Может, мне кажется, но у него немного грустный голос.

— Никаких свиданий. Буду на телефоне, если только Шугар не позовет в гости какого-нибудь джентльмена, тогда я буду спать в обнимку с Клейтоном. Так что звони.

Гас довольно долго молчит, а потом спрашивает:

— Вы с Клейтоном и правда спите в обнимку?

— Мой милый друг, он не твой заменитель. Никто не обнимает так, как ты.

Я провела сотни ночей в доме Одри и Гаса и всегда спала с ним. Особенно в то время, когда жила у них перед тем, как переехать в Миннесоту. Ни одной ночи я не провела одна. Спали ли мы в его комнате, в гостевой, на диване, но мы всегда спали вместе. И до самой последней ночи все было абсолютно платонически, даже если я и обвивала его как лоза во время сна. Не думаю, что когда-либо чувствовала себя настолько в безопасности, как в те недели. Я не могла заснуть без его рук и его тела, которое как кокон укрывало меня от всех проблем. Я так благодарна ему за это.

Слышу щелчок зажигалки и то, как он делает первую затяжку.

— Хорошо.

— Тебе нужно бросить курить.

— Да, нужно.

— Ты намереваешься это сделать? — спрашиваю я с надеждой.

— Нет. Я люблю тебя, Опти.

— И я тебя, Гас.

— Пока.

— Пока.

Оглушительный звон колокольчика извещает о моем прибытии в пустую кофейню. Я была уверена, что Келлер сегодня утром не работает, скорее всего, он еще в отрубе. Но, оказывается, что он здесь, за стойкой; руки прикрывают уши, глаза закрыты, а лицо искажено гримасой боли.

Когда я подхожу к прилавку одновременно с прекращением звона, он с облегчением открывает глаза.

— Прости, — тихо извиняюсь я. — Ты дерьмово выглядишь, дружок. — Да, он все еще красавчик — реально красавчик, но бледен, а под глазами темные круги.

Только Келлер может быть таким сексуальным с похмелья. А потом напоминаю себе в очередной раз, что Келлер и я просто друзья.

Он улыбается.

— Думаю, я заслужил это.

В этот момент я понимаю, что между нами все нормально. Келлер и я просто друзья. Потому что именно так и ведут себя друзья. И это хорошо. Даже отлично, потому что друзья — это дар.

— Не знаю, заслужил ли ты это, но определенно заработал.

Он трясет головой, трет ладонями глаза и стонет:

— Никогда больше не буду пить.

Согласно киваю головой.

— До следующего раза? — улыбаюсь я.

Он улыбается мне в ответ.

— Черт, такое ощущение, как будто ты меня знаешь.

Поднимаю брови.

— Ну, вчера вечером мы с тобой лежали в такой интимной позе, которая позволяет предположить, что мы чуть-чуть знаем друг друга.

На его лице моментально появляется выражение ужаса.

— Вот дерьмо. Я думал, что помню все. Ты была в моей постели. — Он показывает пальцем сначала на меня, потом на себя. — Мы не... ну знаешь... — Келлер кусает себя за безымянный палец.

Я качаю головой и смеюсь.

— Нет, ничего не было. — Не то, чтобы я не думала об этом. Не хотела этого.

—Ты уверена? Потому что теперь, когда ты рассказала, я вспоминаю, что ты лежала на мне, и на мне определенно не было рубашки, потому что я помню ощущение твоих холодных рук на своей груди. — По мере того, как память возвращается к нему, он краснеет. Он краснеет! Так мило. Это кажется невероятным, но, может быть, он девственник.

— Когда мы с Шелли пришли, ты только закончил принимать душ, поэтому на тебе не было рубашки. Я помогла тебе добраться до кровати, потому что у тебя были проблемы с равновесием. Ты упал на кровать и случайно потянул меня за собой. Все было совершенно невинно. Ты отрубился как только твоя голова коснулась подушки.

Келлер внимательно изучает пол.

— Отлично, — еле слышно ворчит он. Затем поднимает голову и моментально щуриться от резкого движения. На его лице появляется несчастная, хмурая гримаса.

— Сегодня кофе за мой счет. — Он делает шаг и берет с полки большую чашку.

Я качаю головой.

— Это необязательно, Келлер. Послушай, правда, ничего не было. Ты был джентльменом, практически обнаженным, но, тем не менее, джентльменом.

