Не сбавляя скорости, Кукарский засеменил к выходу из комплекса. Однако дальше по дороге все предстало в старом формате — бревенчатый домик с кафе, решетчатые ворота, редкий лес.

Когда же Димка вышел к остановке, подкатил маленький автобус, похожий на Газель, и все же имеющий немного другие формы. Дмитрий так и не смог уловить суть отличия. Или не успел. Потому что сзади неожиданно подскочил паренек в аккуратном сером костюмчике. Дима даже вздрогнул.

Вместе с пареньком они залезли в автобус, и тут Кукарского до глубины души поразила одна деталь — под пиджаком, под воротником рубашки у мальчика был повязан красный галстук. Неужели пионерский? Но бантики выглядели слишком короткими и были так элегантны, что напоминали скорее бабочку. Впрочем, моде подвластно все!

Притулившись на кресло в передней части микроавтобуса, парень равнодушно достал из-за пазухи наушники и всецело отдался музыке. Димка задумчиво уставился в окно. Вскоре потянулся городок, похожий сам на себя.

Но вот когда Диме на глаза попался первый лозунг на желтом трехэтажном доме, Кукарский окончательно все понял. Лозунг гласил:

СЕМНАДЦАТЫЙ ПЯТИЛЕТНИЙ ПЛАН — ПОБЕДА ИННОВАЦИЙ В СССР!

Сомнений больше не осталось: Дмитрий попал в Советский Союз образца две тысячи тринадцатого года! И такой вихрь закрутился в его душе! Так ему стало не по себе, что аж закружилась голова, и заныло под грудью.

Кроме пионера с наушниками салон микроавтобуса оживили еще двое безмолвных непримечательных мужчин, но они быстро сошли через остановку. Вылез Дима вместе с парнишкой на автовокзале и приобрел билет до Перми.

Пока же Кукарский стоял у кассы, наблюдал за людьми. Выглядели они неброско — джинсы, футболки, рубашки, платья простых расцветок. Никакого отличия от реального Димкиного мира. Разве что несколько серее, и не встречаются белые вороны — какие-нибудь маргиналы с фиолетовыми волосами. Тогда Кукарский решил подслушать разговоры людей.

— Ты картошку посадила уже? — спрашивала одна бабушка другую.

— Дык. Неделю еще назад все высадила. Мелочь за месяц в совхозе купила.

Кукарский прислушался к другой компании.

— А кто такой Васька? — спрашивал парень из молодежной тусовки с рюкзаками и в походных одеждах.

— Ты чо, Глеб, не в курсях? То ж комсорг соседней группы! У него еще бородавка на подбородке, — живо отвечала блондинка с аккуратным каре.

Дима вышел на улицу и всей грудью вдохнул перегретый на солнце воздух. Впереди красовалось трехэтажное здание — архитектурно такое же, какое оно здесь и было в две тысячи тринадцатом, в России.

Но вот в плане антуража имелось отличие. Вместо скучившихся арендаторов, торгующих известными брэндами, да некоего чикен-бистро типа куриного макдоналдса, здесь присутствовало всего два заведения:

ЦУМ

КАФЕ «КУНГУРСКИЕ ЗОРИ»

Кукарский решил исследовать этот объект и погрузился внутрь.

Собственно, как старший менеджер сети «Мастерок», Димка имел непосредственное отношение к торговле. И не мудрено, что организация сего процесса заинтересовала его здесь прежде всего прочего.

У входа в этот, условно говоря, торговый центр, под зонтом стояла лоточница с морозильным ларем. В ларе красовались штабеля мороженого трёх сортов. Эскимо «Белый аист» Пермского производства, бумажные стаканчики «Славянского» с палочками и вафельные стаканчики с шоколадной крошкой, под названием «Зурбаган».

— А по чем эскимо? — осведомился Димка.

Лоточница — девица с короткими волосами песочного цвета, с раскосыми глазами, охотно ответила:

— Пятьдесят две копейки. Очень вкусное!

И она улыбнулась, не обнажая зубов, и Димке показалось, что луч майского солнца отразился в ее глазах.

— А такие пойдут? — Дмитрий вытряс из кармана советскую мелочь образца девятьсот шестьдесят первого года.

— Ну конечно! Почему нет? — удивилась девица.

Приняв деньги, она открыла ларь, и Димка выбрал самую красиво лежащую мороженку.

