Сергей Горцев: «Мы не виделись с тобой несколько лет. Какие события в жизни группы ты бы отметил за прошедшие два года? Концерты, фестивали?»
Эдмунд Шклярский: «Знаешь, никакие! Если ты возьмешь историю любой группы, отечественной или зарубежной, то увидишь, что какие-то знаменательные события происходят только в первые три-четыре года. У нас то же самое. Все «устаканилось». Сегодня уже нет разницы, когда ты запишешь альбом – сейчас или через год. А тогда все решали недели и дни. Промедлишь – и можешь всё потерять».
Сергей Горцев: «Но был ведь такой мощный фестиваль, как «Рок над Волгой»?..
Эдмунд Шклярский: Если бы мне было пятнадцать лет, для меня это было бы запоминающееся событие. Сейчас – это просто большой фестиваль с хорошей организацией. Любые фестивали я воспринимаю, как шаг в сторону. На них может выступить кто угодно. Ты, например, можешь выступить с гитарой. Если выучишь аккорды, и никто тебя не побьет, то тогда все будет нормально (улыбается). Мы как-то выступали на фестивале в Японии и поняли, что на нашем месте мог быть кто угодно. Японцев это бы не удивило и не разочаровало. По-моему, после «Вудстока» ни один рок-фестиваль не открыл новых имен…»
Сергей Горцев: «Но, может быть, за последние годы были какие-то новые места, страны, города, которые запомнились?»
Эдмунд Шклярский: «Мы много ездили в прошлом году. Первый раз были в Америке, попадая, в основном, в русскоязычную среду. Интересный, кстати, был случай. На один из концертов пришел американец с русской девушкой. И говорит: «Слава Богу, что вы приехали, потому что она таскает меня на ваши концерты во Владивосток!» Хоть кому-то мы пользу принесли (смеется). Независимо от страны, реакция на нашу музыку заграницей примерно одна и та же. Многие люди там приходят просто «тусоваться». Часто зрители приходят на всех русских, которые туда приезжают, и им все равно, что те играют. Бывают просто «классические» случаи. Человек, который организовывал наш концерт в Сан-Франциско, исчез куда-то вместе с деньгами за билеты. По-русски. Вспомнил, наверное, 90-е годы… Нас это особо не удивило».
Сергей Горцев: «В Израиле такого не было?»
Эдмунд Шклярский: «Нет, там была другая история. Мы ехали в Хайфу. На обратном пути русский шофер напился, и в какой-то момент мы поняли, что ехать с ним опасно. Тогда Марат сел за руль. А сложность была еще и в том, что все указатели на дороге написаны на иврите, который мы не знаем. Но как-то доехали. Так что за рубежом есть своя экзотика с русским уклоном».
Сергей Горцев: «Когда-то в нашей стране существовали трудовые династии. Похоже, в «Пикнике» имеется своя музыкальная династия. Я о твоем сыне Стасе, который уже более двух лет играет на клавишах и поет…»
Эдмунд Шклярский: «Да, у него уже есть и своя группа. Они записали альбом и собираются его выпускать».
Сергей Горцев: «Под именем «Шклярский»?
Эдмунд Шклярский: «Нет. Под именем «Инкогнито». Так называется его группа».
Сергей Горцев: «Если дело так и дальше пойдет, то со времен отец может оказаться на подпевках, бэк-вокалом? Возможно, сидя на стуле и опираясь на палочку?»
Эдмунд Шклярский: «На эту тему я даже как-то видел карикатуру. Один старый хиппарь везет другого на коляске, и они хором распевают что-то типа «Йеллоу сабмарин» (улыбается).
Сергей Горцев: «Дочь Алина тоже как-то участвовала в создании альбомов «Пикника»…
Эдмунд Шклярский: «Да, в последнем альбоме тоже были ее стихи. Она очень самостоятельная, и пишет стихи независимо от нашего творчества. Иногда я просматриваю ее талмуды стихов. Их у нее больше в десять раз, чем у меня. Что-то отбираю».
Сергей Горцев: «Недавно Борис Гребенщиков отметил своё 60-летие. Ты ведь тоже когда-то играл в «Аквариуме»?
