– А я не к тебе приехала дурачок. Хочу забрать дочь к себе. Родительских прав меня не лишали, если ты не забыл. Чего стоишь, Шаера? Бери вещи и иди в машину!

– Я никуда не поеду. Мой дом здесь!

– Что? – засмеялась она. – Ты не живёшь в этом доме уже года два. А у меня будешь жить постоянно.

– Мам, услышь меня! Я девочка большая и живу отдельно от семьи. Новой семьи! Прошло столько лет, а ты только сейчас вспомнила обо мне? Не поздновато ли?

– Нет, – сказала она подумав.

– Поздновато мам. Надо было раньше об этом вспомнить. Сейчас я живу своей жизнью и не хочу вспоминать детство без тебя. Мне тебя не хватало. Тебя заменил чужой человек.

– Никто не может заменить родную мать, Шаера.

– Я всё равно с тобой никуда не поеду.

– Прощу тебя по-хорошему. Бери вещи и иди в машину или ты хочешь, чтобы я силой это сделала?

– Не забывай, что я работаю в полиции и могу привлечь тебя к ответственности.

– Ты мне угрожаешь?

– Предупреждаю. И ещё мам: не приходи сюда больше. Прощу тебя, хоть раз сделай что-нибудь для меня.

– Ты так говоришь, будто я ничего для тебя не делала.

– Ничего, – ответила я. – Я помню, что всё делал отец. Помню, что ты всё время пропадала. Не было тебя дома и постоянные ссоры.

Мать решительно зашагала к двери. Открыв её, она бросила:

– Это ещё не конец дорогая. Я сделаю всё, чтобы вернуть тебя.

Дверью она хлопнула так, что штукатурка полетела. Она нарочно приходит?

– Злая тётя ушла? – разрезал тишину голос братишки.

– Ушла, Ивашка под простоквашкой. Спускайся.

– Пап! Ты слышал? Она опять меня под простоквашкой хочет положить!

– Не ешь брата. Не вкусный.

– Очень даже вкусный! – возразила я. Посмотрела на часы: – Нам пора!

Обняла семью и мы с Ивашкой пошли к машине.

– Будьте осторожны, – сказала тётя Лена.

Мы сели в мою красавицу «Тойоту» и отправились в концертный зал.

– О чём задумалась?

– Ни о чём, – ответила я. – А что?

– Грустная. Это из-за твоей мамы?

– В каком-то смысле да.

– Почему она тебя преследует?

– Материнские чувства проснулись, – фыркнула я. – Бывает и такое. Живёшь себе, живёшь, а потом бац! – и объявляется родитель. Начинает говорить, что очень сильно соскучился и жить без тебя не может.

– Ну может, так оно и есть, – сказал братишка.

– Из дома она сама ушла. Её никто не выгонял. Отец ночами не спал, думая, как жить дальше. Я сказала, что буду содержать дом и готовить. На мои плечи легла тяжкая работа, с которой я со временем стала справляться лучше. Мы с отцом отремонтировали дом. Он зарабатывал денежку, а я держала дом. Потом он встретил тётю Лену, и мне стало намного легче.

– Я понял. Не рассказывай. Не хочу видеть тебя грустной.

Я улыбнулась. Его слова такие простые и согрели мою душу. Она оледенела, когда я увидела мать. Покоя она мне ещё долго не даст. Мне же следует набраться терпения.

Припарковав машину, мы вышли. Фью! Полно народу! Группа вернулась дня два назад. Сегодня их первый концерт после гастролей по России.

– Шаера! Шаера!

Это кто меня зовёт?

– Владимир Александрович! Рада вас видеть!

– А я-то как рад! Нам нужна твоя помощь! – отдышался он. Ивашке: – Здравствуй, Иван!

– Что случилось? – настороженно спросила я.

– Пошли за кулисы, там всё расскажем.

Композитор повёл нас за кулисы. На диване сидел удручённый состав группы.