— Спасибо.

Эскимо «Белый аист» в кремовой глазури оказалось на редкость вкусным, — натуральным, на молоке. Впрочем, Димка иного и не ждал. В нем уже поднималась вера в настоящий, замечательный Союз.

И ничего от ностальгии по детству. А лишь только простое воплощение мечты.

Кукарского втолкнула в универмаг стеклянная лопасть крутящегося креста дверей. И на глаза Димке сразу попался салон сотовых телефонов под названием «Союз-Терминал». Димка, конечно же, нанес туда визит.

Под ярким светом, точно в «Евросети», изобиловали товаром витрины, и около них терся парень в желтом жилете. Завидев посетителя, продавец сразу приблизился.

— Здравствуйте, товарищ, может, вам что-нибудь подсказать? — спросило прыщавое лицо с равнодушным взглядом.

Дима улыбнулся.

— Спасибо, пока не надо.

Парень кивнул и удалился за прилавок.

Дима обратился к стеклянной витрине. Здесь красовались телефоны совершенно такие же, как в его мире. «Самсунг», «Нокия», «Флай»… И среди всего небольшая полка уделялась советским мобильникам одной модели — только в разных вариациях. Своим видом они не напоминали ни одну из известных моделей. На неказистых угловатых корпусах блестели буквы названия:

ВЕГА

Дима покачал головой. Он даже что-то пробормотал про себя, и парень в желтой жилетке навострил ухо. Но затем Кукарский быстро вышел из салона.

На первом этаже центрального универмага, на просторных площадях размещались несколько отделов: текстиля, парфюмерии, бытовой химии и прочей ерунды. Дима забрел в отдел мужского белья и принялся рассматривать спортивные штаны с лампасами.

— Вас интересует что-то конкретное?

Кукарский вздрогнул и повернул голову. Сбоку стояла забавная низенькая девушка с длинной черной косой, пухлыми щечками и длинными ресницами — все эти черты бросались в глаза в первую очередь.

Дима опустил взгляд и заметил на голубой форменной блузке с выдающейся грудью комсомольский значок. Кукарский прищурился. Девушка недоуменно посмотрела сверху вниз — на свой значок. Последний мало чем отличался от образцов из Димкиной юности. Разве что… Под профилем ленинской головы (которую Димка любил рисовать в далеком детстве) вместо «ВЛКСМ» теперь писалось «ЛКСМ».

«Убрали слово Всесоюзный? Комсомол уже не стал таким всеобщим!» — озарило Дмитрия. Он машинально перевесил свою сумку на другое плечо.

Тем временем девушка, удивленная странным интересом к собственному значку, зачем-то сказала с ясным взглядом:

— У нас в ЦУМе сплоченная комсомольская организация. Мы на собраниях обсуждаем все жалобы покупателей и наказываем виновных. У вас есть жалобы?

«Фанатичка!» — подумал Димка и поспешил удалиться.

— Нет-нет, спасибо, все хорошо, — бросил он напоследок.

Дальше Димка прошелся по рядам с зонтиками, перчатками и шляпами. В какой-то момент ему даже показалось, что он просто блуждает по приевшемуся гипермаркету типа «Ленты». Ассортимент ему понравился. В принципе, вполне. Н-да, очень даже ничего. Учитывая, что здесь провинция… Да еще и Советский Союз!

А вот футболки с надписью «СССР», кепки с символикой «серп и молот» — неужели и здесь?! Будто бы никуда и не попадал, ни в какой новый Союз! Ведь там, в России, в реальном мире, ностальгия так захватила народ, что повсюду продают нечто подобное. Забавно получается: можно купить у себя, в России, и перебраться сюда, и одеть. Впрочем, стоп! А есть ли она теперь, эта Россия? Ведь теперь-то ее нету!!

И вдруг Димке стало страшно. Значит, он совсем-совсем в другом мире?! Значит, в обычную жизнь уже нет возврата?! А как же здесь? Как же с его квартирой, как с его работой? Что делать с паспортом, наконец? Тот, липовый, раздобытый Колей, в новом Союзе явно не прокатит.

Да и есть ли вообще здесь прошлое Димы Кукарского? И откуда бы ему взяться? Как на этот раз господин время распорядился кругом общения Димки? Чтобы узнать все это, нужно срочно валить в Пермь, решил Кукарский.