От этих повышенных визгов близстоящих девушек мне стало не по себе. С чего он так выпендирлся. Лучше бы надел себе пакет на голову, чтобы лишний раз не травить мне душу.

Макс с кем-то непринужденно разговаривал. Ни тени депрессии на его лице по поводу моего ухода. Ни капли разочарования в глазах. Ни единой попытки поговорить со мной и выяснить причины моего ухода. Ноль, полный ноль. Если я хотела задеть его, у меня это явно не получилось.

Делает вид, будто меня тут нет. Только что пройдя мимо, увлек за собой Кайла. Мы с Кендалл снова остались одни среди девчонок, и в наш кружок присоединилась Бекка, которая нарядилась в костюмчик древнегреческой воительницы. Помимо костюма из серии «Зена королева воинов», она держала в руках огромную круглую булаву с шипами на конце. Я бы побоялась сегодня с ней цапаться, несмотря на то, что она явно сделана из пластика.

- Как вам декорации? – Ребекка обратилась ко всем присутствующим, выглядя довольно приветливой. – Я и мои помощники из совета трудились над каждой тыковкой несколько недель.

- Ага. Представляю, как она их подгоняла этой булавой, – прошептала мне Кендалл на ухо, и я чуть ли не рассмеялась в голос.

- Как насчет того, чтобы нам повеселиться? – Бекка достала пакетик с травкой прямо из своего корсета. – Кендалл, Эмили? – Она посмотрела на нас так, будто бы мы были её лучшими подружками.

- Нам и так весело, – отрезала я, а вот Кендалл явно бы не отказалась затянуться. Но я посмотрела на неё взглядом: «Давай только не на моих глазах», и она коротко кивнула, поддерживая меня в моем решении.

Я начинала привыкать к тому, что марихуана была здесь вполне приемлемым атрибутом для жизни любого уважающего себя тинэйджера. Или студента. Травка была в довольно-таки свободном доступе – позволялось покупать до нескольких грамм в месяц, причем, якобы, в медицинских целях.

И всё же, я пока не решалась попробовать этот продукт полноценно. Не потому, что я вся такая из себя хорошая, а потому, что я хочу оставаться в трезвом уме на этих безумных вечеринках. Что может быть более жутким, чем празднество в честь Хэллоуина?

- Мм, какая ты чудная и послушная девочка, Эми. – Ребекка улыбнулась мне самой сладенькой усмешкой из своего арсенала фальшивых улыбок.

- Заткнись, Бекка. Лучше я буду послушной, чем…- Тут я заговорила на американском сленге, и сама не ожидала, что из меня выльется такой поток английского мата. Dirty bitch.

Она состроила мне гримасу, не став ничего отвечать в ответ. Видимо, была ошарашена моей реакцией и не ожидала от меня такого боевого наступления. Не на ту напала, стерва.

- Тогда, предлагаю вам попробовать пунш с червячками, – любезно промурлыкала она, протягивая мне и Кендалл бокалы. – Ой, или даже сладкий сиропчик не выпьешь? Какая ты скучная, Бломен.

- Чего ты ко мне привязалась? – Я схватила фужер с пуншем, который выглядел очень даже аппетитно и источал приятный клубничный аромат. – За тебя, грязная сучка!

Я подняла бокал в воздух и выпила его залпом, решительно отключив все свои внутренние возражения по этому поводу. Пунш был вкусным, как клубничная фанта, и совершенно не отдавал алкоголем. Разве что слегка, процентов так на пять.

- Залпом? Эмили, остановись. А то потом останешься без одежды, как я, на той вечеринке, чтобы была в начале года. – Кендалл отчитала меня, но я развела руки в сторону.

- Кендалл, это же Хэллоуин. Все и так раздеты. Я уже в лифчике и каких-то пижамных штанах. Хуже быть не может. – Кенди хохотнула, слегка отпив из своего бокала. Ребекка внимательно наблюдала за нами, пока не произнесла:

- Ты слишком разошлась в своих выражениях. Гляди, как бы не пришлось жалеть, – угрожающе заявила Ребекка, сжигая меня взглядом своих тёмных, как чернила, глаз.

- Оставь свои угрозы при себе. – Я приблизилась к её лицу настолько близко, насколько могла. Ощущения были примерно такие же, как если бы я собиралась поцеловать змею. Я почти слышала, как она безмолвно шипит на меня, выпуская пар.

Я отстранилась от Ребекки и вышла из этого кружка неугомонных сплетниц. К Кендалл вернулся Кайл, и я краем уха подслушивала их разговор, но их голоса начали доноситься до меня с опозданием. Так, будто они находились в другой комнате.

Каждая извилина в моей голове завязывалась с соседней в тугой узел, а в ушах забились пробки. Я посмотрела на Кендалл, но вместо её очаровательной улыбки увидела миллионы мушек перед глазами, которые разлетались в разные стороны.

- Эми, с тобой всё в порядке? – спросила у меня подруга, но у меня хватило сил лишь на короткий кивок.

- Да. Мне не очень хорошо. Видимо, не стоило пить весь пунш залпом, – пропыхтела я, хватаясь за лоб. – Мне нужно полежать. Я пойду в кампус на полчасика, прилягу и обязательно вернусь, – из последних сил произнесла я, еле расслышав ответ подруги.

- Тебя точно не нужно провожать? – Я заметила руку Кайла на её талии сквозь помехи телевизора. Конечно, меня нужно проводить. Но я не хочу нарушать вашу идиллию.

- Нет, я в порядке. – Мой голос звучит в собственной голове, как писк. Я разворачиваюсь, кажется. Вроде бы иду к выходу, пробираясь через толпу. Я оказываюсь на стороне заднего двора, где гораздо тише и почти нет народу, не считая нескольких парней, сидящих за бильярдным столом.

Они не играют. Они собирают в дорожки белый порошок и втирают его в свои десна. Я апатично смотрю на них, а они не замечают ничего, кроме кокса.

Макса здесь не хватает. Он плохо справляется со своими полицейскими обязанностями.

Я бы могла рассмеяться, если бы были силы. Точнее… Я даже не знаю, как это назвать. Всё тело покрыла анестезия, проявляющаяся в беготне мурашек по каждой клеточке моего тела.

Я могла только передвигать веками к тому моменту, когда добралась до дерева около забора. Почему мне так плохо? Почему я не могу поднять руку? Почему даже движение пальцем кажется непосильным трудом?

Почему я выпила яд из рук своего заклятого врага?

Я могла только думать и валяться около забора. Странные образы пошатывались у меня перед глазами. Я думала, что это паутина, но она начала мне казаться снегом, который медленно опадает на мои плечи.

Я сразу вспомнила, как шла однажды домой после школы, а на улице была глубокая зима. Необычайно холодная для Калининграда с хлопьями пушистого снега.

А сейчас я не могла даже заплакать. Я валялась одна у этого жуткого забора и совершенно не отдавала себе отчет в происходящей реальности.

Плохое перестало быть плохим.

Хорошее перестало быть хорошим. Всё было нейтральным. Даже этот странный человек, полностью облаченный в черный плащ, что надвигается на меня, не выглядел устрашающим.

Я бы испугалась, если бы могла. Но я не могла. Химия предотвратила этот процесс в моем организме, а человек в плаще приближался ко мне всё ближе и ближе, словно Дементор, подбирающийся ко мне, чтобы сорвать свой поцелуй.