Вдруг она резко затормозила.

— Господи! Хорошо, что вы мне напомнили!

Она развернулась на месте, задев покрышками тротуар, и помчалась обратно в Мэлсборо.

— Что случилось? — спросил Алекс.

— Табак! — Она затормозила перед ближайшей лавочкой. — Выйдите, пожалуйста, вместе со мной и помогите мне выбрать табак для него. Меня не было дома две недели. Не люблю приезжать с пустыми руками.

Они вошли. Джо попросил завернуть большую голубую пачку «Медиум плейерс» и купил от себя хорошую, простую трубку.

— Подождите, пожалуйста, меня еще минуту возле машины, — попросила Сара и быстро зашагала вверх по улице.

Он смотрел на ее маленькую, удаляющуюся легким, упругим шагом фигурку, и к своему изумлению, подумал: неужели она и в самом деле сбила бы ту девочку… Он знал, что сам бы свернул обязательно, даже на самой большой скорости, если б только успел. Ведь всегда есть шанс спастись. А у ребенка, которого на такой скорости ударит машина, — нет…

Он увидел Сару. Она вышла из магазина с двумя одинаковыми свертками в руках.

— Это для девушек, — сказала она, — для Кейт и Норы. Для Кейт светло-голубой ситец, она молоденькая и у нее золотистые волосы, а для Норы серый с белыми цветочками. И на ярд больше, потому что Нора в последнее время жутко растолстела. Это наша кухарка. А Кейт — горничная. Ну вот, теперь все.

Они снова поехали.

— Вы действительно переехали бы ту девочку, если б не удалось затормозить? — спросил Джо.

— Да. На такой скорости «ягуар» не удержался бы при резком повороте. Не было места. Мы влетели бы в ров, за которым через каждые пять ярдов дерево. В одно из них мы бы угодили. И тогда, вероятнее всего, мы оба погибли бы. Я не имею ни права, ни причины ценить жизнь чужого ребенка выше, чем мою и вашу. Но я сделала все что могла, чтобы этого не случилось.

— Но ведь вы ехали с превышением скорости.

— Причиной несчастного случая было бы не превышение скорости, а отсутствие присмотра за ребенком.

Алекс не ответил. Некоторое время они ехали молча.

— Хоть в глубине души вы разочарованы, что я не выгляжу рыцарем без страха и упрека, но сами знаете, что я права. Взявшись вести эту машину, я приняла на себя обязательство охраны наших жизней в той же степени, в какой эта мать, рожая ребенка, приняла на себя обязательство заботы о нем. У меня был только один выход: сделать все, чтобы спасти ребенка, не убив при этом вас и себя. Однако не будем об этом… — Она неожиданно рассмеялась. — Между мужчинами и женщинами есть определенная фундаментальная разница: мы никогда не анализируем того, чего не случилось. Мы приехали.

Автомобиль замедлил ход и свернул на узкую асфальтовую дорогу, ведущую к расположенной на берегу моря большой группе деревьев.

Шоссе здесь отклонялось на север, огибая имение широкой дугой; внутри этой дуги находились парк и дом, стоящий фронтоном к парку, а тыльная его часть была обращена к обрывистому берегу, от которого его отделял большой двор, окруженный каменной балюстрадой. «Ягуар» проехал в распахнутые ворота, возле которых с наружной стороны Джо заметил небольшую туристическую палатку, поставленную на траве под могучим, ветвистым дубом. Они медленно въехали в широкую аллею, Сара нажала на клаксон и, не снимая с него пальца, подъехала к самому дому, непрерывно сигналя.

— Я всегда так делаю! — воскликнула она. Ее глаза светились радостным темным блеском.

Они остановились перед низкой террасой, на которую выбежала женщина в белом платье, а за ней высокий светловолосый мужчина в белом пиджаке. Джо узнал в нем Иэна Драммонда. Не говоря ни слова, Сара открыла дверцу, взбежала на террасу и повисла на шее у своего мужа.

