— Режим с прижимом, — приговаривала Ната, поднимая нас чуть свет и заставляя трудиться в саду.

— Не ной, Кит, сельский труд тебе только на пользу, — вторила ей Эн.

А потом они на славу угощали нас собственноручно приготовленным обедом, а там и ужином; счастливые и уставшие мы заваливались спать до утра…

… Блинчики с малиновым вареньем были великолепны. А так же запеканка с сиропом-дайсотати и черный терранский кофе, бережно хранимый в шкафу для торжественных случаев. Отец, как всегда молчаливый и сдержанный, сегодня казался чем-то угнетенным. Но он ничего нам не сказал. Скажет, когда и если посчитает нужным. А расспрашивать без толку.

Я ушел в сад, стал собирать и укладывать в ящички яблоки. Перебирать, откладывать в сторону порченые, из них Ната выгонит замечательный сок. Работа, рутинная и нехитрая, странным образом успокаивала. С чего я нервничаю, интересно?

Вернувшись к дому, я вдруг услышал голоса: Ната и отец разговаривали на кухне. Похоже, они так и просидели за столом все это время. Я услышал, что говорит отец, и передумал входить.

— Ната, я люблю тебя.

Долгая пауза.

— Не верю.

Почудилось или и впрямь в голосе Наты прозвучала обида?

— Почему?

— А ты на меня посмотри, Ник. Повнимательнее. Посмотрел? Понял?

— Нет.

— Значит, дурак, — хладнокровно отрезала она.

Я так и подпрыгнул. Это отец-то дурак? Командующий Пятым Объединенным Военно-Космическим флотом — дурак?!

— Зачем ты меня обижаешь? — тихо спросил отец.

— Ты уже обидел меня, Ник.

— Я не понимаю тебя. Прости.

— Я — не могу понять тоже. Зачем? Я прожила в твоем доме почти двадцать лет; зачем, Ник? Ты убиваешь нашу дружбу.

— Я больше не хочу неопределенности между нами!

— Какая еще неопределенность?! Знаешь, в постель можно улечься и без всяких свадеб! Хочешь? Так пойдем, прямо сейчас, если хочешь. А если нет, так какого тогда лысого хрена ты заводишь разговор об этих глупостях?

— Я вытащил тебя с "Солнца-8" не за тем, чтобы придумывать сейчас глупости.

— Как же я тебя ненавидела за это, — задумчиво сообщила Ната. — За то, что не пристрелил по дороге, за то, что поставил на уши весь медцентр, за то, что приволок в свой дом… да за все! Когда умерла твоя жена, оставив маленького ребенка, я поняла, что не смогу… не смогу остаться в стороне. Знаешь, на Старой Терре остался у меня маленький сын. Его отец, скорее всего, тоже погиб на этом чертовом "Солнце"… И мой ребенок вырос в интернате. А я воспитала твоего мальчишку. Привязалась к нему как к родному. Девчата все-таки были уже большими, они мать запомнили. А Кит… Он мне как сын, веришь?

— Верю. На то расчет и был.

— Ну так зачем же ты хочешь все это разрушить, Ник? Пусть… пусть все останется как было… И даже не думай, — докончила она со злостью, — будто я забыла об этом долбаном психокоде на преданность и верность! Черти бы побрали всех вас!

— Земная Федерация начала боевые действия по всем секторам Пограничья, — ответил на это отец.

— Ослы, — выругалась Ната.

Осел, ошарашенно вспомнил я, это такое терранское животное с низким уровнем интеллекта и феноменальным упрямством.

— А что делать? Что нам еще остается делать? Ведь они, сволочи, забрасывают в наши миры глюонные бомбы!

Молчание.

Глюонная бомба уничтожала планету, защиту от нее еще никто не придумал. Я толком не представлял себе, как эта дрянь работает, но любой ребенок знал, что панацеи от этого оружия еще не придумали. Планеты погибали практически мгновенно — за считанные часы…

Агрессивная цивилизация, задавшаяся целью уничтожить всех Чужих без разбора, обладала могучим потенциалом. Они запросто могли превратить все обитаемые миры Галактики в пепел. И мы еще с ними какое-то время торговали, блин! Надо было давить гадов сразу, когда они только-только выползли на своих допотопных звездолетах в Дальний космос. Ведь уже тогда ясно было как день, чем наша доброта может аукнуться. А теперь сделать это без большой крови стало невозможно.

