211

14

—      Я никогда не ворчу, во всяком случае без причины.

В этих местах я бывал, когда тебя еще на свете не было.

Маноло правил лошадьми, и казалось, только это его

и занимало. На самом деле он думал о родственниках.

Дядю Эмилио по рассказам матери он представлял себе

совсем другим: лысый, в очках в толстой оправе, он по¬

ходил скорее на мелкого сельского торговца, чем на го¬

сударственного служащего. В его голосе слышались

раздраженные нотки, говорившие о том, что он постоян¬

но не ладит с самим собой и с другими. Лаура действи¬

тельно оказалась миловидной, и ее мягкость контрасти¬

ровала с суровостью отца, которым она, видимо, верхово¬

дила. Однако ворчанье дяди для Мануэля было приятнее,

чем ласковый голосок двоюродной сестры.

—      Мне не очень-то весело ехать к твоему отцу с дур¬

ными вестями насчет этого запутанного процесса, который

и так чертовски затянулся, — сказал дон Эмилио. — Если

бы Панчо не был таким упрямым!

Мануэль, по-прежнему глядя на дорогу, проговорил

не без сарказма:

—      Только упрямым?

Не уловив иронии, Эмилио повторил:

—      Да, упрямым. Он прекрасный человек, но, уж если

заберет себе что-нибудь в голову, его невозможно пере¬

убедить.

Маноло пожал плечами и отвернулся. Эмилио, оши¬

бочно истолковав его жест, стал доказывать справедли¬

вость своего мнения.

—      Когда твои родители еще не были женаты, он из

упрямства заставил Элену бросить институт и поехать

с ним на ферму. Если бы он немного подождал, она по¬

лучила бы диплом учительницы. А у Элены было такое

призвание к этой профессии!

Маноло крепко сжал вожжи и смежил веки, словно

солнце слепило ему глаза. Мерный стук копыт громко

отдавался у него в ушах.

Когда они проезжали мимо поля, оставленного под

паром, вспугнутая тарантасом, взлетела большая стая

дроздов. Лауру это восхитило.

—      Папа, посмотри, какая прелесть!—крикнула она.

Маноло обернулся и с раздражением спросил:

—      Прелесть?.. Интересно, что здесь может быть пре¬

лестного?

212

—      Птицы!.. Поле!.. Все вокруг!.. — ответила Лаура,

сияя от восторга.

Глядя широко открытыми главами на улетевшую

стаю, она не заметила презрительной гримасы Маноло,

который, едва удержавшись от грубости, с силой тряхнул

вожжами.

Приезд Эмилио и Лауры нарушил монотонное течение

жизни на ферме. Встреча Хулии с Лаурой упрочила их

взаимную симпатию, возникшую при переписке. Панчо

встретил Эмилио сдержанно, словно все еще не расстался

с давним предубеждением против него. Элена была искрен¬

не рада зятю. Они с улыбкой смотрели друг на друга,

убеждаясь, что для них обоих годы не прошли бесследно,

и с грустью говорили о былом, вспоминая близких, кото¬

рых уже не было в живых.

Их беседу прервала Клотильда, позвав всех завтра¬

кать. Панчо всегда требовал, чтобы за стол садились в

определенное время, и приезд родственников не был осно¬

ванием для того, чтобы изменить заведенный порядок

или отложить работу. Маноло, уже переодевшийся в та¬

кую же, как у Пабло, рабочую одежду, ел, слушал осталь¬

ных, но в разговор не вступал. Он лишь обменялся не¬

сколькими словами с Клотильдой, которая, поставив

блюдо на стол, села возле него и тихо спросила о Сефе-

рино. Панчо тоже был не особенно разговорчив. Кто не¬

принужденно болтал, так это Хулия и Лаура, собирав¬

шиеся погулять во время сьесты. Когда с завтраком было

покончено, Элена посоветовала Эмилио поспать, чтобы от¬

дохнуть с дороги, и он согласился прилечь на раскладной

кровати, которую заметил под навесом. Маноло и Пабло

вышли и направились к сараю. Девушки помогли Кло¬

тильде убрать со стола и оставили Эмилио и Панчо од¬

них. Эмилио приехал не ради развлечения. У него была

на то важная причина, и он ждал удобного момента,

чтобы заговорить о деле, потому что не желал ставить

себя в положение непрошеного советчика, явившегося

накликать беду. Он, правда, мало знал Панчо, но письма

Элены были достаточно красноречивы, чтобы заставить

его действовать с максимальной осторожностью.

—      Я знаю, что здесь было раньше, — сказал он, — и

понимаю, что тебе пришлось немало поработать, чтобы пре¬

вратить эту пустошь в плодородное поле.

213

Панчо бросил взгляд на зеленя, расстилавшиеся за

окном, и наставительно проговорил:

—      Чтобы добиться того, что ты здесь видишь, надо

гнуть горб изо дня в день, печет ли солнце или стужа на

дворе, льет ли дождь или ветер пробирает до костей...

Это не то что царапать перышком по бумаге.

От Эмилио не укрылись ни откровенная гордость,

с которой это было сказано, ни едва уловимая насмешка,

проскользнувшая в последних словах фермера. Он сни¬

сходительно улыбнулся и ответил:

—      Всякая работа — работа и требует физических или

умственных сил. Одна работа приносит больше удовле¬

творения, другая — меньше. Но как я не мог бы делать

то, что делаешь ты, так и ты не мог бы делать то, что

делаю я.

—      Я не рожден быть писарем! — хмуро отрезал Пан¬

чо, и Эмилио понял, что задел его своим замечанием.

—      А я фермером, — мягко ответил он и, сообразив, что

упустил удобный случай сообщить Панчо, с чем он при¬

ехал, решил прекратить разговор, чтобы не обострять

отношений.

—      Последую-ка я совету Элены — пойду вздрем¬

нуть, — сказал он. — У нас еще будет время потолковать.

—      Потолковать? — переспросил Панчо, настороженно,

почти подозрительно посмотрев на него. — Что ж... можно

и потолковать. Времени хватит.

Эмилио лег на раскладную кровать, стоявшую под

навесом, оттуда ему видны были всходы. Он был доста¬

точно сведущ, чтобы понять, сколько упорного труда надо

было затратить, чтобы добиться процветания фермы. Но

не только об этом думал Эмилио, он вспоминал свою

юность, Эстер, дона Томаса, донью Энкарнасьон. Мало-

помалу глаза у него стали слипаться, и наконец он заснул

таким глубоким сном, что не услышал, как к нему подо¬

шли Элена, Хулия и Лаура. Убедившись, что отец спит,

Лаура попросила Элену:

—      Тетя, когда он проснется, скажите ему, что мы с

Хулией пошли на речку. Не давайте ему долго спать,

разбудите его через час, а если он не проснется, шепните

ему на ухо, что пора вставать. Увидите, как он вскочит и

спросит свой портфель.

Элена засмеялась и сказала, чтобы она не беспокои¬

лась, и девушки, взявшись под руки, ушли. Проходя мимо

214

сарая, они окликнули Маноло и Пабло, которые что-то

клепали. Маноло едва поднял голову, но Пабло выглянул

из сарая и помахал им рукой.

Река тоже привела в восторг Лауру, и, не устояв пе¬

ред соблазном, она мигом разулась и зашлепала по воде

босыми ногами, призывая Хулию последовать ее примеру.

Птицы, гнездившиеся на прибрежных деревьях и в жнивье,

вспорхнули, вспугнутые шумом, который подняли девуш¬

ки, и, покружив над ними, улетели. Девушки засмеялись

и побежали по илистой отмели, а устав, сели на берегу

под ивой. Скоро Лаура заметила на чистом небе плотное

белое облако, и у нее заблестели глаза от восхищения.

—      Какое красивое облако!

Но, вспомнив ироническое замечание, которое ей уже

пришлось выслушать от Маноло, когда они ехали в та¬

рантасе, Лаура умерила свой пыл.

—      Не понимаю, как твой брат может оставаться рав¬

нодушным к такой красоте. Неужели вам не нравится то,

что вы видете вокруг?

Хулия улыбнулась, но в ее улыбке сквозила легкая