Но наконец замок полетел в сторону, и они рухнули на кровать в его вагончике, смеясь и бормоча всякую любовную ерунду. Они обменивались нежностями, пили красное вино и постоянно сталкивались головами, локтями и коленями, вряд ли ощущая это в опьянении любви и страсти.

Когда Кари бывал у Дианы, как правило, они ели, стоя у мойки, и предлагали друг другу смелые комбинации из различных продуктов из холодильника, которые клали на хлеб, сооружая невероятные сандвичи. Через неделю у Кари появилась идея.

— Давай этот уик-энд посвятим чревоугодию. Меня уже тошнит от твоей «быстрой еды» на кухне.

— Я не очень хорошо готовлю, — ответила Диана.

— Какое счастье, что у тебя есть я. — Он стукнул себя в грудь. — Я потрясающий повар. Сегодня мы пойдем за покупками, и платить будешь ты. Я беру на себя готовку, а посуду мы будем мыть вместе.

— Плачу я? — повторила она.

Он кивнул.

— Ну конечно. Я получу свою зарплату только на следующей неделе, а трогать нефтяные источники отца не собираюсь.

Они поехали в супермаркет, который был открыт в Санта-Монике всю ночь, и Кари загрузил тележку для покупок так, что у Дианы закружилась голова.

— Сколько человек ты пригласил? — осведомилась она у кассы, доставая свою кредитную карточку.

— Только нас и бога Амура, — невинно заявил он. — Но без нормального питания любовь не доставляет никакого удовольствия.

На долю секунды он задержал ногу, и Диана наступила на нее.

— Кроме того, ты всегда говорила, что я должен много есть, чтобы стать большим и сильным, тетя Диана, — беспечно продолжал он и спокойно прошел вслед за тележкой для покупок. Кассирша зарделась от смущения, а Диана не знала, смеяться ей или сердиться.

— Ты невозможен, Кари, — прошипела она, когда они грузили продукты в машину.

— Я знаю, поэтому ты меня и любишь. — Он поцеловал ее и подтолкнул к машине. — А идея с тетей — твоя. Это твой комплекс из-за возраста. Подожди только уик-энда! Я вылечу тебя от этих предрассудков.

После уик-энда Диана открыла в себе другой комплекс.

— Я никогда больше не стану есть на ходу невесть что, — заверила она. — Ты будешь меня откармливать! По-турецки, по-русски, по-китайски, по-таиландски! Кари, ты феномен!

Он с явным удовольствием растянулся на диване и покрепче обнял Диану. На них были настоящие японские кимоно, которые они надели к своему последнему японскому ужину, поскольку именно так и одевались к каждой трапезе.

— Я точно не знаю, что ты понимаешь под словом «феномен», дорогая, — пробормотал он лениво. — Но если это была похвала, то я к тебе присоединяюсь.

Диана приоткрыла кимоно на его груди и просунула свою голову к нему под мышку.

— Я не знаю, что я имела в виду, — пробормотала она, наслаждаясь его близостью. — Но это было чудесно — уик-энд чревоугодия.

— Мы забыли десерт! — Кари засмеялся, услышав ее стенания. — Не бойся, с этим десертом мы сбавим калории.

Она начала догадываться, что он имел в виду, когда Кари медленно и осторожно снял с нее кимоно, нежно возбудил ее, вывел из расслабленного состояния и подготовил к ночи страсти, которой они увенчали свой общий уик-энд. И Диана была счастлива, поскольку никогда еще и ни с кем не была сведена так тесно и, одновременно, не чувствовала себя такой свободной.

Со вздохом Диана еще раз пересмотрела все свои платья. Что бы ей такое надеть? Ведь они собираются провести целый день на пляже.

— Кари, мне нечего надеть! — пожаловалась она и достала из шкафа красный шерстяной костюм. — Кари, ты не слушаешь?

С костюмом в руках она появилась в проеме открытой двери в спальню и, улыбнувшись, посмотрела на Кари, который еще спал. Была суббота. После их взаимного признания в любви это был второй уик-энд, который они проводили вместе, и Кари имел полное право чувствовать себя усталым. Покачав головой, она повесила костюм обратно. Что только они не устраивали за эту неделю после уик-энда чревоугодия! Прежде даже за полгода ее жизни не происходило столько событий. Ночи с Кари тоже принесли гораздо больше, чем все предыдущие в ее жизни, и не только из-за естественной и неукротимой страсти, но и, в первую очередь, из-за нежности, привязанности и любви. Но все это не решало важной проблемы, что же надеть на пляж.