Война.

Ната нервно рассмеялась и негромко напела:

— Н-да… — добавила она. — хреново дело, Ник…

— Знаю. Именно поэтому я хочу жениться… Чтобы с тобой никто ничего не мог сделать.

— Нашел о чем переживать! Да мне наср…ть на то, что со мной сделают! Я и так зажилась на этом свете.

— Ната, — строго выговорил отец.

— Ну? — недовольно отозвалась она.

— Заткнись.

Они помолчали немного. Потом Ната сказала очень тихо:

— Мне… надо подумать.

— У нас мало времени.

— И все же.

— Хорошо.

У меня так и не хватило духу постучать и войти.

Позже мы с Натой стояли в саду и сквозь деревья смотрели на звезды.

— И почему так получается, Кит? — спросила она. — Посмотри, как огромна Вселенная. Что перед ней наши жизни? Песчинки, летящие сквозь бездну. И под неусыпным взором Вечности мы грыземся друг с другом, как свора голодных псов. Что нам не хватает, а, Кит? Ведь космос огромен, в нем места довольно для всех…

— Не знаю, — сказал я. — Не могу понять.

— А через прорезь прицела мало что можно понять. Давить на гашетку гораздо проще, чем договариваться, так-то вот, Кит.

В молчании мы смотрели на звезды, а звезды смотрели на нас, отстраненно, равнодушно и холодно.

— Я случайно слышал ваш разговор, — сказал я, — извини.

Ната лишь пожала плечами.

— Отец действительно тебя любит. Знаешь, что он говорит каждый раз, уходя в бой? "Береги Нату, Кит. Другой такой нет на свете".

— Сговорились, — горько сказала она.

В ее глазах, казавшихся черными в звездном свете, отражалось небо.

— Нет, — сказал я. — Я действительно хочу, чтобы вы были счастливы. Отец одинок, а ты молода. Вы — хорошая пара.

— Думаешь?

— Уверен.

— Он хочет жениться, — тоскливо сказала она. — По всем правилам, с введением в наследство.

— Здорово, — одобрил я. — Мы с Эн присоединимся, не возражаешь? Двойная свадьба.

— Давно пора, — ворчливо согласилась она. — Мне не терпится взять на руки вашего сына…

— Холодно, — сказала Ната через время. — Пойдем в дом. Поговорим с Ником Но мы так и не успели поговорить с отцом.

В нашу солнечную систему нагрянула эскадра агрессоров. С гравитонной бомбой наготове. И отец ушел сражаться…

Мы сидели на веранде и до одурения смотрели в небо. Бой шел на дневной стороне планеты, а на ночную залетали лишь редкие корабли. Доносился из-за гор низкий гул работающих систем планетарной обороны. Дико хотелось спать почему-то.

— Поспал бы ты, Кит, — сочувственно сказала Ната.

— Не могу. А что, если…

— Что — если? Что ты успеешь сделать? Да, ты прошел первые боевые трансплантации и многое теперь можешь, но десант не будет высаживаться на планету, поверь. Если Пятый флот будет разгромлен, враги сбросят гравитонную бомбу, развернутся и уйдут в гиперпрыжок. Тактика трусов: напасть из-за угла, ударить и смыться. Чтобы не отвечать за преступление.

— Неужели им плевать на планету из драгоценного голубого ряда?!

— Абсолютно наплевать. Ведь они не смогут ее контролировать. Избавиться от двухмиллиардного населения не так-то просто. Нет, Кит. Бомба проще. Нет планеты и нет проблем с партизанами, зато у противника — куча проблем с беженцами… Иди спать, Кит. Самое лучшее решение.

— А ты? — только и спросил я.

Ната покачала головой:

— Во мне слишком много боевого железа, чтобы я могла сейчас спать спокойно.

Так она и сидела на веранде, кутаясь в шерстяной плед и рассеянно разглядывая звезды. Я остался с ней.

Яркий метеор чертил на небе ослепительную полосу. Тьфу, какой метеор, кого-то подбили! Кого? Нашего? Или врага?