Подобные отношения между братьями можно назвать удивительными. Обычно ведь каждый живет своей жизнью, в лучшем случае встречаясь с ближайшими родственниками только по большим праздникам.

Однако вернемся к спорту. Вспоминает Александр Манин, университетский однокурсник Вадима Негатурова:

— Где-то уже лет сорок начиная с 1970-х годов в Одессе на 10 апреля — день освобождения города от гитлеровских захватчиков в 1944 году — проходит марафон: сто километров по Поясу Славы. Это, если кто не знает, цепь из одиннадцати монументов на рубежах героической обороны Одессы. Вадик на четвертом курсе пробежал эти сто километров. Я его спросил тогда: «Вадик, зачем тебе это надо?» А он: «Я хочу себе доказать, что могу это сделать». Вот и всё! На пятом курсе он подбил меня, чтобы я тоже вместе с ним пробежал. Мол, давай тебя проверим. Молодые же мы были, двадцать один год. Старт был у села Григорьевка, там, где в сентябре 1941 года была проведена вспомогательная операция по высадке десанта, чтобы поддержать контрудар наших войск, оборонявших Одессу. От этого места и начинается Пояс Славы, по которому нужно было пробежать вокруг города за двадцать четыре часа. Старт был дан в шесть часов вечера. Побежали мы втроем: Вадик, я и Соколовский, наш однокурсник. Вадик тут же сказал, что он уже бегал эту дистанцию и знает, как это делать, — и сразу убежал. Бежали ночью — вдоль лиманов, вдоль посадок — и вот, чтобы народ не заблудился, там повесили перфоленты с электронно-вычислительных машин — такие белые бумажные полосы. Мы с Соколовским пробежали, наверное, первые двадцать пять километров. А там так получается, что надо сначала по пересеченной местности бежать двадцать пять километров, а потом — где-то восемь километров в гору. И вот на этой первой остановке, после двадцати пяти километров, очень много народа сразу сошло. Но мы побежали дальше. Я пробежал эту сотню где-то за тринадцать часов, а Вадик прибежал на час раньше меня. Мы прибежали в парк Шевченко рано утром, было темно еще, и я полчаса искал, где штемпель поставить — отметить пробег. Зато Соколовский после семидесяти пяти километров лег спать и потом уже спокойно пришел — там же надо в двадцать четыре часа уложиться. Я возвратился в общежитие, жили мы здесь вот, на Довженко, и Леня Хачик меня отругал. Он сам, Леня, был кандидат в мастера спорта по самбо — мы вместе занимались. Но, слава богу, он меня всего лишь отмассажировал, а то я был просто один большой синяк. А Вадик на следующий день не пришел и еще два дня ходил, держась за стенку. Это очень тяжело, особенно без подготовки. Вот такой случай в его биографии был!

Можно понять, что всё это в конечном итоге было достаточно увлекательно — и этому марафону ребята отдавались полностью. Ну и какая победа над собой! Далеко не каждому такое под силу…

А еще друзья Вадима вспоминают, что его отец, Виталий Борисович, своими руками делал машину-амфибию. Однажды они, еще студентами, зашли к Негатуровым, и Вадик показал им эту машину: корпус сваренный, сзади винт, колеса, в общем — всё как положено. Для того чтобы делать эту амфибию, они всей семьей построили во дворе еще один гараж. Как потом рассказывал товарищам Вадим, амфибия эта и ездила, и плавала. Но об этом, отвечая на вопросы бывших своих однокурсников, он говорил уже на похоронах отца. Ведь, как все признают, машинами он не увлекался, это было не по его части, и даже своего автомобиля не имел.

Как сказал его брат Александр, «о машинах не спрашивали его никогда — он холодно к этому относился».

Зато Виталий Борисович был человек мастеровой, хороший конструктор. Но его, как и многих других людей в то непростое время, подкосила перестройка. Так что, выйдя на пенсию, отец Вадима не стал на досуге претворять в жизнь свои дерзкие технические проекты, а занялся совершенно земной, в прямом и переносном смысле слова, работой: делал самые простые тачки — колесо, кузов и две ручки, которые нужны в любом хозяйстве, чтобы возить землю, торф и т. д. Работа эта — по изготовлению тачек — помогала существовать и выживать…

Люди Советской страны жили своей обыкновенной жизнью, вот только жизнь самой этой страны уже постепенно переходила в наклонную плоскость, прежде чем, в конце концов, сорваться в стремительное пике…

Как раз в том самом 1977 году, когда Вадим поступал в университет, Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев по совместительству стал и Председателем Президиума Верховного Совета СССР. К тому времени он уже был Маршалом Советского Союза, Героем Социалистического Труда и дважды Героем Советского Союза; в 1978 году «наш дорогой и любимый» получит третью геройскую звезду и еще будет награжден полководческим орденом Великой Отечественной войны «Победа», в 1979-м станет лауреатом Ленинской премии по литературе, а в 1981 году — четырежды Героем Советского Союза, как и Маршал Победы Г. К. Жуков. Весь этот «звездопад», осыпавший в общем-то толкового и весьма авторитетного в прошлые времена руководителя, не сумевшего вовремя и достойно уйти с политической сцены, не только превратил Л. И. Брежнева в анекдотического «Лёню», «Лёньчика», но и в итоге сильно ударил по престижу советской державы. Причем не только за рубежом, но и в пределах отечества. А для страны это самое опасное, когда люди перестают уважать собственное свое государство.

Как говорится, рыба гниет с головы. Брежневское политбюро, состоявшее в большинстве своем из людей, обладавших огромным житейским и руководящим опытом, в том числе и прошедших Великую Отечественную войну, катастрофически старело. Между тем сменить «кремлевских старцев», как окрестили их в народе, стремились партийные деятели совсем другого уровня, иных убеждений и устремлений…

В 1978 году первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС Михаил Горбачев вдруг становится секретарем ЦК, через год он уже кандидат в члены политбюро, а в 1980 году будет назначен членом такового. Можно только предполагать, чем была вызвана столь стремительная карьера этого партийного функционера.

Первый секретарь Свердловского обкома КПСС Борис Ельцин в принципе был хорошим партийным руководителем и успешно строил коммунизм во вверенной ему области, но должность первого секретаря. — Это не руководство огромной страной. К тому же его поистине «царское» властолюбие пока еще не проснулось.

В то же самое время, тихо и неприметно, двигался по «партийной лестнице» Леонид Кравчук, последовательно занимавший должности заведующего сектором, инспектора, помощника секретаря, первого заместителя заведующего отделом агитации и пропаганды ЦК Компартии Украины…

Именно этим людям вскоре было суждено занять первые роли в руководстве коммунистической партии и встать во главе процессов и событий, которые полностью перекроили не только карту одной шестой части земного шара, но и судьбы миллионов людей.

И еще. В конце 1979 года в Афганистан были введены советские войска, что коренным и далеко не лучшим образом отразилось на жизни всей страны. Политических оценок этому событию мы давать не будем — не наша тема, да и всё это было совсем не так просто и однозначно, как пытаются изображать сегодня, — но жизнь страны тогда изменялась самым решительным образом, хотя люди этого еще не понимали. После смерти Л. И. Брежнева, которая последовала 10 ноября 1982 года, события стали развиваться еще стремительнее и, к сожалению, самым непредсказуемым образом…

Между тем в том же самом 1982 году Вадим Негатуров окончил свое обучение в Одесском университете им. И. И. Мечникова, получив, как мы уже сказали, почетный «красный диплом». Благодаря ему он вступал в новую жизнь, имея большую свободу в выборе места работы и огромные перспективы.