— У меня ничего нет!

— Ну, тогда делай как я. — Кари, голый и заспанный, медленно вошел в маленькую гардеробную. — Джинсы и рубашка! Этого вполне достаточно для пляжа, или ты хочешь лезть в воду в вечернем платье?

— Я хотела быть самой красивой для тебя, чтобы ты не глазел на других женщин.

Она достала льняные бриджи и свободную белую майку.

— Я же не ревную тебя к красавцам-мужчинам на пляже, — пробормотал он за ее спиной. — Надевай то, что у тебя в руках. Это прекрасно подходит для пляжа. И не забудь купальник.

— Так ты не ревнуешь к пляжным красавцам? — спросила она, доставая легкую парусиновую сумку. — А к спасателям и парням, которые занимаются водными лыжами или серфингом? — Она не получила никакого ответа, повернулась и увидела, что Кари снова спит в изящном кресле рядом с зеркалом во всю стену. — Кари!

Он подскочил от испуга.

— Как это ты можешь не ревновать меня к другим мужчинам?

Он протянул руки и положил ладони на бедра Дианы.

— Потому что ты — страстная женщина, но не безрассудная рабыня своих страстей. Хоть ты и бросала яйца с мистером Горинским, была возлюбленной мистера Джошуа Хакле и сбила с пути Сисси Мок, ты все же не кинешься, задыхаясь от возбуждения, на первого встречного мускулистого мужчину на пляже. — Он поцеловал ее в живот. — Потому что ты меня любишь.

— Ах, так? А как же быть с мистером Хиллом? Ричард Хилл, браслет с рубинами… На помощь! — закричала она, когда Кари развернул ее и попробовал укусить за ягодицу. — Я никогда больше не буду говорить об этом! Я обещаю и клянусь!

— Твое счастье! — Он отпустил ее и исчез в ванной. — Я уже очень голоден и, если бы ты не сбежала!..

Через десять минут он высунул из душа свою еще мокрую голову и тихо свистнул, увидев Диану в пляжном наряде.

— Ты прекрасно выглядишь! Очень сексуально! У тебя есть большая корзинка? Тогда мы могли бы устроить на пляже пикник.

Он снова исчез, а Диана пошла искать корзинку. Еще несколько недель тому назад она даже во сне не могла бы себе представить, что будет счастлива уже оттого, что должна куда-то мчаться, искать старую корзину с садовым шлангом, потом наполнять ее продуктами для пикника и грузить в машину.

— Но завтра на вечеринку у Елены Калкиассис ты должен одеться прилично, а не в свои неизменные джинсы и рубашку в клеточку, — сказала она, когда они скупили почти половину супермаркета. — Миссис Калкиассис не только одна из самых богатых женщин Греции, но также и один из столпов общества, и наш журнал «Личности» очень хочет заполучить ее.

— «Личности», но не я, — пробурчал Кари. — Итак, для этой леди я должен превратиться в красавца. Но даже человек с именем, которое нельзя выговорить, не может требовать, чтобы я явился в смокинге и бабочке. — Он дерзко улыбнулся Диане через горку стеклянных банок с огурцами. — И кроме того, эта леди может безумно влюбиться в небрежно одетого белокурого американца, и я стану мистером Калкиассисом.

Хотя Диана и знала, что он просто шутит, но все-таки почувствовала укол ревности. Этот жгучий огонек погас в ее сердце, только когда они взяли напрокат роликовые коньки и Диана пыталась удержаться на ногах.

— Держись за меня покрепче. — Кари уверенно стоял на своих роликах, положив руки на бедра. — Очень хорошо! А теперь вместе! Диана! — закричал он, смеясь. — Поехали вместе! Это только падать или плавать надо отдельно! Ты висишь на мне как свинцовая чушка.

Они вместе приземлились на мостовую набережной, Диана рухнула прямо на Кари.

— И ты будешь утверждать, что уже когда-то каталась на роликах?

— Я умела хорошо бегать, — защищалась она, прислонившись головой к его плечу. — Но с тех пор прошло уже много времени.