Прежние цензурные меры, учитывая реакцию международной общественности и возросшую активность правозащитного движения в СССР, не давали необходимого эффекта. Поэтому смена тактики власти по отношению к нонконформистскому меньшинству была закономерной: система не могла сдерживать поток правды, предпочтя избавляться от непокорившихся. Теперь вместо политических или уголовных процессов следовали анонимные репрессивные действия КГБ, организованная травля с последующей высылкой или эмиграцией за границу.

Так, в связи с выходом на Западе книги А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ», в преддверии его высылки из страны было принято постановление Секретариата ЦК КПСС (Протокол № 108 / 4с от 4 января 1974 г.)[862], в котором был определен план борьбы с писателем:

«1. Был утвержден следующий текст телеграммы совпослам![863]]/,(' Встретьтесь с представителями руководства друзей и передайте следующее: Реакционная печать, прежде всего в США и во Франции, начала, как вам известно, новую антисоветскую кампанию в связи с выходом книги Солженицына “Архипелаг Гулаг”. Момент выпуска этой книги совершенно очевидно выбран с таким расчетом, чтобы нанести ущерб дальнейшему развитию разрядки напряженности. Одновременно книга Солженицына, носящая антисоветский и антисоциалистический характер, направленная на дискредитацию Октябрьской революции, социализма как системы и лично В.И. Ленина, бесспорно будет использована антикоммунистами, чтобы нанести ущерб всему нашему движению, интересам революционной классовой борьбы.

С нашей стороны будут приняты меры политического и пропагандистского характера, для того чтобы в должной форме дать спокойный, аргументированный ответ на клеветническую кампанию буржуазной печати. Имеем в виду, в частности, подчеркнуть, что книга Солженицына на этот раз в более полной, чем ранее, форме раскрывает суть контрреволюционных, по существу белогвардейских, воззрений ее автора. Она направлена не против каких-то отдельных сторон жизни в Советском Союзе, а против социалистического строя в целом, против самой идеи социалистической революции и строительства нового общества. Автор книги стремится дискредитировать саму идею коммунизма, злостно клевещет на Маркса и Энгельса, на основоположника Советского государства – В.И. Ленина. Касаясь периода гражданской войны, Солженицын расписывает решительные меры со стороны Советской власти и “забывает” сказать, что они были ответом народной власти на массовый белый террор, который был составной частью классовой борьбы буржуазии и помещиков против трудящихся и опирался на иностранную интервенцию против Советской России. В результате этого были расстреляны сотни и сотни тысяч коммунистов и беспартийных, выступавших на стороне Советской власти. Солженицын глумится над подвигом Советской Армии в годы Великой Отечественной войны, полностью оправдывает тех, кто перешел на сторону Гитлера и воевал вместе с ним против собственного народа.

Даже буржуазная печать (например, агентство “Франс Пресс”) признает, что книга Солженицына не содержит каких-либо новых фактов и соображений помимо тех, которые уже широко использовались им в своих предыдущих публикациях. Дело в том, что никаких фактов такого рода современная советская жизнь не дает и дать не может. КПСС, как хорошо известно товарищам, еще на своем XX съезде твердо и определенно подвергла критике нарушения социалистической демократии и законности, имевшие место в прошлом, в 30-40-х годах, и заявила, что ничего подобного впредь никогда допущено не будет. Это наша принципиальная позиция, которую вновь подтвердил XXIV съезд КПСС, и она последовательно проводится в жизнь.

Учитывая все вышесказанное, мы хотели бы обратить внимание на новую антисоветскую кампанию и считали бы желательным, чтобы ваша партия в подходящей для нее форме дала на нее ответ. Мы исходим из того, что, как неоднократно подчеркивалось в документах вашей партии, борьба против антисоветизма является общим делом коммунистов.

(Только для Парижа. В Москве с удовлетворением обратили внимание на статью т. Лейрака в “Юманите” от 31 декабря 1973 г. Думаем, что взаимодействие наших партий в этом случае, как и во многих других, может сыграть действенную роль в деле борьбы с противниками социализма.)

