Можно подумать, у меня был выбор после двух недель воздержания? С моим-то темпераментом, когда я с шестнадцати лет, как дикая тигрица, использовала всех попадающихся мне под руку слуг в доме… А тут очаровательный вежливый мужчина приглашает меня посетить его городскую квартиру и предлагает вкусное вино, как приятное дополнение?

— Только ради того, чтобы убедиться, что мужчины семьи Линь умеют не только производить прекрасное вино… — кокетливо улыбнулась я, стрельнув глазками в Конга и тут же смущенно их потупив, — а еще и понимают толк в искусстве… — не удержавшись, я на секунду перестала изображать стеснительную барышню и посмотрела на Конга в упор, но тут же снова временно вернулась к роли соблазняемой невинной девушки. — Надеюсь, вам удастся поразить мое воображение доставшимся вам в наследство от предков… эстампами… — я хихикнула, подумав про себя, что эстампы — вполне неплохое кодовое слово для обозначения того, чем на самом деле меня собирается поразить Конг. Снова посмотрела ему в глаза и тихо добавила: — А по утрам я люблю пить зеленый чай.

Конг Си Линь:

— Только ради того, чтобы убедиться, что мужчины семьи Линь умеют не только производить прекрасное вино… — кокетливо улыбнулась моя визави, стрельнув при этом глазками и тут же якобы смущенно их потупив. Ого, да в ее взгляде такие огоньки, недалеко и до пожара!! Снова посмотрев мне в глаза, она еле слышно добавила: — А по утрам я люблю пить зеленый чай.

Да, девочка явно не из скромниц. С другой стороны, вспомнил себя в такой же день: три недели суеты и нескончаемой нервотрепки от вступительных экзаменов, а, соответственно, и полного воздержания. Да я на этом балу на статую Святой Затрахи был готов влезть! Ну, так даже проще будет. Нашарив в кармане цилиндрик коммуникатора, я нажал синюю кнопку. По этому сигналу Чин Ли, мой слуга, нянька, водитель и телохранитель, приставленный ко мне батюшкой перед отъездом из имения, должен подать мой лимузин к крыльцу Центрального корпуса.

— Напомните, я не говорил, что семья Линь владеет лучшими плантациями зеленого чая на этой планете? — забрав недопитый бокал вина из ее рук, я деликатно подхватил ее под локоток и чуть притянул к себе. — Поэтому обещаю Вам самый лучший зеленый чай из всех, которые Вы когда-либо пробовали, — и, выдержав небольшую паузу, добавил. — Утром.

Уже понимая, что мы просто обречены проснуться в одной постели, позволяю себе немного сарказма: — Да, забыл сказать, у меня еще и самая лучшая коллекция лютневой музыки Темных Веков.

Переглянувшись, мы практически одновременно не выдерживаем и прыскаем со смеху. Ее смех звучит нежным колокольчиком.

— Вот чего Вам не занимать, уважаемый тьюзи, так это самомнения, — улыбается она.

Между тем, миновав переполненный зал, мы выходим на верхнюю площадку парадной лестницы. У ее подножья уже стоит мое аэроавто, линкольн, представительского класса, и, конечно же, последней модели. Задняя дверь уже распахнута, рядом склонил голову мой верный Ли, затянутый в форменный китель темно-зеленого цвета.

— Прошу, — подав руку даме, помогаю ей устроиться в салоне. Синеющие сумерки размывают очертания Королевского сада, за окном мелькают огоньки вечерней столицы. Подняв стекло между салоном и водителем, я передвигаюсь поближе к моей соблазнительнице. Слов уже не нужно. Покрывая поцелуями ее ручку, поднимаюсь все выше. Она берет мое лицо своими ладонями и буквально впивается в мои губы. Лишь остатки разума не позволяют мне стянуть с нее это чертово платье. Какое-то время спустя я обнаруживаю, что мы уже никуда не едем. Лимузин стоит у крыльца роскошного жилого комплекса, в котором нашей семье принадлежит целый этаж. Невозмутимый Ли молчаливым монументом стоит у дверцы, ожидая разрешения открыть ее. Далее все пронеслось набором связанных картинок — почтительный поклон консьержа, услужливый мальчик-лифтер, распахнутая дверь моих апартаментов. Я начал сдирать с нее одежду, едва за нами закрылась дверь. Кажется, она делала тоже самое со мной.

