Я довольно крепко ударил его по носу дулом, и он взвыл от боли.

— Ты не отвечаешь, — разочарованно произнес я. — Ненавижу грубиянов. А ты, Бенни?

Я так врезал ему по шее, что он свалился лицом на ковер.

— Может, ты немного нервничаешь? — предположил я, пиная его по ребрам. — Правда, Бенни?

— Правда! — простонал он в ковер, корчась от боли.

— Была бы здесь Мардж, — мечтательно произнес я. — Я бы выбросил ее из окна. Славный получился бы денек!

Глава 9

После того как я избавился от Эрла и Бенни, день пошел на спад. Единственной возможностью доказать, что Эрл Харви убийца, было заставить кого-нибудь из трех певцов подписать заявление о шантаже. Но встречаться с ними сегодня по этому поводу было уже бесполезно — через несколько часов состоится премьера.

Я позвонил Фрэн, чтобы выяснить, что новенького в конторе. Оказалось, ничего, кроме десятка счетов в утренней почте. Я послал все к чертям и пошел прогуляться в Сентрал-парк.

Около шести я уже был готов к вечеру пыток. Меня утешало лишь одно — я вспомнил, что Донна Альберта будет Саломеей, а у меня место в первом ряду. Так что я смогу разглядеть танец Семи покрывал во всех подробностях.

Настойчивый телефонный звонок прервал мои мечты о карьере частного музыкального детектива.

— Дэнни? — взволнованно спросил голос меццо-сопрано.

— Слушаю, Марго, — ответил я своим меццо-баритоном. — Что случилось?

— Ты не мог бы появиться в театре пораньше, около половины восьмого?

— Имеешь в виду прогон? — обрадовался я. — Специально для малыша Дэнни Бойда?

— Не паясничай, — отрезала она. — Я не в том настроении. Приходи в мою гардеробную. Я оставлю записку при входе, так что проблем у тебя не будет.

— Договорились, — согласился я. — Что за дело?

— Не скажу, пока не увижу тебя. — Она повесила трубку.

Я решил, что Вторая авеню не «Метрополитен», поэтому вечерний костюм можно не надевать. Тем более, что у меня его не было.

Швейцар у служебного входа окинул меня взглядом, специально припасенным для бородатых парней с бомбами в «дипломатах».

— У меня строгое указание мистера Харви, — проворчал он, — никого не пускать, кроме состава.

Пришлось объяснить, что я исключение, что мое имя Бойд и что меня ждет Марго Линн.

— Так вы Бойд, — сказал он с раздражением в голосе. — Да, она сказала, чтобы я пропустил вас. Ее гардеробная вторая направо.

Я прошествовал мимо него в этот сумасшедший дом, полный голосов и людей. Протиснувшись через толпу, я наконец добрался до коридора, ведущего к гардеробным. Высокий симпатичный персонаж с великолепной волнистой бородой, одетый в пышную мантию, улыбнулся и кивнул мне, когда я проходил мимо.

— Сеньор, — вежливо обратился он ко мне, и лишь тогда я понял, что это Луис Наварре, мексиканский тенор.

Чуть дальше по коридору мне встретился прилизанный молодой парень в отлично сшитом вечернем костюме. Когда он увидел меня, кровоподтек у него под носом стал намного темнее. Я продолжал идти ему навстречу, и он торопливо отступил в сторону.

— Как дела, Бенни? — по-приятельски спросил я.

— Что, черт побери, вы тут делаете, Бойд? — спросил он.

— Меня пригласили, детка, — сказал я. — Тебе что-нибудь от меня надо?

На секунду в его мутных голубых глазах мелькнула лютая злоба, но тут же угасла. Он посмотрел куда-то повыше моей головы и пожал плечами с прилежным бесстрастием.

— Если пригласили, значит, все в порядке, — сказал он скучным голосом.

— Спасибо, малыш, — удовлетворенно ответил я. — Как поживает дружище Эрл?

Бенни судорожно вздохнул, словно у него перехватило дыхание.

— Отлично, — каким-то деревянным голосом ответил он. — Он где-то здесь.

— Ему не трудно дышать все время ртом? — поинтересовался я.

Губы Бенни сжались, он огромным усилием воли сохранял спокойствие.

— Нет. Когда у него будет время, он собирается обратиться к хирургу.