– Помощь пришла! – оповестил группу Морозов.

– Что случилось?

– Шаера, нам нужна твоя помощь. Аж два раза!

– Так, а вот с этого места поподробнее, – попросила я.

– Пропала Оксана. Сегодня утром она была на репетиции, а потом ушла на обед и не вернулась до сих пор. Телефон её не отвечает. Она никогда не пропадала, не предупредив кого-то из нас, – сказал Вадим. – Как бы не пришлось отменить концерт.

– Да вы что! Столько народу собралось! Даже не думайте об этом! – возмутилась я. – Девушек много работает, быстро сейчас найдём.

– Шаера, а на тебя смотрит Дмитрий, – легонько толкнул меня брат.

– Не просто смотрю юный поклонник, а вижу её на сцене, – ответит он. – Держит флейту и делает вид, что играешь. Не помню, чтобы, Шаера говорила про игру на флейте. Сколько Оксана должна спеть песен, Владимир Александрович?

– Две.

– Слушайте, а ведь точно! – оживился Алексей. – Песню знает. Даже как-то на досуге нам пела!

– Солидарен, – кивнул гитарист Владимир и вручил мне флейту Оксаны.

– Флейту она оставила. Воспользуешься, – сказал Дмитрий.

– Выручай, Шаера! – попросил Вадим.

– Я бы с радостью, но ведь у меня нет музыкального образования!

– Ни фига себе нет! – опешил клавишник Денис. – Такой концерт нам дала, что мы потребовали продолжения!

– Шаера согласна! – радостно воскликнул Ивашка.

Парни оживились, а композитор Морозов отправился готовиться к концерту.

– Ну раз за меня всё решили, тогда зажжём! – дала я добро. – А потом вы мне расскажете об Оксане.

– Есть у нас подозрения, – кивнул Денис.

Шесть раз пришлось отрепетировать. Я бы не отказалась ещё пару раз, но времени уже не было. Владимир Александрович отвёл Ивашку в зал.

– Ладно ребят, на выход! – позвал нас Вадим.

Воодушевлённые, мы отправились за солистом. Заняли свои места. Я встала рядом с Алексеем. Моё дело – шевелить пальцами на инструменте. Поверить не могу! Я выступаю в составе группы «Синяя роза»! О таком даже мечтать не могла! Я поправила платье, хотя с ним всё было нормально. Когда волнуюсь, всегда ищу на одежде, что поправить.

– Я приветствую вас на концерте группы «Синяя роза», – начал свою речь композитор.

Раздались аплодисменты. В первом ряду сидел братишка. Счастья – море! Он всегда за меня радуется. Когда я за ним приезжаю в школу, он показывает на меня и говорит: «За мной сестра приехала!» В школе все знают, что мы не родные и удивляются, что у нас прекрасные отношения.

– Владимир Захаров – гитара! Алексей Яровой – клавишные инструменты! Денис Ефимов – гитара. Шаера Алфёрова – флейта. Дмитрий Жуков – ударные инструменты и Вадим Хорев – вокал! Оксана приболела. Желаем ей скорейшего выздоровления.

На этом речь закончилась. Морозов сел за рояль. Первую песню исполнял Вадим.

Зал активно подпевал. Бурные аплодисменты слушателей.

– Песня «Крылья любви», – назвал Вадим композицию.

Композитор Морозов начал вступление. Думаю, где-то с минуту. Потом только заиграла гитара. За ним последовали клавишные и флейта.

Я снова вижу тебя,

Вновь слышу твой смех,

Он звонкий, как капли дождя,

Я касаюсь нежных рук твоих,

И звёздная ночь,

Уносит нас с тобою вновь!

Я губ твоих касаюсь,

А ночь уносит нас на крыльях любви,

Сохранить круг объятий стараюсь,

И несут нас в ночи белые крылья любви.