Он краснеет.

— Я засранец. Прости.

Меня опять пробирает смех, потому что смущенный Келлер еще более очаровательное зрелище.

— Дружище, ты не задница. Я просто прикалываюсь. Не извиняйся. — И убежденно добавляю: — Серьезно.

Он открывает рот, потом захлопывает его, возможно, обдумывая свой ответ еще раз. Склоняет голову, улыбается и после некоторого колебания говорит:

—Кейти, давай начнем все заново? Может быть, вместе выберемся куда-нибудь? Как друзья?

Привязанность — опасная штука, а дружба — необходимая.

— Конечно, — говорю я и протягиваю ему руку через стойку. — Привет. Я Кейт Седжвик.

Он расцветает улыбкой и пожимает мою руку.

— Келлер Бэнкс.

Я кладу два доллара на стойку и записываю свой номер телефона на салфетке.

Он кладет ее в карман, а деньги в кассу.

Опустив сдачу в банку для чаевых, я улыбаюсь ему.

— Хорошего тебя дня, Келлер. Надеюсь, тебе станет получше.

— Уже стало. Спасибо Кейти. И тебе хорошего дня.

Я поворачиваюсь и подмигиваю ему.

— Bсегда.

Воскресенье, 11 сентября

Кейт

Пытаюсь дозвониться до Мэдди.

Она не отвечает.

Оставляю сообщение.

Она не перезванивает.

Все еще злится.

Чуть позже, в кармане начинает вибрировать телефон. Сообщение от Гаса.

Скайп в восемь тридцать?

Отвечаю: Хорошо, до встречи.

Когда на экране появляется лицо Гаса, я вижу, что он не один. Из динамиков мгновенно раздается:

—Привет, Кейт. — За исключением Гаса, который сказал: — Привет, Опти!

Все четыре члена группы столпились вокруг компьютера.

— Вау! Парни, как дела? Сегодня вроде не мой день рождения. По случаю чего все эти фанфары?

— Опти, представляю тебе дебютный альбом группы «Rook». —Гас поднимает диск так, чтобы я могла увидеть обложку.

Откидываюсь на спинку стула, меня переполняют эмоции. Пытаюсь что-нибудь сказать, но могу только еле прошептать:

— О боже, боже мой. Гас, это не сон. — А потом практически визжу: — Это все по-настоящему! — Сажусь поближе к экрану. — Открой, я хочу его видеть.

Он так и делает. Внутри блестящий диск. На нем заглавными черными буквами написано «Rook» и рядом знак торговой марки.

Я близка к тому, чтобы разразиться истерическим хихиканьем. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз я была настолько счастлива.

— Боже, как бы хотела быть с вами, чтобы сжать вас всех в объятиях. Поздравляю.

— Мы хотели, чтобы ты первая его увидела. И, как группа, хотели бы поблагодарить тебя за твой вклад. Ты уже знаешь, что «Missing You» шедевр благодаря твоему нереальному таланту. — Он моргает. — Ты самая лучшая.

Отмахиваюсь от комплимента.

— Перестань, Гас. Когда я лично услышу песни?

Гас улыбается.

— Уже отправил курьером копию диска на твой адрес в общежитии. Получишь его завтра утром. Прости, но никак не мог раньше. У нас пока нет электронного варианта.

— Не проблема. Спасибо, дружище. С нетерпением буду ждать. Вы, красавчики, сделали мой день.

Гас выглядит немного испуганно.

— Есть еще одна причина, по которой мы все хотели поговорить с тобой. У нас есть сюрприз. — Он окидывает взглядом через плечо своих товарищей.

Прищуриваюсь.

— Что? — Такое ощущение, что этому сюрпризу я буду совсем не рада.

Гас съеживается и замирает. Тут же из-за его спины раздается голос Франко, барабанщика.

—Да скажи уже, господи.

— Опти, обещай не злиться.

Мои подозрения только подтверждаются.

— Посмотрим.

За плечом Гаса появляется лицо Франка с закатанными в раздражении глазами.

— Кейт, ты что упаковала яйца Гаса в свой кошелек и забрала их в Миннесоту?

Его отодвигают от экрана и передо мной опять лицо Гаса.

— Заткнись, дружище.

Мой пульс ускоряется и в желудке появляется тянущее чувство.