IV

Джо Алекс находит убийцу

Первой мыслью Алекса, когда он вышел из автомобиля и начал подниматься по широким ступеням на террасу, было яркое и острое воспоминание о том дне, когда он с рукой на перевязи и забинтованной головой однажды поздним вечером высадился из зеленого джипа, принадлежавшего Королевским военно-воздушным силам, и вместе с Драммондом и Паркером остановился перед этим домом. Только по узеньким полоскам света, проникавшим сквозь щели в плотных шторах, они могли тогда убедиться, что дом по-прежнему обитаем. Это было пятнадцать лет назад… нет, точнее, шестнадцать. Тогда шел дождь, резкий и косой, подгоняемый налетавшим с моря штормом. Не только этот дом, но и вся Англия была в то время погружена во тьму. Над островом бушевала гроза войны, и каждую ночь эскадры с черными крестами тянулись с континента, неся на Англию свой смертоносный груз.

А сейчас светило солнце, и война осталась так далеко, что казалась лишь сюжетом давно просмотренного фильма. Теперь она стала какой-то нереальной, и она, и все павшие на ней. Дом с того дня почти не изменился. Зато изменился Иэн Драммонд. Теперь он уже не был тем молоденьким стройным офицером, он стал гражданским в полном смысле этого слова: высокий, румяный, светловолосый и слегка располневший, он стоял сейчас в белом пиджаке и прижимал к себе хрупкую темноволосую девушку, которая что-то оживленно рассказывала ему, не обращая внимания на присутствующих. Эдакий добродушный, милый англичанин, около сорока, довольный жизнью, уверенный в себе и порядочный, идущий без колебаний однажды избранным путем. Лишь очень высокий лоб и слегка рассеянные, глядящие вдаль, умные глаза могли подтвердить предположение, что это человек определенно незаурядный — ас в своем деле.

Алекс поднялся на верхнюю ступеньку террасы. Драммонд деликатно освободился из объятий Сары и протянул ему руку.

— Ты не меняешься! — сказал он. — Я скоро стану толстым, морщинистым стариком, а ты, Джо, по-прежнему будешь выглядеть как подпоручик. Хорошо, что ты приехал! — Он обернулся и воскликнул: — О, прости, Люси! Познакомьтесь! Вот это и есть тот самый Джо Алекс, рассказами о котором я надоедал вам, как только вы позволяли мне вспоминать о войне! А это — Люси Спарроу, жена моего друга и коллеги по работе… ну и к тому же, превосходный врач. Наверняка Сара рассказала тебе о ней по пути.

— Разумеется! — сказала Сара. — Я насплетничала о вас всех, включая и тебя. Мы ведь представляем собой довольно занятную группу. А может, это только нам самим так кажется?

Джо пожал загорелую женскую руку с длинными сильными пальцами. И только потом посмотрел Люси в лицо.

Сара была права. Он увидел перед собой высокую, стройную молодую женщину с волосами настолько светлыми, что казались почти белыми. Большие серые глаза, которыми она взглянула на Алекса, были умными и спокойными, но одновременно неуступчивыми, и в них таилось еще что-то, что он назвал бы кроткой гордостью. Будто они знали, что Люси Спарроу всю свою жизнь делает только то, что считает достойным и правильным, и потому не видели причин, по которым она должна была бы их прятать или отводить в сторону. Овальное лицо с немного выступающими скулами было завораживающе красивым, и казалось, его изнутри освещало сияние, подобное тому, какое можно увидеть на портретах задумчивых женщин Вермеера.

— Очень рада с вами познакомиться, — сказала она звучным, мелодичным голосом и улыбнулась. Джо увидел при этом два ряда столь неправдоподобно красивых зубов, что с трудом оторвал от них взгляд. — В рассказах Иэна вы представляетесь чем-то средним между Святым Георгием и Дон Кихотом нашей авиации, — в ее глазах мелькнул веселый огонек. — Вы это подтверждаете?

— Конечно! — Джо Алекс склонил голову. — Чем лучше о нас говорят, тем лучше. — Лишь теперь он смог окинуть взглядом всю ее фигуру. Она была одета в простое, белое ситцевое платье, а ее стройные обнаженные ноги были обуты в сандалии, застегнутые большими деревянными пряжками голубого цвета. Никакого цветка, никакой косынки, только маленький рубиновый кулон на тонкой цепочке сверкал в вырезе платья на слегка загорелой нежной шее. Когда она шевельнулась, рубин блеснул темно-красным пламенем и угас.

— Разве я не говорила?! — сказала Сара, которая стояла рядом с ними, держа Иэна под руку. — Она совершенно необыкновенна!