Стоун протянул ей шпильки, они были золотыми, украшенными рубинами и нефритами, он вытащил их из воздуха.

- Я должен отплатить долг, - сказал он.

Скайбрайт вскинула голову.

- Твоя мать пыталась найти меня, когда забеременела тобой, - его лицо было нечитаемым, как и всегда, но серебряное свечение смягчало его черты. Он казался ей человечнее, чем обычно. – Я был занят. Я не знал обстоятельства ее… бедствия. Ты была – и есть – невозможность, Скайбрайт. Я не принял во внимание ее просьбу. Время для бессмертных исчисляется другими промежутками. Я думал, что помогу ей через пару лет, когда буду не так занят. Я ошибался, - Скайбрайт представила, как у демонессы Опал появляется ребенок. Невозможность. Она явно была напугана, может, впервые в жизни. Растеряна.

- А ты знаешь, кто мой отец? – спросила она.

- Человек. Это понятно по тебе. Жертва твоей матери. Я не знал, что Опал не только развлекалась с жертвами.

Ее мать умерла, родив ее. Ее смертый отец был убит ее матерью. Скайбрайт чувствовала, как в горле бурлит истерический смех, она вцепилась ногтями в руку, чтобы прогнать его.

- Но как? Если я невозможность.

- Наши миры полны аномалий, - сказал он. – Может, ты – это чудо, как его называют смертные, только демоническое. Или твоя мать что-то сделала высшему божеству, и бессмертный захотел проучить ее. Я не знаю, как ответить, - Стоун шагнул к ней. – Но Опал была мне хорошим другом и союзником веками. Шестнадцать лет ты жила, как смертная, Скайбрайт. Я задолжал твоей матери показать тебе, что означает быть змеиным демоном.

Соблазняющая и убивающая.

Такой станет ее жизнь? Стоун заставит ее стать такой?

Запутавшись, она отодвинулась от него, не желая думать о бесконечном будущем.

- Где мы? – спросила она. Она скользнула к стене и коснулась ее пальцами, чувствуя грубую кору. Подняв голову, она увидела, что пустой ствой тянулся высоко над ними, но маленькой отверстие наверху показывало ночное небо, усеянное звездами. Вокруг не было ни богов, ни смертных.

- Одно из моих любимых мест твоего королевства, - ответил Стоун. – Не такое и важное.

Скайбрайт проскользила по кругу, ведя рукой по древнему стволу.

- Я не понимаю, если брешь была у основания горы Тянь Куан, почему атаки начались у вершины?

- Стоит бреши открыться, как мы можем посылать демонов по всему королевству через порталы. Великая битва всегда начинается рядом с монастрями. Для того и учат монахов, это дает им цель развиваться. Жертва смертным – ритуал, что могут видеть лишь настоятель Ву и его преемник, согласно договору.

Так настоятель обучал Кай Сена как преемника? Как особенного?

Свет не проникал в ствол сверху, он исходил от Стоуна. Скайбрайт разглядывала бессмертного, что стоял, выпрямив руки по бокам. Величественный. Она знала, на что он способен одним лишь поворотом головы.

- Спасибо, Стоун, - сказала она и коснулась раненой руки. – За это. И за мое спасение… от настоятеля.

Хотя он честно отвечал на ее вопросы, Скайбрайт все еще не понимала его истинные мотивы. Лучше было сохранять с ним хорошие отношения.

Он улыбнулся, его лицо было почти задумчивым. Но это исчезло вместе с изгибом рта.

- Я не могу следить за твоими смертными друзьями. Но я могу предложить тебе кое-что другое. Я видел, как это делала твоя мать.

Ее сердце подпрыгнуло.

Стоун опустился на колени, на земле появилась бронзовая чаша. Бессмертный сиял серебряным светом. Он заглядывал в чашу. Скайбрайт из любопытства приблизилась. Что он там видел? Чаша была полна воды, но отражала только сияющее лицо Стоуна.

- Думай о том, что ты хочешь увидеть, и это появится там, - сказал он, придвигая чашу.

Скайбрайт, не веря, бросилась к ней, заглядывая. Она думала о госпоже и Скай Сене, закрыла глаза и представляла их, а потом сглотнула комок в горле. Скайбрайт открыла глаза, но вода не отражала ничего, даже ее, она ведь не сияла, как Стоун. Она попыталась снова, сосредотачиваясь на изображении дорогих ей людей, но в этот раз не закрывала глаза.

