Однако уже тогда я замечал, что он психически весьма неустойчив и страдает комплексом неполноценности. В 1990 году он постоянно жаловался, что «старшие» отняли у него всю славу написания программы «500 дней». Г.Явлинский тогда же рассказывал, что С.Алексашенко использовал общий отчет об их командировке в Польшу для опубликования своей статьи (я тогда не поверил).
В 1993 году он несколько раз мне говорил, что должен быть рангом не ниже первого заместителя министра финансов. Теперь у него активно развивался другой комплекс — величия. Я поручил ему думать над проектом налоговой реформы, а он заносчиво заявил, что никакая реформа не нужна. В 1996–1998 годах я обращался к нему по конкретным вопросам, но ни разу ничего не было решено.
Я благодарен С.Алексашенко, что он упоминал и даже «пробивал» меня как кандидата на должность руководителя Госналогслужбы. Однако был поражен, когда он пришел ко мне чуть позже с, мягко говоря, наивными и не очень профессиональными предложениями по налоговым вопросам. При этом он не допускал, что чего-либо может не знать. Он возомнил себя крупнейшим специалистом по банкам и денежно-кредитной политике, стал вести себя как избалованный ребенок, а иногда даже весьма нагло и неприлично.
В.Черномырдин как-то был поражен тем, что С.Алексашенко, в присутствии С.Дубинина, говорил, что он (С.Дубинин) ничего ни в чем не понимает. Наглость, грубость, циничное отношение к проблемам других («Ну и пусть все банки умрут») свидетельствовали, на мой взгляд, о психической нестабильности, опасной для государства.
Короче, мои доводы не были приняты, и я с глубоким пессимизмом покинул зал совещания. Утром 17 августа 1998 года мне позвонил первый заместитель министра финансов А.Кудрин и сказал, что переслал мне по факсу заявление правительства. Так начался финансовый кризис и скандал на весь мир.
В чем его главные причины?
Прежде всего в том, что годами принимались нереальные бюджеты. Коммунистическая Госдума и Совет Федерации их одобряли, причем в ухудшенном варианте. Федеральное Собрание никогда не пыталось по-настоящему вынести правительству вотум недоверия.
Причина и в том, что ошибочно был принят принцип валютного коридора. С самого начала было ясно, что «коридор» стимулирует спекуляцию и крайне опасен. Федеральное Собрание делало вид, что ничего не понимает. Я всегда публично и резко выступал против коридора.
Причина также в том, что безумная политика на рынке ГКО (политика завышенных ставок при слишком коротких сроках) с 1995 года неумолимо вела страну в пропасть долгового кризиса. Центральный банк забыл о своей независимости, скупал ГКО в гигантских масштабах и сам «играл» на рынке ГКО. Совет Федерации и Госдума не протестовали, хотя не видеть проблемы не могли.
Другие причины кризиса состоят в том, что забыли о налоговой реформе и сборе налогов, о банкротствах и реформе предприятий, о борьбе с коррупцией и земельном вопросе и т. д. Чрезмерно раздували внешний долг, не думая о том, что этот долг придется выплачивать. Совет Федерации и Госдума утверждали все новые лимиты заимствований.
Поэтому, когда в марте 1999 года какая-то комиссия. Совета Федерации, «науськиваемая» С.Глазьевым, приняла смехотворное постановление против «организаторов» 17 августа 1998 года, мне хотелось спросить: а что, члены Совета Федерации не должны, прежде всего, посмотреть на себя в зеркало — они увидят там непосредственных организаторов кризиса. Вместо этого люди, годами саботировавшие реформы, устраивают охоту на ведьм.
Каждый конкретный компромисс экономической политики, как недавно признал Е.Гайдар, основывался на объективных факторах, но общая сумма компромиссов превысила допустимые мерки и закономерно привела к катастрофе. Вину за это в равной мере делят исполнительная и законодательная «ветви» власти.
Мне кажется, в преддверии 17 августа 1998 года главные лица в экономической политике России (прежде всего руководители Центробанка и Минфина) паниковали, прикрывали чужие и собственные ошибки 1994–1998 годов, а порой просто не понимали сути событий и, как следствие, не могли адекватно реагировать на происходящее.
