— Астральную сущность я послал. Не знаю — куда, визуально местность полностью совпадает с этой, — Харламов похлопал рукой по земле. — Астральная сущность почти не движется, из восприятия — только зрение. Это тупик, ребята.
Они ещё несколько раз лазили в колодец, проникая в другие миры третьего уровня. Их было пять, и практически никаких различий между ними они не выявили. Разве что в одном мире в саду у колодца одно из деревьев оказалось срубленным, а в другом шёл дождь. Под утро они оставили одежду под досками в разрушенном домике мира Алатау-три и вернулись к "шахте". Константинов ждал их только к местной ночи: он возвращению друзей и удивился и обрадовался.
Как обычно, каждый, оказавшись в расщепе, первым делом записал видеоотчёт. Затем их, уже троих, попросил зайти к себе Лысый. В углу скромно, как элемент мебели, присела Мариэтта в школьной униформе.
— Леонид, Ольга, поздравляю вас с получением фиолетовой повязки, — схватил ребят за руки Селиванов. Он тряс им руки, восторженно улыбаясь и даже слегка приплясывал. — Вручение самой повязки по понятным причинам не состоится, школа в своём нынешнем состоянии избегает всех внешних атрибутов Пути Радуги. С этого момента вы перестаёте быть учениками школы, и я не могу вам приказывать. Но тут возникает один щекотливый момент: большинство сообществ Радуги признали Реденл и Гволн уникальными мирами, особо ценными для постижения законов существования Края. Проводников в Реденл двое — Кутков и Аникутина; в Гволн — тоже двое, Харламов и Аникутина. То есть вы трое автоматически становитесь для сообществ Радуги особо ценными людьми. И при этом ребята не принадлежат к какому-либо сообществу, они полностью свободны в своих действиях. Ситуация и моё положение понятны?
— Непонятны, — вдруг сказала Ольга. — Ребята, как Вы сами объяснили, свободны от обязательств и перед школой и перед сообществами. Если Вы, Юрий Константинович, выступаете от имени школы, то будьте добры, предложите им официальную работу, со всеми взаимными обязательствами, из этого вытекающими. Если такое предложение передаёт какое-то из сообществ, то опять же, требуется либо вступления в сообщество, либо письменный контракт на выполнение определённой работы. По каким-то причинам ни школа, ни сообщества этого не желают. Я не говорю в данном случае о Посвящённых Слияния, они такое предложение делают мужчинам в гораздо более зрелом возрасте, да у сообщества, к которому я принадлежу, на данный момент нет острой необходимости в их услугах. Мы предпочитаем видеть их свободными.
— Собака на сене, — тихо сказала в углу Мариэтта.
— Мари, ты ведь представляешь и сообщество окруженцев, и администрацию школы. Что-то я не слышу твоих предложений… Так кто же здесь собака? — участливо поинтересовалась Ольга.
Мариэтта покраснела и опустила глаза вниз. Леонид чётко сказал, что до конца года не примет никаких предложений ни от сообществ, ни от школы.
— В таком ответе я, собственно, и не сомневался, — глядя в окно, проговорил Лысый. — Но ведь ситуация объективно не меняется и при таком решении, верно? Как мастеров Радуги все сообщества и все школы обязаны вас троих содержать, чем бы вы ни занимались. Таковы наши законы. В школу, однако, постоянно приезжают мастера, которым интересны то Реденл, то Гволн. Ольга Аникутина согласна, насколько я знаю, служить проводником в случае необходимости, — Лысый поглядел в её сторону и Аникутина кивнула, — а вот как быть с ребятами?
Кутков сказал, что он, насколько позволят семейные обязанности, тоже готов содействовать.
— Боюсь, я буду занят собственными исследованиями, — покачал головой Ермолай, — в свободное от них время — пожалуйста, я тоже готов сопровождать мастеров в Гволн.
— Бродяжничать собрался? — подала голос Мариэтта. — Тогда свободного времени у тебя маловато будет…
Ольга спокойным голосом, глядя на стенку, поинтересовалась, что здесь делает Мариэтта Узоян. Они трое в компетенцию школьной администрации отныне не входят, а её присутствие здесь в качестве говорящей мебели навряд ли обосновано.