Каким-то чудом я помнил, в какой комнате находится моя спальня. Последнее, что отложилось в моей памяти более-менее четко, это как меня пытаются толкнуть на кровать, а я, падая, увлекаю Тхань за собой.

Тхань Ти Фаннизе:

Утром я проснулась и не сразу поняла, где нахожусь. Цвет занавесок на окнах явно отличался от тех, что висели в моей комнате. Да и кровать была расположена немного иначе… Память услужливо пришла мне на помощь, прокрутив в голове наиболее интересные кадры вполне удавшегося вчерашнего вечера. А в качестве подтверждения того, что это был не сон, рядом лежал собственнически закинувший на меня свою руку мужчина. Когда его глаза были закрыты и их взгляд не излучал уверенность, власть и силу, было видно, что, по сути, он еще совсем мальчишка. Но дойнянлинь из семей аристократов приходится взрослеть слишком рано. Жаль, что даже в самых тайных фантазиях я не смогу представлять, что свяжу с ним свою жизнь. Между нами две непреодолимые преграды: наши семьи враждуют между собой много сотен лет и… мы оба дойняни. Хотя, чего я тут лежу и мечтаю? Возможно, сейчас мне выдадут кружку зеленого чая и проводят до остановки аэрошки — в лучшем случае. В худшем — покажут из окна, где она находится… И в дальнейшем мы будем только еще год или два (я так и забыла уточнить, сколько Конгу осталось до выпускных экзаменов) изредка пересекаться в стенах Университета.

Мужчина рядом сонно пробормотал что-то, убрал с меня свою руку и, приоткрыв один глаз, посмотрел в мою сторону.

Конг Си Линь:

Утро напомнило о себе солнечным лучиком, безжалостно впившимся прямо в глаз. Под правой рукой чувствовалась чья-то приятная теплая выпуклость. Обладательница сего богатства уже проснулась и бесцеремонно разглядывала мою тушку. Мда, описать то, что творилось между нами этой ночью, простыми словами попросту невозможно. Надеюсь, сейчас меня не чмокнут в щечку со словами: "Это было великолепно, малыш, но мне уже пора бежать…"? Да, она враг и дочь врага, она никогда не будет моей чонянь, но мы остаемся мужчиной и женщиной, и я готов на многое, чтобы удержать эту женщину рядом с собой.

— Доброе утро.

Я подвинулся к ней еще ближе — так, что ее дыхание обжигало мне щеку. Классика, старая добрая классика. Никогда не стесняйтесь говорить женщине о том, как она великолепна. Да, вам может быть все равно, но зато ей приятно. Я фирменным "бархатным" полушепотом промурлыкал ей на ушко:

— Ты была просто божественна, — аккуратно прикусил самый кончик ее ушка, правая рука мягко обвела полукружье ее груди и скользнула вниз под одеяло, к ее подавшимся навстречу бедрам. Руки моей гостьи сомкнулись на моем затылке, притягивая мое лицо к губам. Поцелуй был по-утреннему нежен, без той дикой ночной страсти, даже похоти. Я навис над ней, аккуратно раздвигая коленом ее ноги. Впрочем, этого не требовалось. Девушка охотно ответила на мои ласки. Похоже, зеленый чай мы будем пить не раньше, чем через час-другой.

Два часа спустя это чудо сидело в моей гостиной, в моей сорочке, небрежно распахнутой на груди, и мелкими глоткам пило зеленый чай из моей же любимой кружки.

— Да, ты не врал. Твой чай действительно самый лучший, — похвалило мои кулинарные способности это воплощение совершенства.

— Это ты еще мою лютневую музыку не слушала, — на автомате брякнул я, с трудом отрываясь от созерцания ее стройных ножек. — Вот где совершенство, — и мы вместе, не сговариваясь, засмеялись.

— Ладно, все хорошее рано или поздно заканчивается, — неожиданно сказала она: — Покажешь, где здесь аэрошки останавливаются?

Она это что, всерьез? За кого она меня принимает, за неотесанного простолюдина?

— Ну что ты, какие аэрошки? Я, как джентльмен, не могу отпустить даму вот так. Мы с Ли сейчас отвезём тебя, куда скажешь. Кроме того, должен же я знать, где мы сможем встретиться завтра

Я затаил дыхание. Как она воспримет это "завтра"? И будет ли для нас двоих оно вообще?