Ронан стоял в раздумье, упершись ладонями в замшелые камни парапета. Он казался теперь совсем безобидным. Когда группа собралась уже уходить из ля Мервей, одной из пожилых дам пришлось его окликнуть, чтобы он не отстал. На обратном пути Ронан то и дело задерживался у домов с островерхими крышами, возле сувенирных лавок. Он заметно скучал среди этих туристов, дурацкие восторги которых утомляли его. Наконец Жермен собрал своих пассажиров, и автобус выехал на дорогу в Сен-Мало.

— Главное, не забудьте про корсаров, — напомнил он Кере. — А Шатобриан — плевать они на него хотели.

Кере принялся рассказывать о Сюркуфе[19]. Он не выпускал Ронана из поля зрения. «Как, наверное, он злится на меня за то, что я тут изощряюсь перед парижанами!» — подумал он.

Поскольку он сидел спиной к дороге, слева перед ним вдруг возникло море — зеленое, покрытое барашками. Пассажиры, глядя на этот безбрежный простор, слушали его вполуха. Вдали появились стены Сен-Мало. И вскоре автобус покатил по бульвару, что тянется вдоль океана. Черные изъеденные сваи, служившие волнорезами, торчали над длинным парапетом Променада.

— Ну вот, дорогие друзья, — сказал Кере, — мы и прибыли. Сейчас мы проедем между двумя большими башнями — Женераль и Кикангронь. В холле гостиницы я сообщу вам номера ваших комнат. А пока оставайтесь на местах. У нас еще есть время. Вот замок. Слева от вас — порт для прогулочных судов. Мы въезжаем на Главную улицу… приехали!

Автобус остановился перед гостиницей, пассажиры вылезли, Жермен открыл багажные отделения и с помощью служителя стал доставать чемоданы.

В гостинице портье тотчас вручил Кере телеграмму. Кере поспешно вскрыл ее.

Но туристы уже начали его осаждать. А где же Ронан? Устроившись в кресле, он листал рекламную брошюру. Кере принялся расселять своих подопечных, что не обошлось без пререканий. Время от времени он повторял про себя: «Элен нашлась. Элен нашлась». Но значит ли это, что она согласна снова жить с ним вместе?

— Я заказывала номер с двумя кроватями.

— Сейчас посмотрим, мадам. Извините.

Мало-помалу холл опустел. Ронан исчез. Жермен, прислонившись к стойке бара, опустошал свою бутылку. Кере, вконец измученный, добрался до комнатушки, забронированной для него на пятом этаже. В ней стояло лишь самое необходимое. Из мансардного окошка видны были городские стены, а за ними — мачты и кусочек неба, где парили чайки. Кере растянулся на кровати. Разбирать чемодан у него не хватало мужества. «Элен нашлась». А что теперь?.. Спать!.. Забыться!.. Усилием воли, от которого у него свело лицо, Кере заставил себя подняться и сел за крохотным столиком, втиснутым между раковиной и шкафом. В бюваре лежало несколько конвертов и листков бумаги со штампом гостиницы. Он написал:

Он запечатал конверт и тщательно вывел адрес:

Затем он закурил и, заложив руки за спину, прошелся по комнате. «Ни в чем я не уверен, — подумал он. — Я не уверен даже в том, что не разыгрываю комедии перед самим собой!» Он достал бумажник и вынул из отделения, где хранилось его удостоверение личности, маленький серебряный крестик, который когда-то носил на лацкане. Он подбросил крестик на ладони и, привинтив к пиджаку, пошел поглядеться в зеркало.

— Бедный клоун! — громко сказал он.

Внезапно в изголовье кровати зазвонил телефон. Наверное, опять какой-нибудь недовольный клиент. Он снял трубку и услышал голос портье:

— Мсье Кере? Тут один господин спрашивает, может ли он к вам зайти.

— Кто именно?

— Мсье Ронан де Гер.

Кере замолчал.

— Сказать, чтобы он поднялся? — упорствовал портье.

— Хорошо, — еле слышно произнес Кере.

Уже! Значит, час его пробил! «Если бы я хоть знал, кто я», — подумал Кере. Он весь превратился в слух. Вот он различил вдалеке шум поднимающегося лифта. Потом услышал, как кабина остановилась на его этаже, и вдруг почувствовал, что его лихорадит. Ковер в коридоре заглушал все звуки. Когда раздался стук в дверь, он вздрогнул. Ему нужно было пройти до двери всего два метра. Он соединил ладони.

— Владыко, если ты здесь, помоги, чтобы все произошло поскорее.

И открыл дверь.

Пуля пробила ему сердце.