Валерий Анишкин

РУСЬ И ЕЕ САМОДЕРЖЦЫ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Слово «история» происходит от греческого «historia», что значит повествование о прошлых событиях, о том, что узнано, исследовано. История — это прошлое, которое сохраняется в памяти людей. Как наука история изучает развитие человеческого общества.

«История в некотором смысле есть священная книга народов… завет предков к потомству… изъяснение настоящего и пример будущего». Так видит историю Н.М. Карамзин. В его записных книжках встречается даже такая запись: «Что Библия для Христиан, то История для народов».

Человечеству нужны опыты предыдущих поколений, потому что жизнь скоротечна и нам нужно знать историю, чтобы понимать естественное во все времена несовершенство нашего жизненного устройства.

В течение пяти веков на Руси не смолкали междоусобные битвы удельных князей. Заботы о личном благополучии часто затмевали мысли об общем благе. Они покупали и захватывали земли, они присваивали себе дань, которая собиралась для татар.

Корысть и легкомыслие слабых князей обрекали Русь на разорение и служили поводом для войн. Например, недалекий и несведущий в воинском деле князь Святополк Изяславич (1050–1113) заключил половецких послов в темницу, в то время как половцы хотели с Россией жить в мире, а потом сам был вынужден просить мира, но его опрометчивость уже втянула Россию в войну.

Однако в истории есть и другие примеры, которые показывают, что если правитель заботился о благополучии народа и государства, наступал мир. Так, основатель Тмутараканского княжества Мстислав Владимирович Храбрый (г. р. неизв. — ум. 1036) проявил благоразумие и великодушно уступил брату Ярославу Киев, заключив с ним союз и поделив власть. После этого Россия, страдающая от внутренних распрей и внешних врагов, целое десятилетие жила в мире.

Россия не потеряла свою независимость, потому что время от времени в ней появлялись и правили такие умные и смелые князья, как Ярослав Мудрый (978—1054), который в 1036 г. разгромил печенегов под Киевом и навсегда избавил от них Русь, или Владимир Мономах (1113–1125), который убеждал князей прекратить междоусобицы и призывал к объединению России. И когда князья, видя, к каким печальным последствиям приводят их разногласия, в конце концов, заключили союз (1100), то половцы, испугавшись последствий этого союза, сами запросили мира.

Н.М. Карамзин восклицает с горечью: «Если бы Россия была единодержавным государством (от Днестра до Ливонии, Белого моря, Камы, Дона, Суллы), то она не уступила бы в могуществе никакой державе сего времени, спаслась бы, как вероятно, от ига татарского и, находясь в тесных связях с Грециею, заимствуя художества ее, просвещение, не отстала бы от иных земель европейских в гражданском образовании».

Чем пристальнее вглядываешься в наше историческое прошлое, тем больше задумываешься о настоящем, которое не может существовать без связи с прошлым. И приходится с сожалением отмечать, что история не всегда нас учит и мы снова и снова совершаем те же ошибки, которые совершали наши предки. Почему? Как случается такое?

То ли диаметр спирали так велик, что конец ее безнадежно теряется в глубине веков, то ли мы сами слепы и не видим аналогий, которые возникают, стоит чуть внимательнее прислушаться к тому, что говорят нам летописи и документы древних лет. Разве не хотят они предупредить и предостеречь нас от ошибок, совершенных их современниками?

Давайте допустим, что история жизни, подвигов, а иногда и позора наших предков, дошла до нас для того, чтобы мы не только читали, сопереживали, гордились или огорчались, но и для того, чтобы учились, думали и делали правильные выводы.

Народы, обитавшие на территории Древней России

«Сия великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных ее климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными историческими памятниками», — так начинает «Историю государства Российского» Н.М. Карамзин.

Согласно рассказам греков и римлян, основанным на древнем предании, где-то за XII веков до н. э. в Южной России обитали такие народы, как каспийский, тавры и киммериане (киммерийцы).

Более достоверные исторические факты говорят, что около 640 г. на северном побережье Черного моря возникло первое поселение греков. Недалеко от днепровского устья (южнее нынешнего Николаева) они построили город Ольвию, который просуществовал до падения Рима.

Киммериане, которые в древности обитали на территориях нынешних Херсонской и Днепропетровской областей, были изгнаны скифами или сколотами[1], которых вытеснили в свою очередь массагеты, пришедшие из восточных земель Каспийского моря. Скифы перешли за Волгу и поселились между современными Дунаем и Доном.

Скифы подобно киргизам или калмыкам вели кочевую жизнь, были свободолюбивым народом, но единственное искусство, которое они знали, это искусство «везде настигать неприятелей и везде от них скрываться».

За Доном, в Астраханских степях, обитали сарматы (савроматы), родственные скифам; дальше, среди лесов жили будины, гелоны, ирки, фиссагеты, а на востоке от них — те скифы, которые покинули Царскую орду. Здесь, по словам Геродота, на которого ссылается Н.М. Карамзин, начинались каменистые горы (Уральские) и страна плосконосых людей архипеев (калмыков) и сюда доходили торговые караваны из черноморских городов. А дальше шли «полунощные» земли, о которых кроме слухов достоверно ничего не было известно. Архипеи, например, считали, что в этих землях живут люди, которые спят шесть месяцев в году.

Скифия Российская, по свидетельству Геродота, была бескрайней и безлесной равниной, и лишь между Тавридой и днепровским устьем можно было видеть леса.

Древний историк считал чудом то, что «зима продолжается там 8 месяцев, и воздух в сие время, по словам скифов, бывает наполнен летающими перьями, т. е. снегом»; что «море Азовское замерзает, жители ездят на санях через неподвижную глубину его и даже конные сражаются на воде, густеющей от холода».

Несмотря на то, что скифы занимали в основном южные части нашей страны, а андрофаги, меланхлены и другие северные народы, как пишет Геродот, относились к другому племени, греки условно назвали всю азиатскую и европейскую Россию, или полунощные земли, Скифией, ссылаясь на историка Эфора, жившего за 350 лет до н. э.[2]

Скифы отличались отчаянной храбростью, были многочисленны и смело вступали в бой с любым врагом; пили кровь убитых неприятелей, выделывали их кожу и использовали вместо одежды, а из черепов делали сосуды.

Победу над скифами одержал Филипп Македонский, который противопоставил численному превосходству военную хитрость. Филипп Македонский думал найти у скифов золото и серебро, но к своему удивлению нашел только стариков, женщин и детей.

После этого поражения скифы потеряли свое могущество.

Наконец сарматы (савроматы)[3], обитавшие в Азии близ Дона, вступили в Скифию и, по свидетельству Диодора Сицилийского, истребили ее жителей, и от скифов осталось только их название, хотя греки долго еще после этого называли малоизвестные народы отдаленных стран скифами.