. Пора привыкнуть, что маги простых людей ни в грош не ставят и считают нас глупее себя. Тебе недостаточно один раз доказать, что это не так. Придется это делать каждый день и доказывать каждому магу в отдельности, что ты кое‑что соображаешь в его великой магии..

— Не теорию магии, а теоретическую магию. Разные вещи, вы не находите? Ну, не нравится такое название, пусть называется аналитической и начертательной. Я три года преподавала это в Элидиане. А теперь буду преподавать здесь. И да, я обычный человек. Без грана магии.

Сейчас Конрад смотрел на меня, как на сумасшедшую, или как на каменную статую, которая вдруг заговорила и пожелала принять участие в философском диспуте.

— Де… Марта, а вам не кажется, что любое теоретическое знание должно быть проверено на практике?

— Разумеется.

— И как?…

А вот так. Неужели в вашей Школе не найдется мага, способного показать студентам на практике как работают расчеты теоретиков?

— И вы не боитесь?

— Чего?

Он хмыкнул.

— Значит не боитесь. Идите к себе, Марта. У нашего ректора сегодня был трудный день, но, думаю, завтра он вами займется. Только… Не приходите к нему слишком рано. Кстати, куда вас поселили?

— В общежитие для преподавателей, как я понимаю. Номер двадцать семь.

— О, второй этаж! Соседями будем. У меня номер двадцать четыре.

Он развернулся и ушел обратно. Странный, но, в сущности, совсем неплохой. Объяснил, почему меня все тут за ведьму принимают. Удивляет то, что этот вопрос мне задают не маги. Простые люди аур не видят, но тоже спрашивают, не ведьма ли я.

Кстати, он тоже ар, как и ректор. Интересно, они земляки? Или этот Конрад — мой соотечественник?

Странно, но разговор с Конрадом меня успокоил. Уже не хотелось рвать и метать, да и слезы убрались куда‑то. Вот только гнев на Бальтазара не прошел. Ну, я ему еще устрою! Маги вечно думают, что простые люди, не облеченные властью, ничего им сделать не смогут. О очень зря! Если не хвастаться силой, а пораскинуть умишком. Можно гордого мага посадить в такую лужу! И я не я буду, если так не сделаю! Рано или поздно он у меня попляшет!

Встряхнувшись, я быстрым шагом направилась к своему новому жилищу.

Пин встречать меня не вышел, зато квартиру я не узнала. Она была выдраена до блеска, мебель расставлена по — новому и вообще эта казарма стала странно уютной, даже жуткая краска на стенах казалась не такой противной.

Надо сказать, Пин разворошил мои вещи и кое — чем воспользовался. Вот эта скатерть, например, явно раньше работала моей нижней юбкой. А абажур на лампе произошел от желтой накидки, которую мне крючком связала мама. Я ее ни разу не надела, а теперь она начала новую жизнь в новом качестве.

Все мои вещи, кроме книг, были разложены и развешаны в шкафу. На книги Пин никогда не покушался, считая, что к домашнему хозяйству они отношения не имеют. Правильная точка зрения. Но вот место для них он приготовил, соорудив в простенке стеллаж из подручных материалов. Не знаю, где взял доски, но восемь полноценных полок ждали своей ноши.