- Так что это за дрянь? - теперь уже повторил вопрос капитан, пока научница аккуратно кончиком ножа шевелила полуобугленные куски твари. - Ей сейчас ничего не грозит?
- Не-а, - спокойно откликнулся, возвращая малый набор пиромана на место. - Остаток слизня уполз в свою берлогу зализывать раны. А эти куски уже ни на что не годны.
- А в чем заключается его опасность? - это уже девушка спросила, оставив в покое “шашлык” из слизня и повернувшись ко мне. - Судя по выделяющимся остаткам жидкости из его тела, он обладает чрезвычайно сильной кислотой. Нечто вроде наружного желудочного сока, которым этот слизень переваривает своих жертв.
- Почти все правильно. Этот слизень расползается тонким слоем по стене или потолку и ждет жертву. Едва только улавливает исходящие от нее тепловые волны, сразу же падает и начинает выделять кислоту. Эта пакость настолько едкая, что разъедает любой металл и ткань за считанные секунды. Немного помогает защита в спецкостюмах ученых, которая заточена под агрессивные среды, но ненадолго. Свою жертву она растворяет и вбирает в себя по мере этого процесса получившуюся жижу. Часто, добыча бывает велика и тогда слизень сидит на ней пару дней, пока не сожрет все, даже такие прочные части, как зубы.
- А ты уже с ними сталкивался?
- Ну и гадость!
Одновременно сказали девушка и капитан.
- Да, было пару раз, - кивнул им головою. - Только те слизни были не в пример больше. Захватывали собою целый кусок коридора - стены, потолок, пол. Этот оказался молодым или сильно пораненным, но первое вернее.
- Почему ты считаешь, что его размер относиться больше к молодости? - в девушке проснулся азарт ученого, и она собиралась выдавить из меня максимум возможного. - Может, до этого он уже наткнулся на сталкеров и те его частично сожгли? Вроде того, как ты сейчас поступил.
- Нет, точно не раненый. Слизни пока не восстановят свой размер на охоту не выходят на больших существ. А почему молодой…- тут я немного помешкал, собираясь с мыслями, чтобы попонятнее пояснить их собеседнице. - Его действия глупы, так только неопытный поступает. Эта пакость самообучающаяся. Старшие слизни обязательно расположатся на полу. Хоть частично.
- А зачем? Там же сапоги и бахилы из прочного материала, - удивился капитан, вклинившийся в разговор. - А потом, можно и успеть их скинуть или поджечь.
- Не успеешь. Слизень не сразу начинает травить. Пока не нащупает теплое тело жертвы, не прикрытое ничем, он не будет действовать. Могу на примере рассказать. Идет сталкер в навороченном обмундировании, которое выдержит удар “электры” и огонь “жарки”. Наступает на слизня…и идет дальше. Вот только сам слизень уже натянулся на его ноги и ищет крошечные отверстия в костюме. Если не найдет, то прожжет самостоятельно. Потом он пробирается под костюм и тогда конец.
- Но ведь можно ощутить, что такая гадость к телу прикасается, облиться спиртом, залезть в ближайшую “жарку”, если костюм хорош, - перебила меня девушка.
- Слизень подстраивается под температуру тела жертвы. Просто ощутишь небольшой зуд, словно тело почесывается под экипировкой и все. А когда слизень начнет действовать, уже становится поздно. Несколько минут и человек мертв. Я рассчитывал, что в таком месте может находиться такая пакость, вот только больше внимания уделял полу, чем стенам. Едва не лопухнулся. Ладно, - проговорил я, поднимая раненого, - надо двигаться дальше.
С другой стороны Штыря придержал Черский, и мы вновь тронулись в путь. На этот раз девушка наглухо застегнула броню и, по-моему, даже переключила дыхательную маску на замкнутый цикл. Ну, это она зря, фильтр еще понадобится позже. Или у нее запасной есть? Потом, второго слизня найти не удастся - они следят за своей территорией, которая расстилается на пару километров в каждую сторону.
Немного дальше, через километр или чуть больше мы попали в зону “студней”. Эту аномалию еще называют слизью, за свой внешний вид. Приходилось очень аккуратно обходить лужицы опасного вещества, чтобы не вляпаться. В отличие от слизня, “студень” можно было смыть простой водой, вот только для этого ее понадобиться много.