— По-моему, ему надо было заняться своим носом еще до нашей встречи, — сказал я. — Сейчас очень хорошо делают пластические операции. Может, они ему наконец помогут выглядеть более похожим на человеческое существо. Передай ему привет, Бенни, ладно?

— Обязательно. — Его голос надломился. — Он все время думает о вас, Бойд. Он считает, что вы заслуживаете самого серьезного к себе отношения. Его не волнуют затраты — он купит самое лучшее оружие в городе, чтобы позаботиться о вас!

— Не смеши меня, Бенни, — ухмыльнулся я. — Я уже говорил вам сегодня утром, что нужен Эрлу живым, а не мертвым. Но если ты хочешь помечтать, я не против.

Я двинулся по коридору дальше. Неожиданно рядом со мной распахнулась дверь, и я увидел примадонну, окруженную костюмерами и гримерами. Мелькнуло бледное лицо Хелен Милз и ее очки в голубой оправе. Затем высокий голос сухо прочирикал:

— Добрый вечер, мистер Бойд!

Я посмотрел вниз на маленького человечка, только что вышедшего из гардеробной Донны Альберты. Касплин был в своем вечернем костюме и кружевной рубашке. В руках у него была трость из черного дерева с серебряным набалдашником. Он небрежно крутил ее двумя пальцами.

— Удивлен, что вижу вас одного, — сказал я ему. — Неужели Максин так устала вчера ночью, что осталась дома?

Он слегка улыбнулся:

— Удивительно тонкие у вас шутки, Бойд. Иногда вы напоминаете мне борова, пытающегося танцевать в балете.

— Я все еще хочу поговорить с вами, и это все еще важно и срочно.

— Боюсь, придется подождать, — сказал он спокойно. — До начала осталось меньше часа, а еще так много не сделано. Эти люди никогда не имели дела с оперой, к тому же примадонна на редкость капризна.

— Может быть, вы сами назначите время, — устало попросил я. — Только скажите, когда и где, и я буду там.

Он кивнул:

— Хорошо. Завтра утром я позвоню.

Наконец я добрался до второй двери справа и постучался. Марго крикнула, чтобы я вошел. Она сидела перед зеркалом, нанося последние штрихи грима. Я не сразу узнал ее. На ней было тяжелое платье из красно-коричневого бархата, с плотно облегающим тело лифом и длинным шлейфом. Темные волосы были покрыты голубоватой пудрой, отливающей металлическим блеском при свете, а грим старил лицо лет на двадцать. Она повернула голову и улыбнулась мне:

— Закрывай дверь, Дэнни, и не удивляйся! Не забывай, в опере я мать Саломеи.

— Не забуду, — пообещал я и послушно закрыл дверь.

— Присаживайся. — Она кивнула на стул с жесткой спинкой, стоявший посредине комнаты.

Я сел и закурил.

— Выспалась?

— Прекрасно выспалась, — сказала она, — улыбаясь собственному отражению в зеркале. — Дэнни, я думала о том, что ты мне вчера сказал.

— И что? — спросил я осторожно.

— Меня мучает совесть, — грустно произнесла она. — Если Харви убил Пола Кендалла, я не имею права ставить свою карьеру превыше правды и правосудия. Если нужно письменно подтвердить шантаж, Дэнни, я сделаю это.

— Отлично и благородно, дорогая, — обрадовался я. — Ты уверена, что не передумаешь?

— Сегодня я уже беседовала с самим великим импресарио. — Она с трудом изобразила улыбку. — И еще раз убедилась, что права, принимая это решение. Не передумаю.

— Что он тебе сказал?

— Рассказал в подробностях о том, как закончится моя карьера, если материал, который запрятан у него, увидит свет. Потом он пригрозил, что если я хочу остаться не покалеченной, то лучше мне не встречаться с тобой и даже не разговаривать. Он орал на меня, Дэнни. — Она вздрогнула. — Бормотал о своей сестре и о том, что она может сделать своим ножом!

— И все-таки ты готова подписать заявление?

— При одном условии. — Она пристально посмотрела на меня. — Мне нужна защита, Дэнни. Из меня не получится героини — он запугал меня. И думаю, он выполнит, что сказал. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной с этой минуты.

— С удовольствием, — заверил я ее. — Как только он подойдет к тебе, я разобью ему нос еще раз.