Каин хмыкнул:

— Ничего, мы, когда сами собой становимся, тоже особо не въезжаем в ситуацию.

— Я объясню, — подмигнула Ангелина, послав воздушный поцелуй, — подожди ещё немного!

— Как будто у меня есть выбор, — отозвался Кирилл.

— Выбор есть всегда, — наставительно заметил общий рой хором, и мужчина счёл за лучшее вообще замолчать, просто посмотреть на происходящее. А посмотреть было на что!

Кто знает, кем был этот самый Ригард в своём родном мире, откуда и когда он попал в сети Адвоката и были ли эти самые сети, но ощущение создавалось такое, что этот мужик был на корриде, только вместо быка был кто-то гораздо крупнее. Дракон, например?

— Ха-ха, — захохотал мужик. — Мне нравится твой подход к делу, Кирилл! Да, ты угадал, я драконоборец. И эта мерзкая призрачная тварь имеет с драконами кое-что общее: она огромная, быстрая и исключительно подлая!

Камень под ногами Кирилла взорвался, и в появившемся круглом проёме проявилась огромная пасть.

«Как вкусно пахнет! Ах, какой привлекательный запах. Да! Я знаю его, я помню твой вкус, человек!» — громкий гулкий голос заставил застыть всех. Застыл Ригард, не в силах сделать шаг. У Кирилла было ощущение, что кто-то заморозил время. Тварь всё появлялась и появлялась из дыры, обматывая его кольцами своей призрачной сущности. — «Тогда мне помешали тебя пожрать. Я успел только попробовать тебя. Я забрал у тебя сущие крупицы, но это было так вкусно. Ты сам не знаешь собственного потенциала. Ах… Как я хочу проглотить тебя сразу! Или лучше посмаковать. Что бы забрать у тебя сейчас? Хочешь», — раздвоенный язык лизнул Кирилла по щеке, — «я начну с того, что заберу у тебя воспоминания о мёртвой, которая ходила вокруг тебя, как будто она снова стала живой. И надо будет понять, как это сделано, я не откажусь создать для себя армию тех, кто будет приносить мне подношения каждый день. Я голоден, я очень голоден», — пожаловался монстр. — «А ты кажешься таким, таким заманчивым. Ты же не возражаешь?»

«Возражаю», — голос Кирилла был его, но вот слова… Сознание Кира плыло, как на волнах той самой черноты, он был полностью раздавлен мощью той твари, что нависала над ним, так откуда же взялось это «возражаю»?

«Ну, согласись», — заканючила тварь, — «пожалуйста! Я избавлю тебя от страданий. Тебе больше никогда не будет больно. Ты никого не потеряешь. Ты будешь моим. Вечно! Ты будешь спать в моих кольцах, и я буду качать тебя».

«Изыди!» — показалось или что-то белое вскипело вокруг тела мужчины?

Тварь зашипела, дёрнулась, роняя Кирилла, выпуская его из своих страшных объятий. Мимо взгляда метнулось огромное копье, прошивая тварь насквозь.

И… по голове ударил первый драгоценный камень, за ним второй, третий, потом этот «дождь» превратился в водопад. Мужчина не осознал, но уже спустя минуту он был засыпан этим по колено. Шагнул и свалился.

Умереть под градом драгоценных камней? Достойное окончание того безумия, что началось в тот момент, когда в квартиру Кирилла вошёл на своих ногах чемоданчик, а вслед за ним появился мёртвый Славка.

А потом Кирилл взмыл в воздух, поднятый неведомой силой. Сила была соткана из ужаса и безысходности. Только страшно не было, не в такой концентрации, но Кир знал это ощущение. Рядом был Адвокат.

— Не открывай глаза, — это был приказ, и это было куда сложнее для осознания, чем всё, что случилось до этого, потому что голос звучал одновременно, как женский и мужской.

Сколько его несли, Кирилл не смог бы сказать, но через какое-то время его опустили на скамейку.

— Чудесный человек, — прошелестело то нечто, что было рядом.

Мужчина ощущал, его правое плечо одобряющим жестом сжимает рука мужчины, а на левой щеке была женская ладонь с аккуратным маникюром.

— Кто… ты?

— Мы есть чудь. Мы есть то, чему нет описания в человеческом языке, мы не едины, но мы многообразны. У каждого из нас есть дело своей жизни и своя сущность. Не задумывайся об этом человек, это слишком для психики людей. Попробуешь осознать — и сойдёшь с ума.