Эдмунд Шклярский: «Это громко сказано. До игры на концертах дело не дошло. Все ограничилось репетициями. То за городом, то где-то в университете… Потом я поступил в институт и захотелось петь свои песни. Сейчас мы с Борисом почти не пересекаемся».
Сергей Горцев: «Вернемся к «Пикнику». За тридцать лет в составе группы было много музыкантов. Некоторых, к сожалению, с нами уже нет. Ты можешь назвать некий «золотой состав» группы. Допустим, из пяти человек?»
Эдмунд Шклярский: «Сергей, это провокация. Идеального «Пикника» не существует. Главное для нас – это нормальная обстановка внутри коллектива, включая технический персонал».
Сергей Горцев: «А если не принимать во внимание человеческие качества и рассматривать только сцену? Мне запомнились, например, Юрий Ключанцев на саксафоне, Евсеев на бас-гитаре… Сегодня прекрасно смотрится Марат Корчемный… Все артистичные и яркие музыканты…»
Эдмунд Шклярский: «Тогда нужно включить в этот список Воронина, Бахтиярова, Савельева, Волощука… Если бы не было того же Волощука, который постоянно теребил всех, в том числе и меня… Он и был в начале пути энергетическим центром «Пикника»…
Сергей Горцев: «Вот мы и перечислили, наверное, тех, кто мог бы войти в «золотой состав» «Пикника». Говоря словами поэта – «были люди в наше время…»
Эдмунд Шклярский: «Почему были? Некоторые до сих пор есть» (улыбается).
Алхимическая сессия питерской фото-художницы Агаты Нигровской проводилась в интерьерах настоящей лаборатории, пропитанной едкими запахами кислот и щелочей. Стимпанковские образы воплотила стилист Катя Стул.
Сергей Горцев: «Ты, мягко говоря, всегда не скрывал хорошее отношение к «Битлз». Недавно вышел очередной альбом Маккартни под названием «Нью». Ты его слышал?»
Эдмунд Шклярский: «Да, я его послушал. Но из всех сольных проектов участников квартета после распада «Битлз» мне наиболее интересен Харрисон. Потом Леннон. И только после них Маккартни. Для меня в этом альбоме слишком много эстрадных ощущений. Когда «Битлз» были вместе и не давали друг другу развернуться, тогда был оптимальный вариант».
Сергей Горцев: «Эдмунд, если позволишь, несколько вопросов в режиме «блиц». Интересны твои короткие ответы на вопросы, которые иногда задаются в средствах массовой информации. Все они не о музыке. Первый вопрос такой – чем для тебя пахнет детство?»
Эдмунд Шклярский: (После паузы) «Ранней весной открываешь форточку… И этот запах… Вместе с пылью, почему-то…»
Сергей Горцев: «Что значат для тебя понятия «счастье» и «горе»?
Эдмунд Шклярский: «Счастье – это какие-то неосознанные мгновения, не связанные ни с чем. Горе – это потеря близких».
Сергей Горцев: «Есть ли цель, которую ты стремишься воплотить в своей жизни?»
Эдмунд Шклярский: «Есть много таких намёток, как в творчестве, так и вне его, которые хотелось бы реализовать».
Сергей Горцев: «Что для тебя значат деньги?»
Эдмунд Шклярский: «Деньги – это сопутствующая вещь, которая связана с любимым делом. Деньги не могут стоять на первом плане, иначе это чревато плохими последствиями».
Сергей Горцев: «Что бы ты взял с собой на необитаемый остров?»
Эдмунд Шклярский: «Если книгу, то это «Дао и Дэ». Если фильм, то какое-нибудь кино Гайдая».
Сергей Горцев: «Есть ли Бог?»
Эдмунд Шклярский: «Странный вопрос. С таким же «успехом» можно спросить: «Есть ли мы?»
Сергей Горцев: «Какие качества ты больше всего ценишь в женщине, а какие в мужчине?»
Эдмунд Шклярский: «Для меня ценно то, что они отличаются друг от друга».
Сергей Горцев: «Если я не задам тебе следующий вопрос, меня не поймут многие поклонники «Пикника». Когда же, наконец, выйдет новый альбом, и каким он будет?»
Эдмунд Шклярский: «Песни для него уже подбираются. Хотелось бы, чтобы он появился осенью 2014-го. Но названия для него пока нет».