Разомкнув объятий круг, ты бежишь на встречу ветру,

Крылья любви несут меня к тебе,

Ветер колышет юную листву,

И вновь прильнув ко мне,

Смеясь, ты смотришь на меня,

А я шепчу тебе: «Я люблю тебя!»

Я губ твоих касаюсь,

А ночь уносит нас на крыльях любви,

Сохранить круг объятий стараюсь,

И несут нас в ночи белые крылья любви.

Где-то на четвёртой строчке первого куплета просочился ударный инструмент. Клавишный инструмент дал о себе знать на припеве.

Тут настал мой черёд исполнять. Волнение. На меня смотрели и ждали. Проигрыш мелодии заканчивался.

Песня понравилась всем. Народ даже подпевал, да так активно, что я забыла о страхе перед сценой. По традиции заиграла мелодия к песне «Синяя роза». Её пела вся группа. За цветами пришлось раза два возвращаться. Группа успела раздать автографы. Мы с Ивашкой дожидалась их в комнате отдыха. Прошло полчаса. Входит первый Вадим. За ним еле идут остальные. Замыкал шествие – Морозов.

– Не думал, что и на меня набросятся, – выдохнул он. – Всего лишь написал музыку к песне.

– Вот и попросили у вас автограф Владимир Александрович, – хмыкнул Денис.

– А можно и я вас помучаю? – спросил Ивашка, протягивая блокнот с ручкой.

Братишка был доволен. Морозову тоже нужно было поучаствовать. Группа делилась своими впечатлениями. За чаем, я стала расспрашивать об Оксане.

– Мы репетировали, – начал Владимир Александрович. – До обеда мы не управились. Часам к трём, Оксана отправилась погулять. Прошло два с половиной часа. Стали ей звонить, а она не отвечает.

– Ей кто-нибудь угрожал? Может, были неравнодушные поклонники? – спросила я.

– Напомнила! – воскликнул Алексей. – Ей пришло письмо с угрозами. Некто просил выйти за него замуж. Оксана только скривилась, но письмо оставила. Сказала, пусть лежит, мало ли… Подожди, я принесу!

– Ей ещё названивали, – вспомнил Вадим. – Наглый тип угрожал ей.

– Вот, держи!

Мне вручили письмо. Отдам на графологическую экспертизу. За это Оксане большое спасибо.

– Она говорила, куда собирается пойти?

– Нет. Сказала лишь, что заглянет в магазин с кофе. Недавно открылся рядом с нами.

– Что ж, пока на этом всё. Её номер у меня есть, а вы, если что-то вспомните, позвоните. Пойдём Ивашка.

– А зажигала ты классно! – сказал братишка, пристёгиваясь. – Кстати, а почему ты мне свой автограф не дала?

– Зачем он тебе? Я же не вхожу в состав группы, – озадачилась я.

– Ничего не знаю! Выступала сегодня? А теперь нарисуй свой автограф Шаера!

Делать нечего. Нарисовала ему автограф. Тот остался доволен. Ночевать решила в родительском доме.

– Как концерт прошёл? – спросила тётя Лена.

– Прекрасно, если не считать того, что Оксану похитили, – ответила я.

– Да ты что!

– Ага. Завтра поеду в магазинчик с кофе. Ребята говорят, что она должна была туда заглянуть. Может, повезёт, и я что-нибудь узнаю.

– Почему-то мне кажется, что история с бриллиантом «Чистая слеза» ещё не закончена, – протянул отец.

– Почему?

– Это лакомый кусочек. Его не получил Лужков, но должен заполучить кто-то другой.

– Странное дело попалось.

– А Шаера сегодня заменяла Оксану, и у неё неплохо получалось! – сдал меня Ивашка как стеклотару.

– Выступала с группой «Синяя роза»? – в унисон спросили они. – И как?

– Мне понравилось. Зал пел вместе с нами. Пока у них были гастроли, Вадим записал новую песню. По Майскому каналу будут показывать, – робко сказала я.