Совещание у чиновников напоминало бесконечную конвейерную ленту или же детскую сладкую тянучку, которую можно растягивать до умопомрачения. А умопомрачение – почти именно таким было состояние Степана. Когда они с отцом ехали на переговоры, то собирались пробыть здесь не более тридцати минут, но, однако ж, встреча шла уже почти три часа – уже было выпито по нескольку чашек кофе и чая, доставлен и съеден обед в перерыве, а чиновники все никак не хотели соглашаться на предлагаемые коммерсантами условия.

По ходу переговоров уже несколько раз менялись граничные условия строительства, обсуждались все новые и новые варианты, но все равно переговорщики топтались на месте, и результата как не было, так и предвиделся. Дело осложнялось еще и тем, что в области – в отличие от Питера – у семьи Надомниковых не было таких железобетонных связей: это чужая поляна, на которую пока что влезть особо не получается – и это несмотря на все посулы и щедро сдобренные медом и сладкой патокой деловые предложения, раздаваемые отцом направо-налево.

В итоге через четыре часа переговоров, окончившихся почти ничем – как принято в таких случаях говорить: «Стороны обменялись мнениями о сути происходящего момента», Надомниковы укатили прочь. Было видно, что отец не то что расстроен, а по-настоящему зол, он всю дорогу молчал и только изредка бросал отрывистые ругательства в адрес какого-то Гиббона, которому он точно покажет, где раки зимуют. Потом постепенно успокоился и в конце пути даже стал понемногу улыбаться, подмигнув сыну и авторитетно заявив, что: «Ничего – все решим через мэрию и область, а этот урод (судя по всему, пресловутый Гиббон) еще пожалеет и приползет на карачках за своей жалкой долей».

Степан сидел рядом с отцом и пребывал тоже не в самом лучшем настроении. Таких бестолковых переговоров у него еще не было. Он привык, что отец (или его фамилия) в состоянии открыть все двери – а здесь словно коса нашла на камень – чиновники юлили, лебезили, скромно улыбались, но ни в какую не соглашались ни с одним предложением отца, и было видно, что за ними стоят серьезные люди, которые дали им четкую команду: «Ни шагу назад!», как под Сталинградом (ну, или под Ленинградом). Кроме того, Степан думал о Вере, которая ему так ни разу и не позвонила, и, вообще, как будто целыми днями куда-то пропадала, и пока со вчерашнего утра он видел ее только ночью спящей. А ведь он совсем не так представлял себе их первые дни, да и она, конечно, была не против провести время вместе – ведь сбежала же она с ним из Москвы, в конце концов!

– Да, кстати, о звонках! А телефончик-то вне зоны доступа! – Степан вспомнил, что еще перед началом встречи с чиновниками он отключил трубу, и, наверняка, там накопилась куча пропущенных звонков. – Так, ну и что здесь у нас?

Действительно, Степану звонило множество людей – в основном по работе, еще два звонка с незнакомого номера – или в чем-то отдаленно знакомого, но от неизвестного абонента (а на такие звонки Степан не отвечал в принципе) и: «Ух-ты! А вот об этой девушке я не слышал уже долго!». Степан смотрел на четыре вызова от Аллы Нимфоманской – это был ее номер, и терялся в догадках, а ей-то что понадобилось. Повертев в руках телефон и поразмышляв, что это должно означать (они с Аллой давно уже разбежались, и сейчас она собиралась замуж за одного крутого немца в Берлине), он все же решился и набрал ее номер.

Алла как будто только и делала, что ждала его звонка – по крайней мере, она ответила сразу и без промедления:

– Алло, Степа, это ты?

– Да, привет! Как дела? Ты в Питере?

– Да, да, в Питере! Степа, я вот тебе что звоню, – голос Аллы был вкрадчивым и даже немного просительным, – у меня есть к тебе деловое предложение, срочное и очень выгодное. И лучше его обсудить без промедления – и прямо сейчас!

– Выгодное, говоришь? – Степан был слегка в недоумении, – вот уж не думал, что ты занялась бизнесом! А в чем, собственно, суть? Расскажешь?

– Нет, Степа! – Алла разволновалась не на шутку, – по телефону никак нельзя и, вообще, предложение стоящее, и нам нужно его обсудить! Давай прямо сейчас – если тебе встречаться в центре неудобно, то я приеду, куда скажешь!

– Ну, ладно! Хорошо! Где же нам лучше пересечься? Ага, давай рядом с «Англетером», ну в том итальянском кабаке, в котором мы когда-то тусовались. В общем, найдешь, а я подъеду часам к шести – вот только домой заскочу!

