— Ждать?! — повторил с разочарованием Джордж.

— Да, нужно вооружиться терпением, потому что сегодня твое любопытство не будет удовлетворено.

— Но почему?

— Из-за самолюбия автора…

— Что вы хотите этим сказать?

— Вот что. Точно так же как писатель, сочинив роман или пьесу, не решается отдать их на суд публики, не исправив сначала слабых мест, так и я не хочу сообщать о своем деле, не соединив всех деталей в единое целое.

— Как сын я пойму вас и пощажу ваше самолюбие, — сказал Джордж.

— В тебе говорит сердце, но мне нужно не сыновнее восхищение, а разумное одобрение. Поэтому-то я и откладываю свою исповедь…

— Но, отец, вы же думали по-другому, когда писали письмо?

— Правда.

— Почему же ваше решение изменилось?

— Потому что за это время я намного продвинулся вперед. Секрет, отыскиваемый мной и часто обманывавший меня в тот момент, когда я уже держал его в руках, не вырвется на этот раз. Секрет этот открыт. Я убежден в успехе и торжестве своего дела. Я приближаюсь к цели!

Когда сэр Джон произносил эти слова, необыкновенное возбуждение заставляло дрожать его голос.

— С тобой, сын, я разделю славу, — продолжал он. — Но последний шаг в этом деле я оставляю за собой.

— То есть вы хотите избавить меня от опасности?

Судья обнял сына.

— О, будь спокоен за меня, милое дитя! — возразил он. — Когда я, подобно Архимеду, буду в состоянии воскликнуть: «Эврика!», еще не все будет кончено. Тебе не избежать опасностей, которые заставили бы побледнеть от зависти и рыцарей Круглого стола!

— Хорошо, отец!

— Доволен ли ты?

— По крайней мере, немного утешился.

— И будешь терпеливо ждать?

— Да, если это необходимо.

— Обещаю долго не мучить тебя. Прошу всего один месяц начиная с сегодняшнего дня.

— Даже если ваши надежды на успех не осуществятся?

— Да.

— Хорошо, отец. Я согласен. Ровно через месяц я скажу вам: «Раскройте мне вашу тайну».

XI. СОН ПРОДОЛЖАЕТСЯ

На следующий день Джордж Малькольм, поужинав, решил выйти в город. Заперев садовую калитку, он направился дорогой, по обеим сторонам которой стояли высокие деревья. Их ветви смыкались над головой, образуя таинственный свод, замерший в безветрии. Где-то под аккомпанемент барабана звучала индусская песня.

Едва Джордж сделал несколько шагов, как от забора отделилась высокая фигура в белом и последовала за ним.

Джордж, погруженный в свои мысли, шел медленно. Белая тень шла так тихо, что он не подозревал о присутствии кого-то недалеко от себя.

Вдруг на его плечо опустилась рука. Обернувшись, он встретился лицом к лицу с огромным человеком, закутанным в белое покрывало. Лица его совершенно не было видно, лишь три отверстия указывали на расположение глаз и рта.

Джон Малькольм взял с сына обещание никогда не выходить на улицу без индийского кинжала и карманного пистолета. Джордж выхватил пистолет и крикнул:

— Берегись! Я вооружен!

— В этом нет необходимости, — сказал голос на плохом английском языке. — Вам нечего опасаться…

— Почему же вы останавливаете меня?

— Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

— Слушаю…

— Вы — сын человека, живущего в доме, из которого вы только что вышли?

— Да.

— Вы находитесь в Бенаресе не более трех дней?

— Именно так.

— Вашим проводником из Калькутты был молодой индус Казиль?

— Верно.

— Вас зовут Джордж Малькольм?

— Да.

— Дайте честное слово джентльмена, что согласитесь на все условия, которые вам предложат.

— Прежде чем дать клятву, я должен знать, каковы эти условия.

— Хорошо. Вы должны позволить завязать вам глаза.

— А если это западня?

— Вам нечего бояться… Никто не желает вашей смерти. Доказательством служит то, что я совсем недавно мог одним ударом уложить вас, и вы погибли бы, не успев даже вскрикнуть.

— Это верно, — прошептал Джордж и подумал: «Эта дорога как бы нарочно устроена для убийств». — Хорошо, я согласен, чтобы мне завязали глаза.

