— Вполне. Извини. Только я всё ещё не вижу, о чём именно ты говорила.

— Смотри под ноги.

— Под ноги?

«Что я должен увидеть под ногами?»

Взгляд Кирилла на мгновение прикипел к горстке детей под стеной огромного дома, а затем опустился ниже. К ядовито-жёлтым следам.

— Что это?!

— Следы? Они приведут нас туда, где нам нужно быть, чтобы увидеть.

— Увидеть что?

— Что-то. Это твой выбор, я даже не очень знаю, кого именно сейчас мы увидим.

— Кого-то, — отозвался мужчина мгновенно, стараясь не сердиться.

Тихо качнулась створка огромного окна сбоку. На улицу выскочила маленькая юркая фигурка, прижимающая к груди что-то.

— Воровка, — пробормотала Лэйла.

И не ошиблась.

Фигурка в какой-то страшной дерюге, метнулась обратно, по той же улочке, по которой парой минут назад пришли сами Кирилл и Лэйла.

— Начиталась Робин Гуда? — иронично спросила Лэйла.

Воровка раздавала еду детям.

А когда повернулась, Кириллу показалось, что его ударили в самое сердце. На него смотрела Алиса. Младше, не такая, какой она была сейчас. Но определённо — это была она.

Лэйла, взглянув на девочку, осознав, что это и есть та, за которой они пришли, неподдельно удивилась:

— Ребёнок?

— Часть моего прошлого, забытого прошлого.

— Часть магии этого места. Идём.

И они пошли.

Мир вокруг, настроившись на девочку, с каждым шагом больше менял не окружение, а время. Время было линейным, а потому каждый следующий шаг перелистывал время девочки. Воровство. Воровство. Стражники. Подельники. Её не раз били, и однажды, не удержавшись на тонкой кромке жизни и смерти, Алиса убила сама.

Отмеченная кровавым клеймом чужой смерти, она перестала бояться тех, кто её бил. Но зато стала вдвойне, втройне осторожнее. Теперь девочка точно знала, что жизнь можно очень легко отобрать.

Поэтому она знала и то, что с собой нужно иметь что-то для защиты. Себя и тех, кого она решила защищать.

Дни тянулись для Алисы. Дни летели для Кирилла и Лэйлы, идущих неторопливо по дороге чужой, её — жизни.

Вслед за воровством и первым попаданием, была необходимость побега, и был страшный пожар, из которого Алиса чудом выскочила, сохранив собственную жизнь. Но все её накопления, всё то, что она смогла отложить, чтобы выжить — пропали. Нужно было начинать заново.

Так получилось, что в новом городе, куда она перешла, на пути Алисы встретилась женщина. Чудесная, высокая, красивая, бывшая аристократка. Их встреча была не самой хорошей случайностью. Точнее, она была спасительной для женщины. Взбесились кони, понесли, а она как раз стояла на пути коляски. Убили бы, никто и не обратил бы внимания. А так… Алиса вытолкнула незнакомку в сторону из-под колёс, покатилась сама, ободрав и локти, и коленки.

Женщина увела её с собой, чтобы оказать необходимую помощь. Потом за чашкой чая с молоком выведала у Алисы, что ей некуда возвращаться, и предложила остаться у себя, помогать.

Она научила девочку читать, писать, научила пользоваться столовыми приборами, одеваться. Подлечила, вывела паразитов. А потом… продала.

Лэйла, зажав ладонями рот, чтобы не кричать, смотрела, как маленькую девочку, накинув ей на голову мешок, просто кинули в повозку и повезли прочь. В этот раз Кириллу было сделать шаг вперёд сложно, как никогда до этого.

— Кирилл?

— Я… Она об этом не говорила. Сирота?

— Да… — Лэйла кивнула. — Скорее всего. Дети в те годы часто оставались без родителей. Годы были… тяжёлые. Пойдём? Мы можем пройти это место, не взглянув на него.

— Нет. Я хочу знать, — решение далось Кириллу очень тяжело, но знать действительно было нужно. Без знания было очень плохо. К тому же, если Алиса обманула в столь важном, как так получилось, что она должна была стать вот этим мстительным духом? Или же… если только она не обманула и в этом.