– Хорошо, Степа, хорошо! Я обязательно буду! Ну, все, пока!

Степан задумчиво вертел в руках трубку, и холодок тяжелого предчувствия пробрал его вдоль позвоночника:

– К чему, собственно, такая спешка? Может, я немного погорячился, когда согласился на встречу? – но Алла, как ни крути, была когда-то его девушкой и даже потенциальной кандидатурой в невесты, и отказать он просто не мог. Они расстались уже довольно давно, и, судя по информации, которой Степан располагал, у нее и в самом деле был немецкий жених, так что со стороны ее претензий на не сложившуюся личную жизнь здесь не могло быть никаких проблем. – Тогда что, может, и вправду бизнес? Ну, ладно, ведь не съест же она меня, а там видно будет!

– Ты с кем это разговариваешь? – отец с интересом посмотрел на Степана, – старые знакомые?

– Да, пап! – Степану почему-то совсем не хотелось рассказывать ему о внезапном появлении Аллы, и он сделал вид, что так – ничего особенного.

Кортеж остановился возле главного офиса, и Степан, сказав отцу, что – все, он отправляется домой, и вечером у него еще намечается деловая встреча, пересел в свою машину и выехал по направлению к улице Кирочной, где в это время Вера в его квартире усиленно шуршала по хозяйству.

Глава шестая. Как говорится – не судьба!

Вернувшись домой и наскоро перетряхнув холодильник, Вера убедилась, что продуктов в доме еще достаточно для того чтобы состряпать приемлемый обед, а с изучением местных интернет-магазинов можно подождать.

Сегодня Вере, конечно, и в голову бы не пришло готовить прорву еды, как вчера. Она решила ограничиться овощным салатом и нежной говядиной, запеченной с каперсами, с гарниром из вареного картофеля – просто, вкусно и фигуру не испортит (конечно, если с количеством не переборщить). Но, кстати, о картофеле – здесь нужно проявлять осторожность, крахмал и углеводы в одном флаконе (да еще если и с маслом) – дело такое, очень спорное!

Кроме того, приготовление такого обеда не требовало много времени, и Вера, наскоро нашинковав и полив майонезом овощи и отправив говядину в духовой шкаф по назначению, быстро почистила картофель, обжарила немного на сковородке, да и сгрудила его на противень по соседству с говядиной – доходить до кондиции и набираться мясного сока.

– Все – теперь подождать минут двадцать, и готово! А каперсы – в самом конце! И, кстати, а Степан-то все так не звонит! Что же, пора самой брать быка за рога! – и Вера набрала его номер со своего мобильника.

Странно, но телефон Степана был заблокирован и сообщил, что он: «Out of service», и либо выключен, либо находится вне зоны действия сети. Вера попробовала еще раз – но результат оказался точно таким же. Обескураженная, она в сердцах швырнула телефон на стол и села рядом, подперев рукой подбородок:

– Кому расскажешь, не поверят! Сбежала с только лишь один день знакомым мужиком от мужа в другой город, так еще и не вижу его вообще, и даже по телефону ни разу не говорили! Чисто триллер – Миша Джексон в гробу переворачивается! – от расстройства Вера даже решила позвонить Ирке и поплакаться ей в жилетку, а заодно и узнать о последних сплетнях – ведь днем они так толком поговорить и не смогли.

– Так, звонить ей нужно с домашнего, нечего с мобилы деньги тратить, а от Степана так точно не убудет! – сказала сама себе Вера и пошла к автоответчику.

Однако набрать Иркин номер оказалось не таким простым делом, как представлялось в самом начале – Вере потребовалось больше десяти минут, чтобы разобраться, как работает автоответчик, хотя сколько она не пыталась, но так и не смогла прочитать входящие сообщения (об их наличии свидетельствовала надпись по-английски на главной сенсорной панели). Вот только надпись никак не говорила о том, как вынуть эти самые сообщения из памяти. И никакие клавиши «Press», «Enter» и «Ta l k» не помогали. Максимум, чего смогла добиться Вера, так это с грехом пополам набрать Иркин номер – да и то, для этого пришлось перебирать по порядку цифры от нуля до девяти, чтобы выйти на внешнюю городскую линию. Как ни крути – а иногда сложная аппаратура много хуже простой, и особенно это понимаешь, когда торопишься. Но вот, наконец, и долгожданный Иркин голос: