Лили отметила, что костюм на нём дорогой: брюки со стрелками, пиджак, застегнутый на все пуговицы, белый крахмальный жесткий воротничок рубашки. Цвет у костюма был необычный: не черный, не темно–синий, а серый и какой–то блестящий, словно мерцающий.

Костюм Лили понравился. Мальчик – нет.

– Меня зовут Джеймс, – растягивая слова, почти как Люциус Малфой, произнес он. – Джеймс Поттер.

Будь Лили в другом настроении, она посмеялась бы над ним от души. Ведёт себя, как записной красавец, а похож на лягушонка. Глаз за очками не видно, нос, скулы, подбородок резкие и острые, какие–то летящие, и незапоминающиеся вовсе, губы – узкие, а рот такой величины, что Пиноккио обзавидуется! Сними с него костюм, и в толпе этого Поттера ни за что не отыщешь.

– Я буду учиться в Гриффиндоре, – снова подал мальчик голос. – А ты?

– Тебя это не касается, – ответила Лили.

Лицо мальчика дрогнуло, на губах вспыхнула злая, кривая улыбка:

– Хаффлпафф, однозначно. Магглорожденных принимают только туда.

– А с чего ты взял, что я магглорожденная?

– А в среде волшебников все девочки воспитаны.

Дверь снова отошла в сторону. На сей раз спокойно и плавно, как занавес перед представлением. Лили открыла рот от изумления. Потому что таких красивых мальчиков ей в жизни видеть не доводилось.

Стильный!

Волосы темные, вьющиеся, будто на бигудях всю ночь спал, а утром укладывал волосы часа два, не меньше. Длинные глянцевые локоны, спадающие на плечи, казались черными. Но под солнечными лучами вспыхивали темно–красными огоньками. Кожа смуглая.

Раньше Лили считала Северуса изящным, но теперь поняла, что ошибалась. Изящным был этот мальчик. Плащ на нём был пижонский, длинный, до самых щиколоток. На черной водолазке блестело серебряное украшение.

Потом Лили встретилась с ним глазами… Ужас! Смотришь и пугаешься.

Во–первых, девочка ожидала, что они окажутся карими, а не полуночно–синими. А во–вторых, взгляд злой и одновременно обреченный, печальный…

«Как корка льда над вулканом», – подумала про него Лили

Мальчик весь был такой: жуткий и красивый – глаз не оторвать.

– Места свободные есть? – тихо спросил красивый мальчик.

– Да сколько угодно! – узел, сплетенный из рук на груди блистательного Поттера, расплелся. – Я здесь, можно сказать, один…

Новенький притворил за собой дверь и сел.

– Сириус Блэк, – представился он.

– Джеймс Поттер. Классный прикид. Правда, будь у меня твоя физиономия, я бы такое носить не стал…

– А с твоей он точно гармонировать не будет, – холодно парировал Блэк.

Повисла пауза.

Поттер снял очки и протер их обшлагом белоснежной рубашки, выступающим из–под пиджака на классические сантиметры–миллиметры. Небрежно так, наплевательски вытер.

Без очков глаза его выглядели огромными, странными, какими–то совиными.

Дверь снова распахнулась.

В груди Лили разлилось тепло – на пороге стоял Северус.

Друг уже успел переодеться в школьную робу, избавившись от нелепых «маггловских», как он называл их, одежд. Новенькая мантия была застегнута на все пуговицы. Снейп выглядел очень строго, будто учитель. Эффекту не мешали даже длинные волосы, спадающие вдоль худых щек. Кожа на скулах казалось такой тонкой, что почти просвечивала. Встревоженный взгляд черных холодных глаз обратился к Лили:

– Вот ты где?

Сев, как обычно, проигнорировал присутствие неинтересных ему людей.

– Я всюду тебя искал. Ты от меня прячешься?

Присев рядом, Северус взял Лили за руку. Руки у него были холодными и чуть–чуть влажными. Не самые приятные ощущения. Мама как–то говорила Лили, что такие руки бывают у людей с плохими сосудами и больным сердцем. Впрочем, Северус был слишком ей дорог, чтобы хоть какая-то его черточка могла внушить неприязнь или отвращение.

– Я не хотела с тобой разговаривать, – тихо призналась Лили. – Я ни с кем разговаривать сейчас не хотела.

Мальчишки напротив явно подслушивали. Злиться на красивого парня Лили не позволяла её артистическая натура, поскольку все красивое вызывало у неё восхищение. Так что вспышка неприязни была адресована только лягушонку, как окрестила она про себя Поттера.

– Я слышал твою перепалку с Туни, – понимающе кивнул Северус.

– Она меня ненавидит. По–настоящему! За то, что мы с тобой прочли пресловутое письмо Дамблдора…

Северус пожал плечами.

– Она моя сестра, Сев!

– А ты разве не её сестра? – ровным голосом возразил он.

Лили разозлилась не на шутку:

– Разве я спрашивала твоё мнение?!

– Лили, если тебе станет легче после того, как ты спустишь всех собак, то можешь продолжать в том же духе. К ссоре с сестрой у тебя есть все шансы присовокупить и ссору со мной.

Джеймс Поттер с нескрываемым любопытством разглядывал нового соседа. Глазел, что говорится, в открытую.

– Ты, собственно, кто? – задрал подбородок вверх Лягушонок.

– А ты? – приподнял брови Северус.

– Я – Джеймс Поттер!

– А я, – елейный тоном пропел Сев, – Северус Снейп.

– Твое имя мне, между прочим, ровным счетом ничего не говорит!

– Твоё, мне, между прочим, тоже.

– Твоя подружка в Слизерин собралась?

– Даже если и так, тебе–то что? – поиграл бровями Снейп, всем своим видом показывая, кто в разговоре лишний.

Поттер намека понять не захотел:

– А то, что я не люблю Слизеринцев. Вот что! Если бы меня распределили на этот факультет, я бы сразу ушел из школы…

– Как бы все огорчились, – в сторону процедил Блэк.

– Слов нет, – поддержала Лили.

– А ты–то чего им подпеваешь? – искренне возмутился Лягушонок, который, видимо, считал, что сосед справа полностью на его стороне.

– Все мои родственники учились в Слизерине. Думаю, что и мне туда прямая дорога. Так что…

Поттер недовольно взъерошил волосы, после чего те стали напоминать вшивый домик:

– Ёлки–палки! В купе ни одного приличного человека! Одно отребье!

– Поаккуратней в высказываниях, Поттер, – предупредил Блэк.

– К чему такая самокритичность, Поттер? – хихикнула Лили.

– А ты? – Поттер развернулся к Северусу. – Тоже собираешься в Слизерин?

– Почему нет?

Лили фыркнула. Она–то знала, что друг собирается в Равенкло. А этому очкарику не обязательно.

– А я непременно, как и мой отец, и мой дед, попаду в Гриффиндор. Факультет для смелых и благородных…

– Как будто кто спрашивал о твоих чаяниях? – покачал головой Блэк.

– Конечно, Гриффиндор, Поттер. Мог бы и не сотрясать воздух. С первого взгляда видно.

– Каки–и–и–е мы наблюдательные! – по–змеиному зашипел Лягушонок.

Лили почувствовала, как запахло жареным. А ей совсем не улыбалось присутствовать при драке. Уцепившись за широкий рукав северусовой мантии, она тоном задаваки и всезнайки, позаимствованным у Петунии, потребовала:

– Пойдем поищем другое купе. Мы люди поплоше, не чета некоторым…

– О! Наше общество не по душе рыжей принцессе? – язвительно бросил вдогонку Поттер.

Лили демонстративно задвинула за собой дверь.

Войдя в следующее купе следом за Севом, Лили остановилась, наткнувшись на серые, как ртуть, глаза.

– Д…добрый день, – поздоровалась она с Люциусом.

В том, как молодой человек сидел, небрежно откинувшись на кожаные сиденья, было что–то кошачье, вкрадчивое и хищное.

– Добрый день, мисс Эванс. – Кажется, его губы презирали каждую букву в произнесенной фразе. – Как поживаете?

– Хорошо.

– Садитесь, – любезно разрешил господин Малфой.

Взгляд Лили задержался на значке, блестящем на правом лацкане его робы.

– Нравится? – растянул губы в гримасе, подразумевающей улыбку, белокурый красавец. – Значок префекта. Угощайтесь, – пододвинул он девочке кулек со сладостями.

– Знаешь, кто был с Лили в купе? – процедил сквозь зубы Сев.

– Кто же? – без малейшего намека на интерес вздохнул Малфой, поднимая бесцветные глаза на Снейпа.