Когда в голову пришло очевидное, Кириллу только и оставалось что сжать покрепче зубы, взять Лэйлу за руку и потянуть за собой. Вперёд. Ещё на шаг, чтобы увидеть…

Крови было очень много, кровь была повсюду.

Девочка в маленьком белом платьице и розовых ботиночках была покрыта ей практически с ног до головы.

Волосы были убраны в два хоста, первоначально. Но один хвост был высоким, держался на банту, как и положено. Второй ж… второй хвост был распущен. В руке Алисы огромный тесак. Ровно тот самый вид, который не раз видел Кирилл.

Её настоящий вид.

Девочка была заплакана, но платье не порвано.

— Она… она… она меня продала?! — повторяла она, как в забытье. Раз за разом, раз за разом.

Под её ногами был не труп. И Лэйла, и Кирилл с первого взгляда увидели, что мужчина — высокий, сухокостный, которому девочку и продали, был ещё жив.

— Почему? Почему?! — Алиса, упав на колени, запачкала кровью и ноги, и низ юбки. Не замечая, что пачкает себя, раскачивалась из стороны в сторону, бессильно царапая лицо. — Почему?!

— Кирилл, пойдём, — Лэйла потянула мужчину дальше. — Здесь картинка зациклилась. Нам нужно сделать ещё шаг, чтобы увидеть, что было дальше.

Кирилл как раз уже был не очень уверен, что ему нужно знать, что было дальше.

Алиса обманула, обманула настолько, что было страшно. Но ещё более страшным было то, что она практически сказала правду.

Она была сиротой, вряд ли Лэйла ошиблась, да и он сам… думал именно так, скорее всего, эта «милая женщина», с которой Алиса провела несколько лет, стала для неё действительно практически матерью.

И если она её убьёт…

Кирилл сделал шаг.

В лицо ударил жар от огромного костра, в который превратился полыхающий дом.

Женщина, бывшая аристократка, а сейчас — продавец дорогих юных проституток, была на земле, с ужасом пыталась уползти от Алисы, сжимающей в одной руке тесак, в другой масляный фонарь, которым и подожгла особняк своей «благодетельницы».

Алиса пыталась решить, чего она хочет больше. Оставить в живых вот эту женщину или устранить её. Причинить ей боль или попросту убить. Она так и не решила, просто поняла, что убить не сможет. В конце концов, она была просто обычной девочкой. Не мстительницей, не убийцей. Она могла убить и ранить, защищаясь. Но вот так, хладнокровно, размеренно, спокойно… Нет. На это хладнокровия Алисы не хватало.

Выпавший из руки фонарь расплескал горящее масло вокруг ног женщины, поджёг кончик платья, Алиса же повернулась и пошла прочь. Дождь должен был смыть все следы. Она знала хорошее место, через которое можно покинуть город. Она была уверена, что сможет сбежать.

В спину летели проклятья «благодетельницы», Алиса не слышала.

В шуме начавшегося дождя, треске пожара от горящего дома, совершенно потонул шум цокота копыт. Алиса даже не знала, что вот-вот умрёт. Она брела по улице, сжимая в руке тесак, когда налетевшие всадники просто промчались за её спиной, взмахнув страшным огромным топором, один всадник спешился, и голова девочки покатилась по мостовой.

Лэйла, не выдержав, закричала. Кирилл закрыл глаза. Но… история ещё не была закончена. Когда они сделали следующий шаг, они увидели похороны. Тело девочки закопали за оградой церкви, несмотря на то, что священник просил не делать этого, что закопать надо по-божески, там, где душа сможет найти успокоение, там, где она и должна быть.

Священника не слушали. Могилу закопали. Ясное солнце светило с неба. Умытая проливным дождём листва расправлялась, поднималась трава, прибитая к земле. На собственной могиле сидел мстительный дух.

Алиса… Хотя узнать вот в этом Алису было очень сложно, сделала почётный круг вокруг своей могилы и отправилась в город.

Развлекаться.

Развлечения у твари, в которую превратилась девочка, вышли кровавые. Она не убивала, она просто калечила. Падения, несчастные случаи, переломы под колясками, пожары. Алиса набирала силу, чтобы добраться до своих убийц.

В них девочка записала троих: «добродетельницу», её продавшую; затем того, кого не добила, несостоявшегося насильника. Последним — она записала «святого рыцаря», её убившего.