В этом месте девушка впечатлилась открывающемся зрелищем. Оно и в правду было завораживающим. Булькающие полуметровые пятна жидкости с температурой кипящего масла на сковородке. Имели ровный светло-зеленый цвет и, словно, подсвеченные изнутри яркой лампой. Вверх поднимались едва заметные глазу полоски испарений, точь-в-точь такого же цвета. Протяженность полосы аномалий была в сотню метров, которые мы прошли достаточно быстро.
- Красиво, - тихо проговорила девушка. - Не думала, что в Зоне встречаются такие завораживающие картины.
- В Зоне много чего завораживающего, вот только вся эта красота имеет острые зубы или сильнодействующую кислоту, - откликнулся я, - так что, смотреть на нее лучше по телевизору на записях.
- Записи всего этого не передают, - возразила девушка. - Я до этого не представляла себе, что простой студень может так смотреться. Это же аномалия, как и “электра”?
- Угу, - откликнулся, решив свернуть разговор. К счастью, собеседница оказалась понимающая и смогла уловить мое настроение.
Да, “студень” являлся аномалией, но больше всего походил не на “электру”, а на “ржавые волосы” или “жгучий пух”. Сравнительно малоопасный из-за своей способности всегда оставаться в прежних границах. От него не надо ожидать, что вся слизь резко выплеснется за границы и облепит с ног до головы. Зато существовала другая опасность. Аномальные испарения были чрезвычайно опасны. Воздействуя на организм человека минут двадцать в закрытых помещениях, где нет циркуляции воздуха, вроде этого подземного коридора, они вызывали галлюцинации. Сталкер терял связь с реальностью, переставал видеть окружающую местность и под конец попадал в аномалию. Даже если он останавливался, то погибал чуть позже от отравления этими испарениями. Нас спасало наличие противогазов последней модели, заточенный именно под характеристики Зоны. Иначе мы давно бы уже отрубились.
После полосы аномалий коридор стал ровным и избавился от посторонних боковых веток. Последние меня изрядно беспокоили. Так и подмывало зарядить очередью в темноту, чтобы спугнуть возможного притаившегося мутанта. Приходилось с трудом сдерживаться, чтобы не поднять ненужный шум.
- Приехали, - озвучил мои мысли капитан, когда перед нами возник завал. Перекрытия не выдержали и обрушились вниз грудой бетона и ломаной арматуры. От чего все это возникло - догадаться нет возможности. Это могли и сталкеры подорвать проход, отрезав кусок коридора (может у них с той стороны нечто вроде схрона устроено?), а могло и просто подточить влагой или некой аномалией, вроде гравитационной плеши. Правда, под самым потолком имелась узкая щель, сквозь которую возможно пролезть человеку, но для нас с тяжелораненым она не подходила.
- Что делать будем, - спросил Черский, помогая мне опустить Штыря на пол и присаживаясь сам, - куда теперь?
- Назад, - ответил я. - Свернем в первый же проход и пойдем по нему.
- Долго.
А что делать? - развел я руками. - Пробираться под потолком, чтобы убедиться через десять метров в отсутствии дальнейшей дороги?
- Да уж, - вздохнула девушка, - когда они не нужны, то их просто море. А вот при необходимости - не одного не найдешь. Ладно, пошли назад.
- Не торопись, - придержал ее порыв. - Если ты не устала, то нам с капитаном нужно время на отдых. Как видно со стороны, тут среди нас сплошь калеки и дохляки, нуждающиеся в покое.
Мои слова она не стала обсуждать. Девушка и сама изрядно вымоталась, блуждая по подземельям в тяжелом костюме с оружием и снаряжением. Так что спокойно присела возле стены, положила автомат на колени и закрыла глаза. Я тоже последовал ее примеру, правда, глаза продолжал держать открытыми.
- Будет кто? - спросил я спутников, доставая из рюкзака банку энергетика. Черский отказываться не стал, за пару секунд выхлебав маленькую баночку, а вот девушка отрицательно покачала головою. Ну и ладно, мне же больше достанется. Аккуратно оторвав колечко, чтобы получить доступ к содержимому, я опустошил банку и положил ее обратно в рюкзак, не забыв смять для экономии места. Удивленный капитан, последовал моему примеру, подобрав едва не выброшенную в сторону посудину и поинтересовался причиной моего поступка: