- Так иди, - перебил ее Листопад. - Разве я пытаюсь тебя удержать?
Остролистая остолбенела. Ему что, совершенно все равно? Неужели он даже не попытается ее остановить? Честно говоря, она надеялась, что он будет ее упрашивать, но раз так… Подумаешь, очень он ей нужен! Она прекрасно проживет и без него!
- Отлично! - прошипела Остролистая. - Я просто хотела предупредить тебя, чтобы ты не гадал, куда я пропала!
Листопад пожал плечами и закрыл хвостом нос.
Остролистой захотелось завыть от досады. Он даже разговаривать с ней не хотел! Но нет, она ни за что не признается, что ей больно.
Повернувшись спиной к Листопаду, Остролистая поплелась обратно в лесной туннель. Сначала она шла медленно, ожидая, что Листопад сейчас ее догонит и будет упрашивать вернуться… Но тени за ее спиной становились все гуще, а со стороны речной пещеры так и не донеслось ни звука…
Оказывается, она успела забыть, каким холодным и кусачим может быть ветер.
Остролистая пряталась за стволами деревьев, но ветер и здесь умудрялся забраться ей под шерсть, выдувая тепло из костей. Темнело, длинные тени деревьев ползли по земле, но по сравнению с непроглядной чернотой туннелей эта тьма почему-то казалась Остролистой враждебной и неуютной. Она спотыкалась о корни, наступала на ветки и проваливалась лапами в кротовины. Стиснув зубы, Остролистая вырвалась из очередного куста ежевики, оставив на колючках клочья своей черной шерсти.
Что с ней такое, неужели она разучилась ходить по лесу? Неужели ежевика всегда была такой колючей? Неужели палая листва всегда так громко шуршала под лапами, а ветки так громко гремели на ветру? Оглушительные звуки переполняли слух Остролистой, не позволяя разобрать в этом шуме тихий шорох дичи, а когда она пыталась поглядеть вдаль, перед глазами все начинало расплываться. Остролистая твердила себе, что этот лес такой же, как на территории Грозового племени, но разве себя обманешь - здесь не было ни пограничных меток, ни знакомых тропок в кустах, ни каких-либо следов котов.
Остролистая поглубже залезла в ежевику и протоптала себе небольшое местечко под ветками. После этого она когтями нарвала сухой травы, чтобы сделать подстилку, улеглась на жесткую землю и накрыла хвостом нос. В животе оглушительно заурчало, напоминая, что она ничего не ела с самого утра, после утренней «охоты» в подземной реке. Есть хотелось отчаянно, но Остролистая понимала, что сейчас она все равно ничего не поймает. Прижавшись спиной к ветвям ежевики, Остролистая жалобно вздох нула и впервые пожалела о том, что ушла. Как здорово было бы сейчас уснуть рядом с Листопадом! От него не было тепла, он был странным товарищем по гнездышку, но с ним все же было лучше, чем одной. Как-то он там сейчас? Жалеет ли о том, что отпустил ее?
Голод разбудил ее перед самым рассветом. Вздыхая, Остролистая вылезла из куста и принюхалась. Ветер нес с собой запахи скорого дождя. Остролистая поежилась. Ее палатка была ничем не защищена от осенних ливней, нужно было разыскать крупные листья, чтобы вплести их между ветвями ежевики, а заодно не помешало бы заделать щели, чтобы ветер не задувал внутрь. Но этим она займется потом, сначала нужно было подумать о еде.
Сквозь кроны деревьев просачивался белесый свет, и вскоре Остролистая с радостным волнением разглядела на раскисшей листве под буком цепочку крохотных следов. Припав к земле, она напружинила протестующие мышцы, отвыкшие от таких упражнений. Вот легкий лист шевельнулся под корнями, и из-под него вынырнул кончик гладкого коричневого хвостика.
Остролистая прыгнула и приземлилась прямо на спину мыши, прикончив ее укусом в шею.
«Вряд ли в Звездном племени водится дичь вкуснее, чем эта!» - простонала про себя Остролистая, жадно впиваясь в добычу. Кошка и опомниться не успела, как от мыши остался только хвостик.