Вскоре Стоун склонился над ней, и ее переполнил запах земли. Его плечо прижалось к ее, и она тревожилась о том, что обнажена, чего давно уже не испытывала. Он выглядел так, словно был в броне, но ощущался кожей не холодный металл, а мягкая ткань туники. Ее сердце забилось быстрее, она ослабела и покачала головой, прогоняя эти чары.

- Это не сработало, - сказал Стоун скорее себе, чем ей, не обращая внимания на ее реакцию на него. – Опал была полностью бессмертна. Твоя смертная часть мешает заклинанию, - он уставился в воду, склонившись так низко над ней, что вот-вот мог коснуться губами ее плеча. Скайбрайт сглотнула и не двигалась. – Дай руку, - сказал он, и она протянула здоровую руку. Он порезал ее указательный палец, капля ее крови упала в воду. – Попробуй еще раз, - он отстранился от нее. Давление в груди ослабло, она снова могла дышать.

Скайбрайт склонила голову к воде и вздрогнула, когда увидела там Кай Сена и Чжэнь Ни.

Они стояли в узком переулке перед деревянной дверью на стене цвета грязи. На двери был приклеен листик с молитвой, его края от старости закрутились. Они были в той же одежде, что при последней их встрече, хотя и Чжэнь Ни, и Кай Сен явно умывались. Они выглядели уставшими, но не сильно пыльными.

- Ты уверена, что Лэн говорила тебе об этом особняке? – спросил Кай Сен.

Скайбрайт тихо зашипела, склонившись ближе к бронзовой чаше. Она могла слышать Кай Сена, словно он стоял рядом с ней.

Госпожа переминалась на ногах, заламывала руки, не скрывая нетерпения, и Скайбрайт задумалась, как это ощущалось бы на языке.

- Да. Я это помню.

Кай Сен кивнул и поднял кулак, чтобы постучать. Она долго ждали, а потом дверь отодвинула мать Лэн, леди Фэй. Они были намного беднее Юаней, раз леди Фэй сама открыла дверь. Такое обычно не делала даже Скайбрайт.

- Чжэнь Ни! – воскликнула леди Фэй. Она была в простой персиковой тунике и штанах и совсем без украшений. – Какая неожиданность, - она взглянула на Кай Сена и ее улыбка померкла. – Все в порядке?

- Леди Фэй, прошу прощения, что не предупредила о визите, - Чжэнь Ни обхватиа руки, и Скайбрайт знала, что так она успокаивает себя. – Никто не приходил из особняка Юань?

- Нет, - сказала леди Фэй. – Никто.

Значит, группа с Золотым Воробьем никогда и не придет. Скайбрайт видела отражение госпожи и чувствовала ту же растерянность, что и Чжэнь Ни. С группой случилось что-то плохое, они шли, когда брешь была открыта.

- Ясно, - ответила Чжэнь Ни. Скайбрайт видела по тому, как сжаты ее губы, что та быстро думает и пытается взять себя в руки. – Кай Сен сопровождает меня. Он учится быть монахом, он – близкий друг семьи.

Кай Сен вежливо поклонился, но Скайбрайт успела заметить удивление на его лице.

- Добро пожаловать, Кай Сен, - леди Фэй склонила голову. – Но почему вы здесь, Чжэнь Ни?

- Я пришла к Лэн! – слова прозвучали слишком высоко, и Чжэнь Ни прочистила горло. – Она здесь?

Тонкие брови леди Фэй поползли вверх.

- Да. Лэн была так расстроена, когда ее отослали домой. Надеюсь, она ничего не сделала? Ваша матушка толком ничего не объяснила.

Так леди Фэй не знала.

- Нет, - соврала Чжэнь Ни. – Я была опечалена ее отъездом. Я сильно скучала.

- Лэн будет рада… Лэн!

Лэн появилась из-за спины леди Юань, ее щеки порозовели, как пионы.

- Чжэнь Ни, - прокричала она и обхватила ту за шею. Госпожа рассмеялась и тоже обняла девушку.

- Заходите, - леди Фэй шире раздвинула двери, пропуская Кай Сена и Чжэнь Ни в скромный дворик. Она развернулась и пошла по каменной тропе. – Мы как раз собирались обедать, - донесся издалека ее голос.

И тут Чжэнь Ни поцеловала Лэн в губы, и Скайбрайт почти рассмеялась, закрыв рот ладонью. Это было так похоже на ее госпожу, быть такой смелой. Лэн прижалась к Чжэнь Ни, вцепившись в ее грязный воротник, жадно целуя, словно не могла уже отпустить Чжэнь Ни.