— Я здесь, чтобы решить, сделать ли вам всем одно предложение…
— Ну, и что тебе мешает? — поинтересовался Харламов.
— Вы можете, не выслушав его, заранее дать обещание не разглашать этого разговора?
— Запросто, — засмеялась дочь шамана. — Обещаем. Ты что, надеялась скрыть своё предложение сразу от трёх мастеров Радуги, да ещё находясь с ними в одном помещении? Не думала, Мари, что ты столь наивна…
Муж примирительно заметил, что окруженцы убедили Узоян, что приём мыслезащиты с использованием роя пчёл, который она держала в стоящем у стены ящике, гарантирует защиту мыслей.
— Способ действительно неплох, — согласился Леонид, — издали я бы в одиночку такую защиту не преодолел. Но наши усилия с некоторых пор умножаются, так что суть твоего предложения нам ясна. Я тоже готов сохранять конфиденциальность.
На растерянную Мариэтту жалко было смотреть. Суть её предложения мастера обсуждали, как будто её здесь не было. Лысого, похоже, происходящее порядком забавляло — он откинулся на спинку стула и принялся раскачиваться, временами улыбаясь в усы.
— Нет, — вдруг возразила Мариэтта, — формировать команду будут не только окруженцы. У вас будет право вето.
— Мы пока не согласились, — заметила дочь шамана.
Речь шла о серьёзном проекте по освоению мастерами Радуги какого-либо из миров второго уровня. Их троице предстояло провести предварительную разведку, обосновать возможность или невозможность такого действия, выбрать мир, установить контакты с Бродягами, согласными участвовать в разведке. Затем найти путь достижения данного мира, если проект признают перспективным, собрать первичную команду освоения и так далее… Частично проект совпадал с интересами троицы, но вот финальная цель всем троим представлялась бессмысленной.
Ну, создадут мастера Радуги свои опорные пункты в том же Алатау-три, начнут туда шастать, как в двадцать третий мир — и что? Конечные цели окруженцев прочими сообществами не разделялись. Вообще ни одно сообщество не разделяло целей любого другого, что и делало понятным требование конфиденциальности.
— Твоё право вето нам понадобится, быть может, через несколько лет. Неужели мы столько времени будем заниматься этим делом? Сомневаюсь, — пожал плечами Харламов. — Вообще, прямо сейчас, Мари, мы тебе ничего не ответим. Начальный этап проекта совпадает с нашими сегодняшними устремлениями, а дальше видно будет…
Селиванов сел прямо, строго взглянул на Мариэтту, и та, как послушная школьница, сразу встала и вышла из кабинета.
— Окруженцы своё предложение передали. Верные на данный момент никаких предложений не имеют, как и ещё несколько сообществ. Искатели в лице мастера Чограя желали бы с вами пообщаться, но это должно быть не в меньшей степени и вашим желанием. В любом случае мастер появится не сегодня, так что думайте, время есть, — директор улыбнулся, и вдруг спросил заговорщическим тоном: — А что, ваши усилия действительно умножаются?
— В некоторых случаях — да, — подтвердил Ермолай. — Мы, пожалуй, пойдём.
Горкозы стояли неподалёку, стояли цепочкой, держась тех мест, где росла трава. При виде четырёх человек, возникших от них на расстоянии нескольких скачков, монстры разом возбудились. Принялись топтаться, подпрыгивать, злобно шипеть, а несколько наиболее активных начали колотить себя руками в грудь. Шагнуть на бесплодную серую землю, окружающую вход в пещеру, они боялись. Леонид обвёл их группу холодным взглядом, и горкозы разом бросились врассыпную.
— Ну и пусть стояли бы себе, — не поняла Ольга, — как дополнительная охрана. Зачем их было разгонять?
— Вернутся, — пообещал зять, — это я экспериментирую. Горкозов почти невозможно напугать, у них нервная система реакции бегства вообще не предусматривает. Так что я их просто отвлёк, создав фантом оленьего стада, где как раз альфа-самец за готовую к спариванию самку сражается…