— Вы не будете стараться снять сегодня ночью повязку с глаз и никогда не станете отыскивать место, куда вас поведут.

— Согласен.

— Будете ли вы почитать женщину в бархатной маске, которая должна остаться для вас незнакомкой?

Джордж Малькольм сделал нетерпеливый жест.

— Как? Опять маска?! — воскликнул он.

— Да.

— Что все это значит? И когда кончатся ваши условия?

— Остается еще одно…

Последовало минутное молчание. Создавалось впечатление, что странный собеседник Джорджа затрудняется продолжать разговор и потому думает, в какую бы форму его облечь.

Наконец он решился.

— Вы помните ночь, проведенную в развалинах храма на горе Беома?

— Конечно.

— А помните увиденный вами сон?

Джордж не мог удержаться от удивления.

— Сон? — повторил он. — Откуда вам может быть известно, что мне приснилось?

— Мне все известно! Но отвечайте мне: помните ли вы свой сон?

— Конечно, помню!

— Какое впечатление производит на вас это воспоминание?

— Я бы не хотел с вами об этом говорить.

— А если бы вам предложили этот сон продолжить?..

— Кто может сделать мне подобное предложение? — прервал его Джордж Малькольм.

— Может быть… я, — ответил незнакомец. Потом добавил: — Примете ли вы это предложение?

— Да! Что я должен для этого сделать?!

— Вы принадлежите в Англии к привилегированному сословию, называемому джентльменами?

— Имею честь…

— Никто — ни отец, ни ваш брат, ни слуги — не должен знать о том, что случится с вами ночью.

— Клянусь!

— И потом, — продолжал незнакомец, — если кто-нибудь узнает случайно, что вы провели ночь вне дома, то постарайтесь найти благовидный предлог для объяснения этого.

— Обещаю, если воображение не изменит мне.

— Вы клянетесь?

— Да… честью дворянина!

— В таком случае пойдемте!

— Как! Сейчас?

— Да… Вас ждут. Вы колеблетесь?

— Нет. Но отец, зная, что я вышел только на один час, будет ждать меня и умрет от беспокойства, видя, что я не возвращаюсь.

— В таком случае пойдите проститься с отцом, сделайте вид, что уходите в свою комнату, и возвращайтесь сюда.

Не прошло и четверти часа, как Джордж вернулся к незнакомцу, не забыв взять с собой ключи от веранды и калитки сада.

— Следуйте за мной, — сказал незнакомец и сбросил плащ. Они быстро зашагали рядом, не говоря ни слова. А когда достигли конца дороги, послышалось ржание лошадей. Проводник остановился.

— Я завяжу вам глаза…

— Как вам угодно.

— Вы, конечно, ездите верхом?

— Как и всякий англичанин, — ответил Джордж, — но почему вы задали этот вопрос?

— Вы слышали ржание лошадей?

— А! Мы поедем верхом?..

— Да.

— Далеко?

Незнакомец не ответил.

— Скажите мне, по крайней мере, успею ли я к утру вернуться домой?

— Успеете.

Они подошли к лошадям, и проводник сказал:

— Вы поедете на лошади, быстрота которой сравнима с ветром.

— Я уже в, седле, — ответил Джордж, с ловкостью хорошего наездника вскочив на лошадь.

Проводник сделал то же самое и, взяв поводья из рук Джорджа, издал гортанный звук.

Обе лошади быстро помчались.

«Пикантное приключение… — думал между тем Джордж. — Восток всегда останется Востоком! Волшебство сохраняет здесь свои права. Воскрешается старое доброе время очаровательных легенд, когда султанши, покрытые вуалью, похищали на один час тех кавалеров, которых желали сделать соперниками султанов».

Джордж Малькольм не заметил, как они приехали на место.

— Сойдите! — приказал ему проводник. — Дайте руку, я провожу вас.

Ноги Джорджа опустились на песок, мягкий, как персидский ковер. Он почувствовал свежий запах цветов. Слышалось журчание воды. Джордж не без основания заключил, что он проходит через сад, примыкающий к какому-нибудь дворцу. Они поднялись по лестнице. Дверь отворилась, опьяняющее благоухание Востока охватило нашего героя…