— Хорошо. Эта тварь?

— Его больше нет. В таких тварей превращаются такие как Лэйла. Если призрачная ведьма нарушает тот самый главный завет, который она даёт перед тем, как потерять своё человеческое тело, то она превращается в пожирателя всего, что делает человека человеком.

— А…

— Твоя память где-то среди тех камней, что выпали из него. Их доставят все сегодня к тебе домой.

— А ты?

— Я пока уйду, человек.

Кирилл поморщился, но почему-то этому говорить, что лучше бы он назвал его по имени, не хотелось.

— Но ты вернёшься?

— Каин. Он присмотрит за тобой, пока загадка твоего контракта не будет решена. Считай до десяти, человек, и после этого открывай глаза.

— Хорошо. Раз… Два…

Тихий шёпот тысяч голосов, тихий шорох движения тысячи ног…

— Три… Четыре…

Мягкий бриз коснулся лица Кирилла, стирая сажу и кровь.

— Пять.

Почему-то пахло мятой. И новые руки, которые коснулись тела, были очень маленькие, будто руки ребёнка…

— Шесть.

Боли больше не было. Но пропал и запах мяты… Вместо него был запах шоколада и ощущение мягких губ. Это было прощание, от той, что появилась сегодня среди всех осколков личности Каина, чтобы сразу же исчезнуть. Но о ком подумал Кирилл, когда только её увидел?

— Семь. Восемь.

Снова мягкий бриз, и тишина. Мягкая, уютная. Скрипела дверь, ведущая теперь в обычные катакомбы.

— Девять. Десять, — досчитал Кирилл до конца и открыл глаза.

Он был один, сидел на лавочке около разваленной крепости. На дороге, ведущей к катакомбам стоял его джип, от которого махали руками смеющаяся Лэйла и плачущая Женька.

Кирилл усмехнулся и встал. Налетевшие на него две живые торпеды, чуть не сбили, закрутили, затормошили.

— Всё, всё дома, — растрепал он волосы одновременно и Женьке, и Лэйле. — Карета подана, так что по коням!

Спорить никто не стал.

Кирилл уже садился в машину, когда в проёме, ведущем в катакомбы, кто-то появился. Что-то белое взметнулось в воздух. И…

Щеке стало мокро, налетевший ветер тут же слизнул солёную дорожку, и когда мужчина снова поднял голову — около крепости никого не было.

Да и был ли кто-то?

… Джип ехал по сонному городу. На заднем сидении спала Женька, спала Лэйла. Кирилл смотрел на дорогу, думая о том, когда и в каком виде на этот раз явится Адвокат мёртвых. В сумочке у него были драгоценные камни чужой памяти и души. Его собственная память валялась где-то в замке, рядом с другими камнями, олицетворяющими чужую душу, память, чужую человечность.

Около входа в катакомбы, сжавшись, чтобы стало хоть немного теплее, кто-то горько и отчаянно выл…

Часть III. Девочка из прошлого

Глава 21. Драгоценные камни

Есть вещи, которые невозможно перевести в сравнительные единицы. Они не имеют веса, их нельзя померить метражом или перевести в литры, нельзя сказать, сколько они занимают кубометров объема или хотя бы насколько они ценны.

Вещи, не имеющие материального воплощения, которые невозможно передать другому и невозможно солгать себе об их наличии.

Это то, от чего может быть больно до крика; это то, от чего на губах влюбленных сама собой расползается дурацкая счастливая улыбка от уха до уха; это то, от чего по ночам кричат и просыпаются от кошмаров.

Это то, от чего невозможно избавиться, ибо они едкие и въедливые.

Это то, что нельзя купить и нельзя вернуть, если они пропадают.

Это воспоминания.

Каждое из них живёт в сердце человека. Какому-то воспоминанию отмерен совсем коротенький срок — пара дней, недель, месяцев — не больше. Бытовые моменты, случайные касания, мимолётные улыбки — это откладывается в душе, а потом постепенно тает, не оставляя после себя ничего.

Каким-то воспоминаниям отмечен долгий срок. Горькие, как осина, сладкие, как мёд — они живут в сердце годами, прорастая в каждую его клетку. Первая любовь, первый поцелуй, свадьба, рождение ребёнка, свои дни рождения, смерть — воспоминания могут быть разными.