2. Отданы распоряжения опубликовать в “Правде” и “Литературной газете” статьи, раскрывающие антисоветскую, антисоциалистическую суть злостных писаний Солженицына, подлинные цели пропагандистской шумихи вокруг Солженицына, поднятой на Западе.

3. Было поручено ТАСС, АПН, Гостелерадио СССР в оперативном порядке распространить материалы, в которых следовало показать подлинные политические цели враждебных делу мира и социализма писаний и деятельности Солженицына, а также раскрыть суть антисоветской кампании, направленной на разрядку международной напряженности.

4. ВААП поручалось изучить вопрос о возможности применения правовых санкций против нарушения Солженицыным норм советского законодательства и доложить ЦК КПСС по этому вопросу.

5. СМИ было поручено активизировать работу по разоблачению антинародной сущности буржуазной демократии, расизма, аморализма, буржуазной культуры, в особенности буржуазного диктата по отношению к деятелям демократической культуры»''''[864].

В этой связи следует отметить роль творческих союзов, входивших в систему политической цензуры, которые использовали такие ее формы, как «проработки», лишения привилегий, ограничения в издании и, наконец, исключение из Союза. После высылки и лишения гражданства А.И. Солженицына в июле 1974 г. эта схема стала применяться достаточно часто и воспринималась Западом, как это ни покажется странным, довольно спокойно, поскольку вынужденную эмиграцию специалисты по правам человека рассматривали более благосклонно, чем репрессии. Только в 1970-е и 1980-е гг. из СССР эмигрировали: В. Аксенов (1980), Ю. Алешковский (1979), А. Амальрик (1976), Г. Андреев, Д. Бобышев (1979), Н. Боков (1975), Ф. Берман, В. Бетаки (1973), И. Бродский (1972), В. Войнович (1980), А. Галич (1974), Л. Гальперин (1979), А. Гладилин (1976), Н. Горбаневская (1975), Ф. Горенштейн (1980), С. Довлатов (1978), Л. Друскин (1980), А. Зиновьев (1978), Л. Копелев (1980), Н. Коржавин (1974), Ю. Кублановский (1982), К. Кузминский (1975), А. Кузнецов (1969), Э. Лимонов (1974), В. Максимов (1974), Ю. Мамлеев (1975), В. Марамзин (1975), В. Нечаев (1975), В. Некрасов (1974), Р. Орлова (1980), М. Поповский (1976), А. Синявский (1973), Саша Соколов (1975), А. Солженицын (1974), Л. Халив, М. Хейфец 1980), А. Цветков (1975), Е. Эткинд (1974), С. Юрьенен, Г. Владимов (1983)[865].

Постепенно происходила деградация творческих союзов. Они превратились в кормушку для приспособленцев и литературных чиновников с погонами. Пресловутый советский блат и система взаимных обязательств открывали конформистам дорогу в рай, т. е. ко всем имеющимся материальным благам, в том числе и изданию их произведений. Главную роль в обеспечении материальными благами играли определявшиеся Государственным комитетом по делам издательств (Госкомиздатом) тиражи сочинений писателей-функционеров. Высокие прибыли от многотиражных изданий, грандиозные государственные премии за литературные, художественные и иные «шедевры» создавали дутые образы советских классиков, имена которых сегодня не известны даже специалистам. Та же ситуация складывалась и во всех областях изобразительного искусства, кинематографе, музыке.

По сравнению с тиражами писателей-функционеров, тиражи других авторов были значительно меньше, а тираж устанавливался Госкомиздатом после соответствующего обсуждения в ССП[866]. Бывший функционер Госкомиздата Ю. Идашкин описывал иерархию писателей-функционеров, которые имели преимущество перед другими. На первом месте стояли секретари СП СССР и союзных республик, затем – главные редактора журналов и директора издательств и, наконец, за ними – руководители региональных писательских организаций и заместители главных редакторов[867]. Понятно, что в такой ситуации страна имела постоянный дефицит бумаги (имея миллионные тиражи партийных газет и иной партийной литературы). В 1974 г. Госкомиздат издал приказ, по которому покупка беллетристической литературы стала возможна только после сдачи определенного количества макулатуры[868], и также создал координационный орган для предотвращения повторных изданий.