Многие из тех, кому пришлось принимать решения, на самом деле расхлебывали чужие грехи. Им можно предъявлять претензии только по форме принятия решений. Я имею в виду С.Кириенко, на которого все пытались свалить.
Предотвратить кризис уже было невозможно, но хотя бы частично смягчить его и ввести в более цивилизованное русло еще, наверное, было можно. К сожалению, этого не было сделано. Но главные виновники всем известны.
ОЛИГАРХИ В 1998 году
В 1996 году с чьей-то легкой руки группы крупнейших бизнесменов новой волны стали называть «олигархами». Помимо банкиров Потанина, Гусинского, Фридмана, Ходорковского и т. д., к этой группе примыкали Р.Вяхирев и некоторые нефтяные «генералы», но они никогда не стремились к прямому участию во власти и действовали больше по советским рецептам.
Олигархи образца 1998 года были уже гораздо более опытными и уверенными в себе, чем несколько лет назад. Финансово-промышленные империи разрастались, и некоторые «наши» граждане стали входить в списки самых богатых людей мира, опубликованных журналом «Форбс». Некоторые уже побывали во власти (В.Потанин) или непрерывно в ней находились (Б.Березовский).
Почти все бывшие банкиры стали промышленниками в холдингах типа «Интеррос» или «Роспром», в «Юкосе» и «Сибнефти», «Сиданко» и «Норильском никеле». Другие создали холдинг типа «Мост-Медиа» или активно занимались ОРТ (Б.Березовский). Наиболее прозорливые из них поняли, что без средств массовой информации далеко не уедешь.
Приближенность к исполнительной власти создавала у многих крупных бизнесменов ощущение всемогущества. Начали создаваться мифы о том, что олигархи могут все, и вели себя они соответственным образом.
Ходят истории, как они ставили ультиматумы некоторым министрам и были вхожи в любые кабинеты. Если бы они при этом непрерывно не дрались между собой, то их реальное влияние было бы еще больше.
Личное тщеславие и купеческие замашки характеризовали самых слабых из олигархов. Не все переросли стадию уличных фарцовщиков. Для некоторых нормой стали попойки за 1 млн долларов, толпы моделей-проституток, подкуп, взятки, провокации и т. д. Любые методы, казалось, дозволены. Только что сигары стодолларовыми бумажками не разжигали. Разумеется, что такого рода деятели первыми потерпели фиаско и исчезли из рядов олигархов.
В качестве иллюстрации можно привести операцию по «охмурению» нефтяных генералов на одном из форумов в Давосе. Из Парижа привезли большую группу моделей-проституток, выбрали ресторан с каменным полом, чтобы удобнее бить фужеры после тостов, и начали «работу». Одному замминистра, говорят, поставляли проституток домой в любое время дня и ночи, а потом одна из них стала его женой. В другом случае кинозвезду Шарон Тейт где-то в Ницце выселили из апартаментов под нелепым предлогом, так как наш «олигарх» подкупил администрацию, чтобы занять ее номер. Может, и врут, но исключить доли правды нельзя.
При этом в стране много и других очень крупных финансово-промышленных групп, которые не теряют времени на личную рекламу, но свое влияние непрерывно усиливают. Мало кто знает что-то конкретное о холдинге «Система» московских властей, охватывающей, по меньшей мере, несколько десятков предприятий. Но все уже поняли, что какой-то красноярский бизнесмен Быков довольно легко может затруднить жизнь «самому» А.Лебедю. В этом смысле непрерывная перегруппировка сил на Олимпе отечественного бизнеса неизбежна.
Олигархи почувствовали приближение финансового кризиса очень давно, так как собственные интересы всегда заставляют бизнесменов лучше анализировать ситуацию, чем правительство. Они понимали, что их империи шатаются и можно потерять все. Крупные банки уже в начале лета испытывали серьезные финансовые трудности, и нервозность их хозяев непрерывно возрастала.