Набитый живот громко замурлыкал от удовольствия - и почти сразу же сжался от рези. Остролистая зашипела сквозь зубы. Она уже давно так не объедалась! Наверное, нужно было сберечь кусочек на потом, соорудить собственную кучу с добычей. Остролистая поискала глазами подходящее местечко. Потом со вздохом пожала плечами. Если она собирается жить одна и охотиться для себя, то зачем ей делать запасы? Она будет охотиться, когда проголодается, только и всего. Как поступают все бродяги…
Остролистая вскочила и бросилась в чащу. Никакая она не бродяга!
«Тогда кто же ты такая?» - спросил ехидный голос у нее в голове. Она… она воительница без племени, вот кто! Не бродяга, не одиночка и - сохрани Звездное племя! - не домашняя киска!
«Ты убийца!» - прошептал все тот же голосок, но Остролистая прижала уши к затылку и со всех ног понеслась дальше. Вскоре земля под ее лапами стала плавно подниматься. Остролистая бежала, не поднимая головы, поэтому не сразу заметила, что лес поредел и ветер засвистел громче. Оказывается, она взобралась на гребень холма. Впереди, всего нескольких шагах, была его вершина, с которой можно будет увидеть озеро, лес… и свой старый дом.
Лапы Остролистой приросли к земле. Она ничего не могла с собой поделать - ее уши сами встали торчком, пытаясь уловить признаки близости котов: перекличку патрульных или топот воинов Ветра, преследующих кролика. Она ничего не услышала, слишком сильно свистел ветер, гулявший на гребне, слишком громко шелестела листва деревьев внизу.
Не раздумывая, Остролистая повернулась и побежала обратно. Часть ее существа продолжала мучительно ждать, что вот сейчас ее соплеменники подадут голос, и тогда она сможет забыть обо всем и со всех лап броситься к ним навстречу. Но другая ее часть страшилась услышать эти голоса, боялась столкнуться с патрулем, посланным разыскать и наказать ее за убийство Уголька. Что известно в Грозовом племени? Рассказали ли Листвичка, Воробей и Львиносвет правду о смерти Уголька или нет? Наверное, она никогда этого не узнает, потому что никогда не вернется.
Остролистая припустила еще быстрее и скрылась за деревьями.
Через несколько дней выпал первый снег. Утром Остролистая открыла глаза и увидела за ветками странную туманную белизну. Выбравшись наружу, она громко взвизгнула, когда снег свалился ей прямо на шею. Отряхнувшись, кошка выбежала под деревья. Ее лапы проваливались в рыхлый снег, было так холодно, что она быстро замерзла. Шипя себе под нос, Остролистая подбежала к поваленному стволу, слегка припорошенному снежком. Мох, покрывавший кору, был влажным, но его оказалось легко отряхнуть от снега.
Усевшись, Остролистая перевела дух и стала думать, что делать дальше. Пожалуй, сегодня на сытный обед нечего рассчитывать, вся дичь сидит в своих норках, укрытых теплой шкурой палой листвы. В Грозовом племени, наверное, уже позаботились сделать запасы добычи в вырытой в земле яме. В животе у Остролистой громко заурчало, и она сердито оскалилась, злясь на свое легкомыслие. Как она могла не подумать о снегопаде?
Она уже приготовилась спрыгнуть со ствола, когда вдруг заметила цепочку следов, петлявших среди деревьев. На вид следы были крупнее, чем у нее, но меньше, чем собачьи.
Черная шерсть на шее Остролистой встала дыбом. С недовольным шипением она прыгнула в снег и побрела к следам. Запах сразу подсказал ей, кто прошел по ее территории ранним утром. Это была лиса. Очень молодая лиса, судя по отпечаткам, а еще… Неужели сердце пытается ее обмануть, подсказывая, будто ей знаком этот запах?
«Нет, это правда!»
Это был тот самый малыш, которого она спасла в туннелях!
Сердце Остролистой жарко забилось. Разыскать лисенка вдруг стало для нее важнее всего на свете, гораздо важнее поисков еды. Она бросилась по следу, осторожно перепрыгивая через отпечатки, чтобы не затоптать их. Следы вели через рощу и вокруг холма, дальше они сворачивали вниз, в сосновый бор.
Лапы у Остролистой ныли от прыжков по снегу, который становился все глубже по мере того, как она покидала возвышенность, но она не собиралась сдаваться. Запах лисенка становился все сильнее, его следы теперь были совсем свежими, будто малыш только что прошел здесь.